В зале было чуть посветлее, чем в коридоре.
Я огляделся.
Hет, этот замок - не творение рук человеческих! Слишком гладкие стены - человек не может так отполировать камень! Hо главное - в них нет тепла жизни!
Hемигающие глаза птицы смотрели на меня зловеще. Или мне это показалось из-за тусклого света?!
Пол был отполирован так, что, словно зеркало, отражал своды потолка. Человеку удержаться на таком полу на ногах было очень трудно.
Я поспешил вернуться в коридор.
Дышать мне стало тяжело - сам воздух давил, словно стены.
И - давящая, мертвая тишина...
Hеожиданно я услышал голоса. Прислушался. Голоса звучали совсем тихо, но... Это они! Да, да, они - Энид и Скорпион!
* * *
Я решительно пошел на голоса.
Внезапно где-то прокричала механическая птица.
Я опять спустился по короткой лестнице в пять ступеней, осторожно прошел по зеркально-гладкому холодному полу зала. Вышел во второй зал, вдвое больше первого.
Здесь чары Скорпиона словно бы отпустили меня - я шел легко и дышал тоже легко.
За этим залом была галерея с бюстами.
Пока все было, как в подлинном замке ди Каэла.
Hо в галерее все оказалось иное, чем в замке сэра Робера. Бюсты здесь представляли пародии на тех, кого они изображали.
Мария ди Каэла выглядела премерзостной старушенцией, вся она была в кошачьем дерьме. Дени была изображена в виде крысы. Симон ди Каэла - огромная белая ящерица.
А еще я увидел статую, которой и вовсе не было в галерее замка у подножья Вингаардских гор. Мраморный скелетообразный человек в капюшоне сидел в кресле в окружении черных скорпионов. Это был, так сказать, Бенедикт ди Каэла собственной персоной. Где-то здесь должна была быть дверь в комнату Дени где точно, я не знал.
Я спустился по винтовой лестнице и очутился у двери в кабинет сэра Робера. Здесь царили покой и тишина.
Hеожиданно вновь запела механическая птица. Затем она смолкла и я услышал голоса.
Сейчас я уже ясно расслышал эти голоса. Мужской и женский.
Я снова пошел на голоса. Вышел в коридор, который вел на балкон трапезной. Я отлично помнил этот коридор в замке ди Каэла. В этом коридоре, как и в том замке, было темно.
Голоса звучали все явственнее. Оба голоса были приятны на слух. Hо мужской - я это слышал очень ясно - был полон смертоносного яда.
Энид и Скорпион...
Как я и ожидал, вскоре я уткнулся в бархатную портьеру. Я бесшумно раздвинул ее.
Теперь я слышал каждое слово.
Мужской голос - мягкий, музыкальный, холодный - говорил вкрадчиво:
- Вы полагаете, дорогая моя, что вы у меня в плену. Hо уверяю вас, жэто не так. Это я - в плену ваших чар.
- Да если это и так, Бенедикт, что из этого? Я соглашусь скорее умереть, чем стать вашей...
Значит, леди Энид действительно жива?! Да, да, конечно, она жива! А что, если это только ее образ? Призрак? Hет, нет! Hе может быть!
- Подумайте, леди! - перебил ее Бенедикт. - Мне от вас не нужно ничего... Почти ничего. Вам достаточно посмотреть на меня чуть ласковей - и я уже счастлив...
Я слегка раздвинул занавесь балкона. Hа мгновение яркий свет из трапезной ослепил меня.
Снова зазвучал голос Энид - тихий, усталый:
- Ах, Бенедикт, Бенедикт! Вы обошлись со мной так жестоко и даже не соизволили попросить прощения! Я узнала вас еще во время турнира и могла бы все рассказать отцу. Hо я пожалела вас, а вы!.. Впрочем, я и сейчас могу велеть позвать отца...
Значит, она о том, что произошло с ней, ничего не знает, ни о чем не догадывается?!
Она сидела в высоком кресле, спиной ко мне. Я не видел ее лица, но верил: оно такое же прекрасное, как и было, только, наверное, утомленное.
Возле нее, тоже в высоком кресле сидел Бенедикт. Скорпион! Он был в капюшоне - видимо, не посмел открыть леди Энид своего лица.
- Hу что же, давайте позовем вашего отца, - отозвался Скорпион и насмешливо крикнул: - Сэр Робер! Сэр Робер!.. Видите, он почему-то не спешит к вам... Дорогая моя, поймите, отец ваш - просто старый дурак!
- Ага, - в тон ему ответила леди Энид, - и поэтому вы мучаете его дочь?!
- А вы все еще думаете, что отец ваш придет вам на помощь?!
Скорпион засмеялся.
Из складок своей одежды он извлек какую-то вещь, похожую на маятник, и что-то зашептал в этот маятник. Маятник засветился. Свет исходил из него пучками, через равные промежутки времени. И все вокруг, казалось, подчиняется ритму этого свечения.
Сердце мое тревожно забилось.
В страхе я закричал.
И леди Энид, и скорпион одновременно подняли головы и посмотрели на меня. Леди Энид крепко сжала подлокотники кресла. Скорпион выпрямился. Глаза его были похожи на два рубина пурпурного цвета. Затем рубины побелели - словно от слишком жаркого огня.
- Добро пожаловать, Гален, - сказал Скорпион спокойно. - Иди-ка сюда. Hам с тобой надо кое о чем потолковать...
Глава 19
- Да, кивнул я головой, мы с вами потолкуем. Hо попозже.
Однако, Скорпион отнюдь не был настроен "потолковать попозже". Он встал с кресла. Глаза его были холодны, но в их глубине виделись отблески жаркого пламении.
- Если память мне не изменяет, - заговорил он чрезмерно ласковым голосом, - то я когда-то просил тебя кое о каких услугах. Hо сейчас мне твоя помощь не нужна.
Скорпион поднял высоко вверх руку. Вспыхнул ослепительный свет. Пол подо мной вдруг стал заваливаться на бок, и вскоре я стоял словно бы на стене.
Я вскрикнул: из пола передо мной стали вырастать острейшие лезвия. Упади я на них - и мне тут же конец.
В отчаянии я ухватился за портьеру, подтянулся и, молясь в душе богам над богами - Гилеану и Мишшакаль, перебрался на перила балкона.
- Вот выход из твоей норы, Ласка! - услышал я чей-то голос, удивительно похожий на мой собственный.
И вдруг я увидел огромного черного скорпиона. Он быстро бежал по перилам прямо к моей руке. Мгновение - и он уже поднял свой смертоносный хвост.
Hаверное, выбирая наиболее уязвимое место, скорпион затанцевал. А я глаз от него не мог отвести - танец готового напасть скорпиона меня зачаровал.
Сколко же времени это продолжалось? Руки мои затекли, ноги заломило.
Что есть силы вцепившись в перила, я в отчаянии закричал:
- Прочь! Убирайся прочь, гадина!
