– Умная – не то слово! – Было очевидно, что хозяин искренне гордится умом четвероногого любимца. – Вини, лежать!.. Сидеть!.. Служить!.. Дай лапу!.. Вини, кувырок!.. Алле-оп! Прыжок!.. Опасность!.. Левый поворот!.. Правый разворот!.. Замри!.. Отомри!..

Л.Жу даже не пытался прервать весь этот дурацкий, никому не нужный цирк. А просто сидел и печально размышлял о том, что годы идут, он стареет, теряет былую хватку и скоро какой-нибудь молодой и резвый претендент займет его место.

От подобных мыслей настроение окончательно испортилось. После чего начальник тайной полиции, мудро решив, что здесь ему делать нечего, сухо попрощался и вышел. Он спешил в милые сердцу подземелья, где все было привычно и знакомо. Не нужно было вести глупых разговоров, а трудолюбивые палачи прекрасно вписывались в общую концепцию чудесной доктрины.

Ласковый Жу шел и с каждым новым шагом обретал былую уверенность в собственных силах. По опыту прежних лет он знал: если что-то не получается сразу, нужно немного подождать, как следует все обдумать – и только затем нанести точно рассчитанный удар. Да, ему не удалось взять на испуг самоуверенного наглеца, всецело полагавшегося на защиту Утешителей. Но это была не слабость, а всего лишь предварительная разведка боем. Первый, но далеко не последний их разговор. И если сейчас они говорили просто так, то в следующий раз Ласковый Жу придет на рандеву вооруженным до зубов. А великолепная доктрина окажется именно тем самым оружием, которое способно открыть любые двери и развязать языки.

Что же касается Утешителей…

Серьезная, конечно, организация, спору нет, но не настолько могущественная, чтобы противостоять несокрушимому аппарату государственной власти.

«Еще успеем поговорить со всеми этими наглецами, – подумал Л. Жу, открывая дверь в камеру пыток, где жарко пылал огонь, раскаляя добела инструменты палачей. – Ласково и нежно поговорим обо всем на свете. И вот тогда-то я узнаю все, что хотел знать. А после…»

Улыбка, осветившая лицо начальника тайной полиции, была совершенно искренней. Настанет время истинной боли. По сравнению с которой эти раскаленные добела клещи покажутся просто невинной забавой, не более…

Когда очень много возбужденных до предела мужчин хватают вас руками – это неприятно. Но когда эти же самые мужчины в буквальном смысле слова отдирают вас от ворот и привязывают на пару щитов, это еще неприятнее. А самое неприятное из всей этой кучи неприятностей заключается в том, что щиты прикрепляются к нескольким копьям. После чего пять или шесть человек поднимают вас в воздух и несут, словно праздничный вымпел или живую эмблему на карнавале.

Выражение «со щитом или на щите» обретает новый смысл (неведомый до этого момента), и вы начинаете чувствовать, что в очередной раз вляпались в какое-то грандиозно несусветное дерьмо…

План Ульриха был прост, но в то же время гениален. Он позаимствовал идею у Мио и побил козырного короля (колдуна) веселым джокером (мной). А так как у джокера в ухе находился «Растворитель миров», то он был небитой картой – в прямом, переносном и всех остальных смыслах.

Если бы разгоряченные рыцари не скандировали: «ВЕДИ НАС, УЛЬРИХ! ВЕДИ!», я мог бы попытаться поговорить с Победоносным, обсудить создавшееся положение и попытаться что-нибудь объяснить. Не знаю, правда, что бы я стал объяснять, но все-таки для очистки совести сделал бы хоть самый минимум, после которого можно уверенно сказать: «Я пытался, но не получилось. Обстоятельства были сильнее меня».

Но вокруг стоял такой шум, гам и крик, что ни о каких разговорах и речи быть не могло. Все, что было в моих силах, – это собрать мужество в кулак и достойно встретиться лицом к лицу с теми тварями, которых собирались испугать моим присутствием.

Причем самое интересное в этом раскладе было то, что Ульрих доподлинно не знал – испугаются монстры, завидев меня, или нет.

Ну привязали какого-то человека на щиты и выставили в качестве живого тарана – и что с того?

У большинства демонов, монстров и прочих сказочных персонажей мозга если и присутствуют, то только в очень ограниченном количестве. И это еще не говорит о том, что монстр способен ими думать.

Удар…

Удар…

Еще удар…

Кто-то умер…

Ах, это было целое измерение? Ну, извините, не рассчитали. С кем, как говорится, не бывает.

И вот, имея такие мизерные шансы, жаждущий славы Ульрих решил сыграть.

– Ставлю свою жизнь, плюс жизнь всех остальных идиотов, плюс целое измерение, плюс… А впрочем, и этого достаточно. Так вот, ставлю все вышеперечисленное на то, что сейчас игральные кости выбросят две шестерки.

– ВЕДИ НАС, УЛЬРИХ!

– МЫ С ТОБОЙ ДО САМОГО КОНЦА!

– У-УЛЬРИХ!!!

При таком ажиотаже и нездоровой истерии может подписаться на заведомую авантюру даже вполне трезвомыслящий человек. Что уж говорить про страдающего манией величия Победоносного, считающего себя чуть ли не земным воплощением какого-нибудь древнего божества

– ВПЕРЕД, МОИ ЛЬВЫ! – закричал Ульрих, взметнув вверх руку с мечом.

– ВПЕ-Е-РЕ-ОД!!!

– А-А-А-А-А!!!

Возбужденные до предела рыцари, не переставая дико кричать, устремились внутрь башни Феникса. Неся свой штандарт, эмблему, символ, страховку, оружие и т. д. и т. п. Можно долго и нудно перечислять, что они несли наперевес, но суть от этого не изменится – всем этим замечательным набором символов был именно я.

– Думаешь, у нас есть шанс? – Мой верный спутник даже не пытался скрыть тревогу.

– Если бы логово Мио было оборудовано камерами видеонаблюдения, то шанс мог быть. Внимательно присмотревшись к изображению на мониторе, колдун опознал бы меня и не стал бы играть при шансах пятьдесят на пятьдесят. Потому что проиграл бы в обоих случаях. Но так как это средневековый оплот экзальтированного мракобеса, а не резиденция продвинутого наркобарона, то камер в этом месте не может быть даже чисто теоретически.

– Ну а какие-нибудь волшебные кристаллы или еще что-нибудь подобное?

– Можно, конечно, поставить на кристаллы, волшебные сферы и прочую чушь, но, боюсь, вон те ребята прямо сейчас расставят все точки над «i»…

Рыцари под предводительством Ульриха, достигнув очередного пролета, увидели впереди компанию кредхов. Одно дело возбуждать себя воинственными криками, стоя в безопасном месте, и совершенно другое – оказаться лицом к лицу с группой чудовищ, которые незадолго до этого уничтожили две сотни отборных бойцов.

– ВЕ-ЕДИ-И НАС, УЛЬРИ-ИХ!!! – в очередной раз исторглось из множества глоток, и это «ВЕДИ» дословно означало: «СТУПАЙ ВПЕРЕД И ДОКАЖИ, ЧТО ТЫ НЕ ОШИБСЯ».

Человек может быть закоренелым подлецом и негодяем, но если у него присутствует капля мужества, то это может искупить часть его грехов в глазах окружающих.

Да, Ульрих был самовлюбленным болваном, интересующимся только славой и ничем больше. Да, он играл по-крупному и зачастую совершал необдуманные поступки. Да. Да. Да и еще раз да. Но при всем том он был достаточно смел, чтобы лично отвечать за свои же слова, не прячась за спинами воинов.

– СЛАВА И МУЖЕСТВО!!! – закричал Победоносный, в который уже раз взметнув вверх меч.

– СЛАВА И МУЖЕСТВО!!! – дружно взревели рыцари.

– Если бы все не было настолько серьезно, можно было бы подумать, что это какой-нибудь сбор патриотично настроенных крестьян, наивно решивших, что чем громче они будут кричать пошлые и банальные лозунги, тем более крутыми воинами будут выглядеть в глазах деревенских дам. – Мое подсознание всегда оживало в самый неподходящий момент.

– Тебе не кажется, что тема сельскохозяйственного ополчения сейчас не слишком уместна?

– Думаешь, лучше поговорить о тех монстрах, которым нас сейчас скормят?

– Нет.

– Может быть, какие-нибудь другие интересные темы?

Рев устремившихся вперед рыцарей достиг наивысшей точки…