— Поздно об этом беспокоиться. — Маскелль взяла в руки лежавший на столе шар из слоновой кости. Впрочем, она полагала, что сходство со слоновой костью не так уж велико: текстура была совсем иной, да и цвет тоже, хотя в слабом свете ламп точно судить было трудно. Маскелль попыталась проникнуть в шар своим магическим зрением, услышать голос силы, как слышала она его в воздухе, воде или камне храмов. Однако все было напрасно. Та сила, что заставляла шар светиться и в этом мире, и в Бесконечности, должно быть, умерла вместе с Марадой.

— Этих людей следует отвести в тюрьму, — настаивала Хирана.

Маскелль подняла глаза с белого шара на старшую из служанок Марады. Это была коренастая женщина с седыми волосами, одетая так же бедно, как и остальные. Маскелль предположила, что она была личной прислужницей Марады. В холодных тусклых глазах женщины не было вызова — просто полное отсутствие интереса. Слишком полное…

— Не уверена, что это так, — задумчиво протянула Маскелль. Единственным украшением служанки Марады был деревянный амулет с символом духа земли. Подобные носили деревенские шаманы, чтобы умилостивить или изгнать духов, в те времена, когда еще не поднялись храмы Небесной Империи.

Хирана фыркнула, пожала плечами и отвела глаза.

— По твоим же собственным словам они — сообщники женщины, пытавшейся убить…

Хирана была умна и проницательна — лучше главы для Баран Дира было бы не найти, — но она не терпела, когда ей возражал кто-либо, кроме Посланника Небес. Маскелль тоже не любила, когда с ней спорили, но все же объяснила:

— Марада не была человеком. Мы еще не знаем, что она собой представляла. — Маскелль подошла вплотную к старой служанке и посмотрела ей в глаза. — И я не назвала бы их сообщниками.

— Ты вспоминаешь о Веране, — сказал Риан, пристально смотревший на Маскелль.

— Да, — медленно склонила голову та. «Милый, бедный Веран, я должна была гораздо внимательнее за тобой присматривать». — Он был жрецом, натренированным в медитации. Если он оказался близок к тому, чтобы освободиться от чего-то, захватившего его разум, то это и послужило причиной его гибели… А как выглядела бы одержимость, если бы ее жертвой стал ничему не обученный человек, человек, не способный оказать сопротивление?

— Ты сказала главному целителю, что Веран одержим, — медленно, словно против воли проговорил Мирак. Он сделал шаг к Маскелль. — Одержим чем? И почему другие Голоса и жрецы седьмого ранга не могут видеть того, что, по твоим словам, видишь ты?

— Если бы у меня были ответы на твои вопросы, мы гораздо дальше продвинулись бы в этом деле. — Маскелль Устало и раздраженно потерла переносицу. — Я могу сказать одно: мы столкнулись с заговором, разоблачить который хватает мудрости только у Карающего. Для этого Предки его и создали: чтобы он мог проникнуть туда, куда нет дороги им самим. — Маскелль стала вертеть в руках белый шар.

«Может быть, мне следует просто разбить его», — подумала она; к ее досаде, и Карающий, и Предки ничего об этом ей не сказали.

— Ты собираешься дать нам урок философии? — с насмешкой пророкотал Мирак.

— Если ты в нем нуждаешься, я пришлю тебе жреца пятого ранга, — резко бросила Хирана.

«По крайней мере она изливает свое раздражение на всех одинаково», — с удовлетворением отметила Маскелль. Она снова повертела в руках шар Марады.

— Я возьму его себе.

С этими словами она снова посмотрела в глаза старшей из служанок. В них по-прежнему не было никакого выражения: словно Маскелль смотрит в глаза мертвой женщины. Может быть, подобно Верану, она — узница в собственном теле и безнадежно борется за свободу? Тогда, как и до Верана, до нее можно дотянуться — хотя бы всего на мгновение. Маскелль направила на женщину свою силу, подкрепленную всеми ресурсами Небесного Чертога. Она наткнулась на преграду — преграду, принадлежавшую и этому миру, и Бесконечности, подобно сущности Марады. Маскелль надавила, но невидимый барьер устоял. Она раскрыла себя для силы Баран Дира и Марай, в сердце которого, как огромная драгоценность, рдело Колесо Бесконечности, и надавила снова.

Внезапно Маскелль ощутила в себе присутствие Карающего, наполняющее ее, дающее ей такую силу, что следующий удар расколол препятствие, как стекло.

Маскелль подхватила старую женщину, но почувствовала, что и ее саму не держат ноги. Они вместе упали на пол, но Маскелль удалось поддержать голову служанки и не дать ей удариться о камень пола. Головокружение было таким сильным, что Маскелль едва сумела приподняться.

Глядя в искаженное болью бледное лицо, Маскелль подумала: «Предки, она же умирает!»

Попытка снова опереться на силу Карающего оказалась бесплодной: он то ли не хотел, то ли не мог помочь.

Пальцы женщины впились в руку Маскелль, и она выдохнула:

— Слушай! Я была целительницей и шаманкой, пока эта женщина не явилась в нашу деревню на берегу Иутара и не захватила нас.

— Каким образом захватила? — спросила Маскелль. Риан наклонился над ними, а Хирана громко требовала скорее привести приписанного к гвардии врача.

— С помощью того шара. Она заставила нас смотреть в него, и шар завладел нашими душами, заставил нас делать то, чего она желала. Внутри него было какое-то живое существо, я видела его лицо… — Женщина отчаянно затрясла головой. — Она заставила меня… Я знакома с древней магией, с магией смерти. Я никогда к ней не прибегала, но она знала, что я умею… Она заставила меня заменить душу мертвого парня проклятием, дать ему сосуд с червями тела и послать его убить кого-то… Предупреди…

— С этим все в порядке, парня удалось освободить. Никто больше не пострадал.

По лицу женщины проскользнуло выражение облегчения.

— С ней были и другие, она действовала не в одиночку. Они выглядят как люди, но внутри… — Женщина стала задыхаться.

— Сколько их было еще?

— Не знаю. Я видела четверых… мужчин. — Голос женщины превратился в хриплый шепот.

— Скажи мне — чего она хотела. Скажи…

Женщина судорожно выгнулась и тут же обмякла. Маскелль смотрела, как жизнь угасает в ее глазах. Опустив умершую на пол, Маскелль с помощью Риана поднялась на ноги. Оглядевшись, она заметила, что Мирак и его свита поспешно покинули казарму; их голоса доносились уже со двора.

Мрачно глядя на мертвую женщину, Риан сказал:

— Она больше ничего не знала. Если бы ей была известна цель Марады, она сказала бы об этом в первую очередь. — Подняв глаза на Маскелль, он добавил: — Нужно найти ту деревню.

— Я сегодня же пошлю туда людей, — откликнулся Каруда.

Хирана кивнула на жрецов седьмого ранга, помогавших обыскивать дом Марады:

— Они тоже отправятся, на случай, если те, о ком говорила служанка, все еще там.

«Мне тоже следовало бы присоединиться, — подумала Маскелль, но тут же поправила себя: — Нет, только после того, как Обряд будет завершен».

— Что делать с этими? — спросил Каруда, с сомнением глядя на остальных слуг, все так же безразлично смотревших на своих стражей.

Маскелль взглянула на Хирану; старая жрица чуть заметно покачала головой. Они обе хорошо знали, что было бы милосерднее убить пленников… Однако Маскелль еще не собиралась отдавать подобный приказ.

— Держите их взаперти, — неуверенно сказала она. — Может быть, нам удастся найти способ их освободить.

Глядя на Каруду и Риана, Маскелль поняла, что не одна она сомневается в такой возможности.