- У меня в Кеолотии родственники, - ответил неожиданно оказавшийся у них за спиной овиссиец. - Удивительно, Халь, вы один желали здесь задержаться. Ваша дама не накажет вас за столь долгое отсутствие? - Он пренебрежительно усмехнулся и обогнал их, оставив Халя наливаться гневом. Молодой человек в очередной раз ухватился за меч, но отвратительная мысль о том, что наглая шутка основана на правде, остановила его руку. Покраснев, Халь стиснул зубы и еще раз поклялся доказать, что Тапвелл не прав.
Тайне хотелось побегать. Халь старался не думать о Тапвелле, чему весьма способствовало присутствие принцессы Кимбелин. Она до сих пор промокала платочком глаза после долгого прощания с отцом. В последний момент король сунул дочери в руки целый кошель золота, а потом, будто того было мало, с трудом стянул с пухлых пальцев все перстни, кроме печатки, и тоже отдал ей.
- Если вдруг что-нибудь понадобится, извести меня. Обещай, что известишь, - просил он, когда принцесса уже проезжала через усеянные самоцветами золотые ворота. Прикованный у них медведь рычал и дергал цепь.
Предводительствовал эскортом Тудвал, окруженный полудюжиной длинноногих черных собак. Сидел он на блестевшем от пота боевом коне, гордо изогнувшем шею с четко выступающим переплетением жил. Одним коротким взмахом руки принц отдал приказ к выступлению. Сестра скакала с ним рядом в сопровождении пяти фрейлин (еще семь заняли места в повозках). Бок о бок с солдатами-бельбидийцами ехали люди Тудвала общим числом до двух десятков.
На этот раз отряду не пришлось плутать по извилистой дороге через весь город: принц повел его в выложенный мрамором подземный тоннель, где через каждую дюжину шагов горели светильники. У Халя в ушах звенело от стука подков по камню. Наконец они опять оказались под серым кеолотианским небом. Впереди лежала широкая болотистая равнина, кое-где помеченная лесистыми бугорками. Равнина тянулась до самого горизонта, подернутого дымкой, а там размытые бледно-багровые холмы сливались с тяжело нависшими над ними дождевыми облаками. Путь лежал на северо-запад. Вместо того чтобы любоваться мокрым пейзажем, Халь нашел взглядом принцессу.
Одетая по-дорожному, девушка выглядела ничуть не менее прекрасно и величественно, нежели в дворцовом облачении. Ярко-зеленое платье, отороченное серебром, охватывало бедра и талию так, что Халю немедля сделалось стыдно за свои мысли. Возникло неприятное ощущение, будто Брид за ним наблюдает.
При этой мысли он фыркнул. Конечно, Брид прелестна, и конечно, он ее по-настоящему любит, но нельзя позволить, чтобы она всецело им повелевала. Обидные слова Тапвелла до сих пор не смолкали у Халя в ушах. Сжав кулаки, молодой человек постарался забыть об этом и стал думать о принцессе Кимбелин. Как не восхищаться тем, сколь элегантно она сидит в своем дамском седле, сколь ровно держится! Вот принцесса протянула руку, чтобы взять у одного из сокольничих голубого кречета в кожаном колпачке. Халь улыбнулся. Вот это - дама, она не позволяет себе разъезжать в кожаных штанах, как Брид. Хоть Халь и старался смотреть на ее проделки сквозь пальцы, все же ему хотелось, чтобы девушка хотя бы иногда вела себя, как подобает настоящей бельбидийской леди.
Тапвелл вырвался вперед, а Тудвал по-прежнему держался рядом с сестрой, ревниво охраняя ее и следя, что бы никто не мог с нею заговорить. Принцесса посмотрела в сторону Халя, тот ответил галантным кивком и был уверен, что Кимбелин залилась румянцем. Ну, чуть-чуть.
На плечо ему легла рука - это Кеовульф, наклонившись вперед, одарил товарища одним из своих обычных взглядов. Не то чтобы неодобрительным рыцарь не был склонен открыто проявлять неодобрение, но по меньшей мере предупреждающим.
- Чего тебе надо? - недовольно спросил Халь.
- Ничего, - мягко ответил Кеовульф. - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
- Да я просто смотрю. Нельзя же...
- Тапвелл был прав, - перебил его Кеовульф с холодной улыбкой на губах. - Ты слишком давно не был дома. К тому же просто смотреть невозможно.
- Возможно! Я ничего не сделал, даже ничего не сказал.
- Гм, - с сомнением отозвался Кеовульф, - раз смотришь, значит думаешь. А она знает, что ты думаешь. Она не только принцесса, но еще и женщина. Помнишь, как под Фароной ты оскорбил жену купца? С принцессами-то еще посложнее бывает. Даже если на время забыть о Брид, принцесса Кимбелин невеста короля Рэвика. Так что не суй голову в петлю.
- Я просто смотрел на нее, - уперся Халь. - И кто сказал, что ей это оскорбительно? Может, я ей, наоборот, нравлюсь.
- Полагаешь, принцесса Кимбелин, невеста короля Бельбидии, будет развлекаться мыслями о мелком дворянине без земли и богатств? Не смеши меня.
- А почему бы и нет? - вспыхнул Халь, потом добавил уже спокойнее: Разве я не хорош собой в рыцарской амуниции и на прекрасной лошади? - Он задрал голову и озорно ухмыльнулся.
Кеовульф рассмеялся.
- Держу пари, - объявил Халь со всей серьезностью, - что добьюсь от нее благосклонного взгляда. Ставлю свою лошадь. Сам знаешь, она славно вышколена и хорошо держится в ближнем бою. Ставлю!
Хохот Кеовульфа огласил всю округу.
- Хорошо, что это просто шутка, - сказал он. Халь улыбнулся, однако переубеждать друга не стал.
Он терпеть не мог, когда над ним смеялись - хоть Тудвал, хоть Тапвелл, хоть даже сам Кеовульф. И собирался всем доказать, что способен завоевать милость принцессы Кимбелин. Да, поклялся Халь, до конца пути он получит от нее в знак приязни желтую шелковую ленту с вытканным на ней кеолотианским медведем! Единственная сложность вырвать принцессу из-под неусыпной опеки брата.
Эта идея так захватила Халя, что он принялся мечтать дальше. В конце концов, король Рэвик еще не заполучил принцессу. Она может по собственной воле отказаться выходить за него замуж, если найдет себе кого-нибудь получше. Подумать только какое у нее приданое! А как богата Кеолотия! Одни рубиновые копи чего стоят. Ему достанутся земли, титулы! Власть!
Впрочем, тут же Халь скривился. Принцесса вовсе не столь красива, как Брид. Чуть полновата, без неуемной живости в глазах, лицо больно уж идеальное. Сказать по чести, Кимбелин напоминала статуэтку из слоновой кости.
