"Итак, имея Первосвященника великого… Иисуса Сына Божия, будем твердо держаться исповедания нашего. Ибо мы имеем не такого первосвященника, который не может сострадать нам в немощах наших, но Который, подобно нам, искушен во всем, кроме греха. Посему да приступаем с дерзновением к престолу благодати, чтобы получить милость и обрести благодать для благовременной помощи" (Евр. 4:14–16).

Никодим занимал высокое и ответственное положение в еврейской иерархии. Прекрасно образованный, обладающий выдающимися талантами, он был уважаемым членом синедриона. Учение Иисуса глубоко затронуло его, как и многих других людей. И хотя Никодим был богат, жил в почете, но кроткий Назарянин его чем-то очень привлекал. И он решил узнать побольше об этих удивительных истинах.

Очищая храм, Христос, явил Свою власть и этим возбудил непримиримую ненависть священников и правителей. Их страшило могущество незнакомца. Такого выпада со стороны мало кому известного галилеянина нельзя было терпеть! Стали обсуждать, не положить ли конец Его деятельности. Но не все были с этим согласны. Нашлись и такие, кто боялся противостоять Иисусу, столь явно движимому Духом Божьим. Они помнили, как в древности убивали пророков, обличавших грехи вождей Израиля. Они знали: порабощение евреев язычниками было следствием их упрямого отвержения обличении Господа – и боялись, что, составляя заговор против Иисуса, священники и правители шли по стопам своих отцов, и навлекали на народ новые бедствия. Эти опасения разделял и Никодим. В синедрионе, когда обсуждался вопрос о том, как поступить с Иисусом, Никодим советовал проявить осторожность и умеренность. Он утверждал: если Иисус действительно имеет власть от Бога, то было бы опасно отвергать Его предостережения. Священники не осмелились пренебречь этим советом и отложили на некоторое время решительные меры против Спасителя.

Услышав об Иисусе, Никодим начал с особой ревностью исследовать пророчества о Мессии. И чем более углублялся в них, тем тверже убеждался – вот Тот, Кто должен прийти. Как и многих в Израиле, Никодима очень тревожило осквернение храма. Он был свидетелем изгнания торгующих из храма. Видел чудесное проявление Божественной силы, когда Спаситель ободрял бедных и исцелял больных. Никодим глядел в их радостные лица и слышал из их уст хвалы Господу. Ну разве он мог усомниться в том, что Иисус из Назарета является Божьим Посланником!

Никодим очень хотел побеседовать с Иисусом, но боялся открыто пойти к Нему. Было бы слишком унизительно для одного из правителей еврейского народа проявлять свое расположение к какому-то малоизвестному Учителю. И если бы о встрече стало известно синедриону, ему не удалось бы избежать насмешек и оскорблений. И Никодим решил поговорить с Иисусом тайно, оправдывая себя тем, что, сделай он это открыто, многие захотели бы последовать его примеру. Узнав, что Спаситель по ночам отдыхает на Елеонской горе, он дождался, когда город затихнет и погрузится в сон, и тогда пошел к Иисусу.

В присутствии Христа Никодим почувствовал странную робость, которую пытался скрыть под напускной важностью. "Равви! – сказал он, – мы знаем, что Ты – Учитель, пришедший от Бога; ибо таких чудес, какие Ты творишь, никто не может творить, если не будет с ним Бог". Заговорив о дарованиях Христа, о Его чудесной силе, Никодим надеялся подготовить почву для последующей беседы. Он начал с похвалы, чтобы продемонстрировать свое доверие к Иисусу и расположить Его к себе, но на самом деле в его речах сквозило сомнение. Он не признавал Иисуса Мессией, считая его учителем, посланным Богом.

Вместо того чтобы ответить на это приветствие, Иисус внимательно вгляделся в собеседника, как бы читая его душу. Обладающий безграничной мудростью. Он видел перед Собой человека, ищущего правду. Он знал о цели его прихода, и, желая укрепить убеждение, проникшее в сердце Своего слушателя, начал с главного, торжественно, но доброжелательно: "Истинно, истинно говорю тебе: если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия" (Ин. 3:3). Никодим пришел к Господу, желая поспорить с Ним, но Иисус сразу открыл ему основные принципы истины. В сущности. Его слова означали следующее: ты нуждаешься, не столько в теоретическом знании, сколько в духовном возрождении; ты нуждаешься не в удовлетворении своего любопытства, но в обновлении сердца; ты должен принять новую жизнь свыше, прежде чем сможешь оценить небесное; пока в тебе не произойдет перемена и пока ты не увидишь все в новом свете, беседа со Мной о Моей власти и о Моем служении не послужит тебе во спасение.

Никодим слышал проповеди Иоанна Крестителя о покаянии и крещении и знал, что Иоанн указывал людям на Того, Кто будет крестить их Святым Духом. Он прекрасно понимал, что иудеям недостает духовности и что ими в значительной степени движет фанатизм и мирское тщеславие. Он надеялся, что с пришествием Мессии все изменится к лучшему. Но даже проникновенная проповедь Крестителя не привела его к осознанию собственной греховности. Он был строгим фарисеем и гордился своими добрыми делами. Его уважали за великодушие и щедрость пожертвований на храм. Никодим был уверен в благорасположении к себе Господа, но теперь и его страшила мысль, что Царство Небесное, должно быть, слишком совершенно в своей чистоте, чтобы он сподобился узреть его, находясь в греховном состоянии.

Символическое понятие "рождение свыше", о котором говорил Иисус, было знакомо Никодиму. Обращенных из язычества в иудейскую веру часто сравнивали с новорожденными, и поэтому он должен был бы понять, что слова Иисуса не следует толковать буквально. Но, будучи израильтянином, он считал, что место в Царстве Божьем ему обеспечено, и не испытывал нужды в переменах. Вот почему он так удивился словам Спасителя. Он был уязвлен тем, что слова Господа относились к нему. Фарисейская гордость боролась в нем с искренним желанием узнать истину. Его задевало, что Христос говорит с ним без почтения, привычного начальникам его ранга.

Неожиданно потеряв самообладание, он с иронией спросил Христа: "Как может человек родиться, будучи стар?" Подобно многим людям, сталкивающимся с бескомпромиссной истиной, он был не готов принять то, что исходит от Духа Божьего. В таких людях нет ничего, что могло бы откликаться на духовное, потому что о духовном нужно судить духовно.

Но Спаситель не поддержал спора. Торжественно, с тихим достоинством поднял Он руку и с еще большей твердостью повторил так удивившее Никодима: "Истинно, истинно говорю тебе: если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие". Никодим знал, что Христос имел в виду крещение водой и обновление сердца Духом Божьим. Он убедился, что перед ним был Тот, Чье появление предсказывал Иоанн Креститель.

Иисус продолжал: "Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух". Человеческое сердце по своей природе привержено злу. "Кто родится чистым от нечистого? Ни один" (Иов. 14:4). Люди никогда не смогут изобрести лекарство от греха. "Плотские помышления суть вражда против Бога; ибо закону Божию не покоряются, да и не могут". "Ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления" (Рим. 8:7; Мф. 15:19). Для того чтобы побуждения сердца были чисты, оно само должно быть очищено. Тот, кто надеется достичь небес исполнением закона, пытается сделать невозможное. Исповедующий законническую религию и заботящийся о внешнем благочестии не может чувствовать себя в безопасности. Жизнь христианина – это не изменение или улучшение старого, но преобразование его естества. Обрести новую жизнь невозможно, не умертвив своего «я» и греховных помыслов. Эта перемена может произойти только под влиянием Святого Духа.

Никодим все еще недоумевал, и тогда Иисус облек Свою мысль в притчу, сравнив деяние Святого Духа с ветром: "Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рожденным от Духа".