Авдотье повезло меньше – она одна воспитывала двух дочерей – Галю и Нину. Муж ее погиб на войне. Повзрослев, дочери уехали в какой-то целинный совхоз и пригласили туда мать. В дальнейшем должны были оказаться на территории Казахстана. Об их дальнейшей судьбе не известно.

Зина еще до войны вышла замуж за парня из соседней деревни Плоское. Детей у них не было. Хорошего житья тоже. Степан по болезни не служил в армии. Он любил похвастать своей родней, особенно братом, который в его глазах был большим руководителем – председателем сельсовета.

В поселке Солгинском, Вельского района, Архангельской области наше родовое гнездо, хотя родились мы, как наши дедушки и бабушки в двух километрах от поселка в деревне Филимоновской (старое название – Чистое Туймино). В деревне сейчас осталась только племянница Рита с семейством. А в поселке – Борис с женой Ниной, а также племянница Ольга Борисовна и племянник Александр Борисович. Сергей, Ольга, Рита и Саша – дети нашей сестры Фаины и ее мужа Бориса Викентьевича Келарева. Старший Сергей Борисович давно живет в городке Подпорожье под Питером.

Поселок Солгинский получил жизнь благодаря построенному сразу после войны деревообрабатывающему комбинату, а название идет от ближайшей станции Солги на железной дороге Коноша – Воркута.

О жизни семьи, в которой росли мы – Валентин, Борис, Фаина и я, надеюсь рассказать подробнее позднее, а пока перечислю ту родню, которая пошла уже от нас.

Старший сын Бориса и Нины – Виктор родился в 1961 году. Сейчас его семейство живет в Белоруссии (Гомельская область Жлобинского района, деревня Кирово, ул. Кировская, д. 6). У них с женой Галей три дочери. В 2005 году у них родилась первая внучка Виктория, которую я держал на руках в четырехмесячном возрасте. Виктор, Галя и дочь Таня с малюткой Викой ехали через Москву к дедушке и бабушке.

Галкин Виктор Борисович с супругой

Виктор и Галя с детишками переехали в отстроенную белорусскую деревню Кирово после чернобыльской катастрофы 1987 г. Советское правительство тогда заглаживало свою вину за катастрофу, возводя в задетых радиационным облаком местах комфортабельные коттеджи. Северяне, люди вообще не прихотливые и мало заботящиеся о себе, поехали в опасные места, особо не заботясь о будущем. Виктор проявил организаторскую жилку и какое-то время руководил бригадой механизаторов в колхозе. У него был обнаружен рак. После операции он чувствует себя неплохо, приезжал в Москву, работал на стройке, потом с той же целью ездил в Чехию.

Второй сын Бориса и Нины – Игорь, родившийся в 1964 году, вымахал в симпатичного русокудрого парня. Наша мама, его бабушка, старалась разглядеть в большеглазом кудрявом малыше черты некой особенности и очень опекала его. Службу он проходил в военно-морском флоте. После армии женился и какое-то время тоже жил в Белоруссии, а потом всей семьей перебрался на север, в дальний городок Лешуконь Архангельской области. Рассказывают, туда в летнее время можно попасть только на самолете. Зимой – по зимнику. Там он стал милиционером и в составе спецподразделений несколько раз выезжал в Чечню. Отца и мать это беспокоило, а он подгонял срок выхода на пенсию – каждый месяц в условиях военных действий считаются за три. К счастью все обошлось. О его семье я знаю только то, что старший сын Евгений после милицейской школы приехал на родину отца в поселок Солгинский и работает участковым милиционером.

У нашей сестры Фаины и ее мужа Бориса Викентьевича Келарева четверо детей. Старший – Сергей как первый внук, получил больше других внимания и ласки от двух бабушек и дедушки Александра Павловича. Второй дедушка – Викентий, отец Бориса, умер во время войны. Бабушка Евдокия вынянчила всех детей Фаины, пока они были маленькими.

Сергей Борисович сейчас живет и работает в городе Подпорожье Ленинградской области. У них взрослые сын, уже женатый, и дочь студентка. Сергей оказался практичным и деловым человеком. Имея городскую квартиру, собственными руками в одиночку построил не просто дачу, а добротный деревянный дом на берегу озера и свободное время проводит на охоте и рыбалке. Помогает сыну и дочери.

Рита – единственная из молодого поколения остается жить в деревне Филимоновской, где жизнь теплится только в пяти или шести домах. Старики утверждали, что до Отечественной войны деревня насчитывала до тридцати дворов и в каждом многочисленная семья. И почти каждая семья отдала фронту по солдату. Вернулось не более десяти и все израненные, включая нашего папу.

Рита в свое время закончила экономический вуз и до развала советской системы перед ней не стояло вопроса о работе. Была совхозным экономистом, потом бухгалтером у местного предпринимателя. Пыталась и сама заняться предпринимательством, но в нищем поселке напрасно создавать магазин или кафе. Теперь заведует в поселке детским садом.

Муж Риты – Сергей имеет несколько рабочих профессий. По последним сведениям, ездит куда-то из дома на работу вахтовым методом. У них две взрослые дочери Юля, Яна и Сережа. Оля и Яна закончили колледжи в Ярославле – одна по химическим технологиям, другая по юриспруденции, но в городе найти работу нелегко, тем более такую, чтобы хватало денег на жизнь и оплату снимаемого жилья. Юля уехала в Питер. О Яне в 2010 г. мне не было ничего известно. У Сережи будут проблемы после окончания десятилетки.

Другая дочь Фаины – Оля с семьей живет в поселке. У них с мужем двое дочерей Нина и Таня. У первой своя семья и ребенок. Младшая – Нина закончила техникум и вместе с двоюродной сестрой Юлей уехала в Питер.

Другой сын Фаины – Саша живет и работает тоже в поселке Солгинском. У него не обошлось без развода, но он всегда проявлял порядочность. Он, кажется, нашел себя в наше нелегкое время. Сумел купить трактор, уазик и кое-какие сельхозорудия. Имеет свое хозяйство, оказывает услуги по обработке земли.

У брата Валентина одна дочь – Лена. Еще будучи школьницей она осталась с отцом, когда он развелся с женой Зинаидой. Лена вышла замуж за Николая, который жил в городке Вельске и работал на птицефабрике. У них – сын Саша и дочь Светлана.

Саша в свое время служил в армии в городе Твери. Мне сообщили адрес воинской части Саши и мой сын Вадим нашел его, принимал в гости если солдату давали увольнительную. Дочь Лены Светлана как-то приезжала в Москву, но заранее не позвонила, а я был в этот вечер занят на обязательном для моей работы мероприятии в Дипломатической академии. Она вышла замуж, еще через некоторое время, родила ребенка.

У Лены, судя по всему, есть немалые проблемы.

Поселок Солгинский остался на вымирание, отдав перед этим 50 лет рубке и обработке леса.

Сосновый брус на строительство деревянных домов, потом деревянные плиты с утеплителем эшелонами отправлялись во все концы страны. Они давали приют людям восстанавливавшим промышленность, города и поселки, разрушенные домой. Их восстановили, а сами жители Солгинского до сих пор живут в рассыпающихся опилками домиках и даже бараках.

Конец градообразующего поселка никого не волнует. На месте вырубленных сосновых лесов сейчас только ольха, осина, кустарники. Настоящего строительного леса уже никогда не будет. В умирающем поселке у людей ни работы, ни денег.

Как символ умирания сгорел в 2006 году первое двухэтажное здание поселка – средняя школа из соснового бруса. Я заканчивал эту школу в 1957 году, когда в переполненных классах учились в две смены, а вечером еще и взрослые в школе рабочей молодежи. На занятия в построенную рядом кирпичную школу съезжаются ученики из деревень и поселков за 30 километров, а классы полупустые – население убывает.