«Отпускаю корабли на волю…» Отпускаю корабли на волю, Клипера, фрегаты, барки, теплоходы, Чтобы в зеркалах другого моря, Все они могли вкусить свободы. Чтобы воздух пах солёным, тихим вечером, Смесью радости с добавкой бесшабашности, Чтобы облака роскошным веером, Укрывали солнце, утром рано вставшее. Доверяю корабли ветрам изменчивым, Пусть несут их к горизонтам неизученным, По течениям, как мысли переменчивым, К берегам морей и рек и их излучинам. Отправляю корабли из своей гавани, Что на полке в ванной размещаются, В зазеркальных отражений плаванье… В детстве и такое позволяется. «Стаи ангелов, как птицы, в небе голубом резвятся…»
Стаи ангелов, как птицы, в небе голубом резвятся, А бескрылые создания, с завистью на них косятся. И стремясь поймать крылатых, создают для них ловушки, Оставляя себе тело, на свои же – ловят души. Стаи ангелов, что дети — жалко им душ сиротливых, И к Земле спускаясь грешной, понимают, что бессильны. А бездушные создания, ловят ангелов сетями, И меняют перья крыльев, на железные капканы. И острейшими зубами, ловят тех, кто не доволен, Кто не хочет быть волками, и ищет выходы на волю. Им Господь, дарует крылья, в небесах они резвятся, А бездушные создания, с завистью на них косятся. «На себя надену ночь, как сутану…» На себя надену ночь, как сутану, Звёзды в тонкий ремешок – подпояшусь, Сны, горстями леденцов – по карманам, Ветер в волосы вплету – стану краше. По подолу луг туманный с васильками, С непокрытой головой и босая, В час урочный, как стежками – шажками, Я бреду, дурман траву собирая. Намотаю на запястье струйку дыма, Разведу костёр, семян да растений положу в котёл с росою пьянимой — Я сварю отвар иных отражений. И, вдохнув поглубже запах дурманный, Сброшу пояс, да ночную сутану, И, шагну в рассвет – чужой и багряный, Где душою, вновь рождённою стану. Поднимается чужое Ярило, Я – за ним стрелою в небо рванулась. Но держали травы, что было силы… Шесть пятнадцать… бой часов, я проснулась. Туман клочьями за рамой оконной, Просто сон… грустить, однако не стану. Поясок надену заговорённый, И достану новый сон из кармана. «Мы забыли, как летали корабли…» Мы забыли, как летали корабли, Наполнялись буйным ветром паруса, И бесшумно, отрываясь от земли, Уходили, улетали в небеса. Мы забыли, как плескались за кормой, Алой пеной, на закате, облака, И оставив, твердь земную за спиной, Отправлялись за мечтою моряка. И дельфины, словно гордые орлы, Плавно рея, провожали корабли, Стайки рыбьи, словно баловни судьбы, Игры с солнцем, на семи ветрах вели. Мы летали, мы тогда могли летать! Но всё чаще, звал к себе нас океан. И однажды, вобрала морская гладь Нас в себя, небеса забрал туман. И с тех пор, мы лишь люди – мы без крыл. Мы забыли, как летали в небесах. Лишь порою, эхом слышится призыв — Это плачет буйный ветер в парусах. «Пустив по венам алкоголь…» Пустив по венам алкоголь, Я не на долго забываюсь — Я выпиваю свою боль, Хотя потом с похмелья маюсь. Пустив по венам алкоголь, Я не пытаюсь оправдаться — Пусть хоть на час, но я – король, С девизом: «Быть! А не казаться!» Впустив в себя набор спиртов, До абстиненции напившись, Я погружаюсь в сон без снов, Так миру и не пригодившись. Всю шелуху оставив там, На дне гранёного стакана, Проснусь уже в других мирах — Пропойца-рыцарь без изъяна. «Поэты не бывают бедными…» Поэты не бывают бедными, И пусть в кармане не гроша, Пусть пальцем тычут в след: «Блаженные» — Зато, богатая душа! «Куда подевались наши герои…» Куда подевались наши герои, Богатыри, что за землю радели, Сильные духом, что встали горою, За матушку Русь, живота не жалели? Куда подевались простые мальчишки, Что тайно на фронт убегали из дома, Забросив тетради и детские книжки, Детства лишаясь долгом влекомы. Нынче всё Бетмены смотрят с экранов — Рыцари новых TV поколений, Киногерои из кинороманов, Перетерпевшие ряд изменений. Жизни, суровый закон, нам трактует, «Ты сам по себе» – но всё же я знаю, Герои, как раньше – они существуют! Они в нас самих глубоко обитают. |
