15. Село Алферьево Село Алферьево в обхвате, На картах стрелки… как тиски. Мы долго отступали… Хватит! Теперь вперед! Примкнуть штыки! Они укрылись в старых ДОТах И думают – их не достать. А мы в снегу. Ведь мы – пехота, К России нам не привыкать. А им и доты не помогут. Куда ни кинь – повсюду клин. Мы перекрыли им дорогу И на Москву, и на Берлин. На завещания похожи Их письма: «Снег… Морозы… Ночь… Спаси нас, Всемогущий Боже!..» Но бог не может им помочь. И пусть они взывают к богу, Бессилен даже бог помочь. Штыки закрыли им дорогу, – С дороги прочь! 16. Воздушный бой Я наблюдал за ними с пригорка, Дрогнул свод голубой, Пришла истребителей наших пятерка И сходу вступила в бой. Их было пять, а врагов пятнадцать, Но летчик дал полный газ. – Нам ли пристало врага бояться, Когда он боится нас! Воздух металлом дрожал и звякал И был по весеннему чист. Но вот, как будто зажженный факел, Вспыхнул один фашист. За ним, ломая рядов равненье, И руша порядков строй, Теряя хвоста своего оперенье, Рухнул наземь второй. И двое еще окутались дымом И стали валиться на бок. Но в этот момент, обливаясь бензином, Вспыхнул наш «Ястребок». Бывают в жизни такие минуты, Когда решается жизнь. Мгновенье… еще…, но уже с парашютом Летчик спускался вниз. И в поле просторном встречаясь с нами, Как радость, как главную весть Сказал, улыбаясь одними глазами: – А все же четыре есть! 17. Баллада о последнем патроне Уже в агонии упрямый Сраженья близился конец, И был развешанный на граммы Дороже золота свинец. Он был один. Бинты налипли И коркой к ране приросли. Его товарищи погибли, Не может быть, чтоб отошли. Он в тот момент о них не думал. Он пулю пуле гнал вослед. Но вот, проклятье, пуст подсумок, И нет гранат, и смерти нет. Он видел их. Блестя штыками, Чуть отрываясь от земли, Серо-зелеными комками Они ползли, к нему ползли. – Не лучше ль смерть? Но в черном дуле Нет утешенья для бойца. А он желал одной лишь пули, Всего лишь девять грамм свинца. И вдруг – нашел… На спуск рукою Нажать… Дороги нет назад. И в тот же миг, над головою, Увидел он – чужой солдат! Покатый лоб под низкой каской И свастики паучья мразь, И поросячьи злые глазки. И хриплый возглас: – Русс, сдавайсь! И блеск штыка, и взмах приклада — Решай, секунда дорога. Всю мощь последнего заряда Он вбил в покатый лоб врага. 18. О непобедимом лейтенанте В гуще боя помнил он едва ли Боль в руке, свинца водоворот, Как его бойцы перевязали И как снова он бежал вперед. А когда пробило пулей каску, Он упал, но, призывая в бой, Руку в окровавленной повязке Он поднял как знамя над собой. …Над селом отбитым сном и миром Месяц всплыл, костров поднялся дым. За непобедимым командиром Мы идем вперед и – победим! 19. Комиссар1 Машина пятилась прямо к обрыву — В грязи не сдержали колес тормоза… Попутчикам сразу животным порывом Расширило страхом смертельным глаза… Казалось – колеса взметнулись над бездной, В сознанье мелькнуло — паденье, удар… Как птицы метнулись они из машины… Остался в кабине один. Комиссар! Ему, как и всем, была гибель известна, Но, страстно желая шоферу помочь, Он все ж не оставил опасного места, Не бросил машину, не кинулся прочь. … … … Когда с нами рядом такой комиссар! 20. В разведке Полей белоснежные скаты Бесстрастны движенью войны И люди в защитных халатах На белых снегах не видны. И все же мы движемся ночью, В лощинах встречая рассвет, А Фриц обнаружить нас хочет И светит шипучкой ракет. Он жжет на окраинах хаты И страх не сумев превозмочь, Нервозным огнем автоматов Пугает безмолвную ночь. Пугает… Но пришлому Фрицу Вдвойне наши ночи страшны И сам он смертельно боится Халатов с другой стороны. вернутьсяТекст утерян и восстанавливается по памяти! (В.А.Музис) |
