Бывали ли Вы в домах-музеях писателей? А ведь именно так. Одним из моих любимых авторов является Виктор Мари Гюго. Первый раз, когда я побывала в Париже, одним из первых дел я задумала, естественно, посетить Нотр-Дам и дом-музей Гюго. Оба этих знаковых для моего сознания мест произвели неизгладимое впечатление, более всего понравилась атмосфера загадочности, темноты и древности – все то, что я люблю. Весь дом Гюго, который, к стати, находится недалеко от Нотр-Дама, выполнен из темного дерева (полы, перила), окна искусственно затемнены стеклянной мозаикой, отдаленно напоминающей витражи готического собора, стены обиты бордовым бархатом. Дом довольно большой, темный, я бы даже сказала, что он тяжелый и сумеречный, весь, как губка, пропитан стариной, однако спальная комната маленькая: кровать и небольшой письменный стол с чернильницей, вообще без окон. Именно на этой кровати и умер мэтр со словами «Я вижу темный свет». Вот такая атмосфера, а Вы, может быть, удивляетесь, что ребенка тянет в темный угол, закрыться ото всех.

Еще один показательный пример – дом Оноре де Бальзака, который по сей день находится в Париже, недалеко от Эйфелевой башни. К стати, в этом доме классик скрывался от своих многочисленных кредиторов. Неумение вести свои финансовые дела также очень характерно для любых творческих личностей, в том числе и писателей. Ребенок может, например, потратить деньги на обеды в школьной столовой на книги, не задумываясь о последствиях, потому что приоритет читать выше, чем есть. Гении, к стати, на корню переворачивают пирамиду ценностей Маслоу.

Дом Бальзака довольно сложно заметить, потому что находится он в углублении улицы, как бы во рву. Вы идете, ищите дом-музей, но его не видно, потому что здание находится под Вашими ногами, совсем непримечательное, даже не похожее на место жительства великого человека. Вокруг строения – довольно густой сад, частично укрывающий дом. В нем любил гулять, сидеть в одиночестве и думать Бальзак. Сейчас из сада открывается вид прямо на Эйфелеву башню, что делает этот пейзаж несколько модернистским. Мне это место почему-то напоминает домик Хоббита (что бы сказал на это Бальзак? Даже самой стало интересно). Внутри дом довольно светлый: белые стены, большие окна. Однако архитектурное решение я бы назвала словом «вниз по лестнице», потому что перемещение от этажа к этажу идет по винтовым лестницам, ступени которых опасно скрипят вплоть до надписи, что ниже спускаться уже нельзя. Когда находишься внутри, то создается впечатление компактности и достаточного уюта.

Интересно, что сейчас одна из комнат полностью посвящена миниатюрам-персонажам из его «Человеческой комедии»: маленькие фигуры непростых характеров всегда будут населять дом. Если бы фильм «Ночь в музее» был правдой, представляете, какие интересные диалоги могли бы разыгрываться в доме Бальзака, если бы все его персонажи ожили разом и заговорили друг с другом. Ладно, фантазии в сторону, хотя способность фантазировать – это тоже черта характера ребенка-писателя, которая порой пугает родителей, потому что последние фантазии считают порой враньем.

Для ребенка все то, что родилось в его голове, может уже восприниматься в качестве воссозданной реальности, а родитель чаще всего стремится отделить зерна правды от плевел и, разглядев ложь, начинает выяснять правду и ругать свое чадо. Насколько правильно это? Давайте разбираться.

В школе моей сестре учитель русского языка и литературы некая Нина Дмитриевна поставила двойку за сочинение лишь потому, что Катя (так зовут мою старшую сестру) написала, что видит из окна своей комнаты озеро (тема сочинения была «Вид из окна»). Учитель рационалистически проанализировал, что вряд ли ребенок может видеть озеро, признал это ложью и поставил два. Какая задача была у сочинения? Разве с детальной точностью следователя описать вид из окна? Расположение предметов с указаниями расстояния до них? Вовсе нет. Одна из задач сочинения – развить фантазию, воображение, языковые способности учащегося. С учетом того, что детство мы провели в загородном доме, то, гипотетически, видеть из окна озером мы могли. Более того, центральным пейзажем из окна детской была и остается Красная гора, сложенная из выработанных горно-шахтных пород (горельника), который и дал ей такое народное название. Около этой самой горы есть озеро, но его, действительно, не видно из спальни.

С моей точки зрения, приближение к себе реально существующих предметов нельзя назвать ложью, это художественное воссоздание действительности, укрупнение деталей. Тяжелую беседу с «необычайно талантливым педагогом» приходилось ни раз вести нашей маме. Поэтому (внимание!) необходимо различать два совершенно разных речевых поведения ребенка: когда он, действительно, врет, например, про оценки в школе или сдачу из магазина, и совершенно другое по своей структуре и речевому оформлению «художественное вранье», например, о том, что в его комнате на окне сидела очень красивая бабочка, чьи крылья переливались глубоким фиолетовым цветом и золотистым отливом. Первое поведение нужно пресекать, а второе – поощрять, например, предложив нарисовать бабочку или сочинить про нее стихотворение, рассказ. Задайте наводящие вопросы: зачем она прилетала? Что делала? Куда полетела теперь?

Обратите внимание на то, какое невероятно большое количество книг появилось «по мотивам» путешествий, встреч с интересными людьми, столкновения с чем-то новым и неизвестным. У меня есть своя собственная классификация литературы: книги-размышления, книги-эмоции, книги-впечатления. К последним можно отнести «Праздник, который всегда с тобой» Эрнеста Хемингуэя, «Путешествие из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева, «Одноэтажная Америка» В. Познера и И. Урганта, «Озеро» Р. Бредбери и другие. Они написаны по следующему сценарию: сначала что-то произошло в жизни писателя, что-то важное, что потрясло его, задело за живое, наполнило голову мыслями и идеями, затем автор взялся за перо. Причем, текст не является фактологическим описанием события, это не сухая хронология, а мысли, вспыхнувшие в голове после события-стимула, впечатления.

Для ребенка, который только начинает свой писательский путь, только-только начинает осознавать свой талант, упражнения на фиксирования впечатлений на бумаге очень полезны. Внимательно следите за тем, когда эмоции изнутри начинают прорываться наружу, сын или дочка говорят о том, что им понравилось, потрясло, изумило. Предложите в этот момент им сесть за рабочий стол и изложить все это на бумаге (под бумагой в широком смысле слова мы также понимаем и электронный лист).

Предлагайте записать свои эмоции после знаковых поездок куда-нибудь: за город в конный клуб, за рубеж, к бабушке в деревню, в зоопарк, в цирк, в музей и так далее. Вырабатывайте навык «схватить» впечатление, чтобы не упустить всех его граней и красок, «положить на бумагу».

Жанр может быть самым разным: письмо другу (где я рассказываю, что со мной случилось, какие эмоции это вызвало, о чем я думал), дневник, рассказ. Начинать лучше с малых жанров, учась четкости формулировок, далее переходить к более крупным текстам.

Как правило, у писателей есть свои любимые жанры, в которых они работали большую часть своей творческой жизни. Антон Павлович Чехов – мастер малого жанра (юмористического рассказа), Рей Бредбери стал знаменит благодаря своим рассказам, хотя написал и невероятно популярный роман 451 градус по Фаренгейту, А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова, несмотря на наличие выдающихся прозаических произведений, мы все равно знаем как поэтов, Л. Н. Толстой – мэтр крупных прозаических жанров (роман-эпопея, романы), несмотря на то что у него есть и рассказы. Я бы сказала, что есть жанры, в которых авторы чувствуют себя комфортно, из которых, как из любимого платья, им не хочется выходить.

Развитие таланта писать происходит, конечно же, не только через практику, но и через теоретические знания канонов построения текстов. Если говорить о жанровой ориентированности, то необходимо знать о том, что вся литература подразделяется на три рода: эпос, лирика и драма. Каждый из них, в свою очередь, имеет жанровую дифференциацию.