Ирина Бражникова Рассвет на брудершафт В руке рука, во взгляде взгляд. Мы как герои киноленты. Коньяк по рюмочкам разлит. И лёгкий флирт, и комплименты… И соли пуд давно уж съели, И согрешили в адюльтере, Разбили ссор тарелок двести, И боль утрат познали вместе… Но мы друг другу всё простили. Пустое всё! Ведь есть у нас Сокровища в две пары глаз, Пусть сладко спят они сейчас. А мы, как много лет назад, Допьём рассвет на брудершафт. Нам слов не надо – полу-взгляд — И сердце поменяет такт… Желанья сок разлит, пьянит. Сплетенье рук меня пленит… Жена, любовница, блудница, Я вновь готова раствориться В бездонности любимых глаз, Как в первый раз, в который раз….. Весна! Весна – Лицедейка. Пока как предчувствие: Эфирно, флюидно, пьянящими каплями. Пока в полусне. Даже солнца отсутствие — Кулисою плотной, перед спектаклем. Недолго осталось, начнёт представленье! Вступленьем – капель, оглушительно звонко! Хмельные ветра природы цветенье Растреплют для нас ароматами тонкими. Закружимся в танце с Солнцеволосою. И с песнями птиц, оголтелых от счастья, Встречая рассветы, бессовестно босые, Забудем морозную серость ненастий! Всем в этом спектакле назначены роли: Сыграем в Любовь, бесшабашную самую! Напьёмся безумьем до страсти, до боли! Сыграем же роль, может, самую главную! Три ипостаси одиночества Нос весь в грязи, в чернилах ладошки. Дырки в штанинах… Друг – только кошка. Рыжий комок, одинокий подкидыш. Хмурые люди… Капает с крыши… Сердце скулит… Ночь сырая, туманная… А дома бардак, да мать перегарная… Одиночество – тётка вредная, Депрессивно слезливая, нервная. Шепчет на ухо голосом стуженным: «Ты не нужен! Никому ты не нужен!» … Рано подъём… Сок свежевыжатый… «Ролекс» часы, висок стильно стриженный… Тачка крутая, совещания в «Боинге», В банках счета, дом на Остоженке… Счастья вот нет – любовь лишь продажная! Баксово—евровая, бумажная…! Одиночество – тётка коварная, Неподкупная золотом, цепкая, хваткая… Шепчет упорно голосом стуженным: «Нужен твой счет – никому ты не нужен!» …
Пятьдесят! Юбилей! Нафталин поздравлений… Пара верных друзей помнит блеск выступлений, Как ревели трибуны! Срывали овации! Крах… Обида… Запой. И годы в прострации… Супермегазвезда на поблёкших афишах… Фото любимых, теперь уже бывших… Одиночество – до оскомины верная, Неподкупная славой, любовница скверная — Удовольствия нет!.. «Не шепчи мне наушно! — Я теперь знаю сам – никому я не нужен» Хочу тепла! Пустые улицы хрустят морозно. Продрогший город. Всё так серьёзно. Всё так задумчиво и неподвижно. Дыханье звёзд как будто слышно… Сердцебиение – набатом в колокол! Страх одиночества тащу я волоком, Ненужность встреч – дитя отчаянья, Порочный круг я развенчала бы. Я разрубила бы нелепость связей, Клубок интриг и сплетен вязи. Обледенелые слова и души. До мониторов Миры заужены. Молитва в ночь подобна стону, А тишина на плечи тонну Свинцовых мыслей взвалила ношу Хочу Тепла! Прошу! О, Боже! Пазлы или Случайные зарисовки жизни… Крик роженицы, детский плач, Улыбка, радость, облегченье, И первый вздох, и первый врач — Набросок таинства рожденья. Конфеты, мишки, чебурашки, Тетрадки, кляксы, промокашки, Экзамен, школьный выпускной — Стоп-кадр! – Детство не с тобой… Военкомат… Палитра – хаки… Портянки, вонь, сапог-кирзач, Блиндаж, для храбрости – первач, Разрыв снаряда… Вой собаки… Осколки треснувших зеркал, Гипюр – на траурные ленты, Пустынных улиц километры, Холмы в крестах. Войны оскал. Тут – буйство чувств и буйство красок, Любовь из тысячи нюансов, Застолье, свадебный букет — Здесь пазл излучает свет! Закатных всполохов свеченье, Минорных звуков облаченье, От ртутных слёз заметный след, Потухший взгляд – тоски портрет. Визг тормозов, удар… тягач… Последний вздох, последний врач… В конце тоннеля яркий свет? Картинок чётких больше нет… … Быть может, так. Быть может, нет. Мы Жизни выбираем цвет… Одно лишь не дано нам знать, Как пазл последний рисовать. |
