Новый заведующий детского дома Фред Симпсон, пришедший на смену внезапно скончавшейся Кэтрин Коулер, тоже проникся к Филиусу симпатией. Быстро освоившись с новой должностью и, познакомившись с дежурным персоналом, он не забыл и о детях. В серое дождливое утро он пришёл в детскую и, пройдясь между кроватями, на которых лежали мальчики девочки, остановился у кровати Филиуса. Этот красивый голубоглазый блондин привлёк его внимание своим задумчивым взглядом и молчаливой сосредоточенностью.

Выделив Филиуса среди остальных, Фред пригласил его в свой кабинет, в котором обстоятельно поговорил с ним. Задав ему вопросы, связанные с установлением личностей его родителей, он услышал односложные ответы и понял, что мальчик отличается немногословностью. Из этих ответов он так и не узнал, кем были его родители, потому что на каждый его вопрос мальчик отвечал «нет», «не знаю» или вообще молчал. Поняв, что о родителях спрашивать бесполезно, Фред спросил, нравится ли ему жить в детском доме, после чего неожиданно услышал, что слово «жить» более применимо к взрослому, чем к ребёнку, и что спокойная атмосфера детского дома гораздо лучше беспокойной суеты на улицах. С большим удивлением поняв, что Филиус развит не по годам, он спросил, сколько ему лет, и с изумлением услышал, что количество лет не имеет значения, потому что не указывает на возраст не имеющей возраста души. Он подумало том, что Филиус обладает абстрактным мышлением, которое состоит из умения мыслить философски. Посмотрев на Филиуса серьёзно, Фред спросил, что он думает о жизни вообще. Его удивление возросло ещё больше, когда он минутой позже услышал, что жизнь представляет собой шумную шутку природы, которая придумала для смеха тихое и серьёзное молчание в гробу. Решив, что Филиус наделён неординарным даром, Фред увидел в нём интересного собеседника и стал каждую неделю приглашать его в свой кабинет для бесед на философские темы.

В десятый день рождения Филиуса Фред подарил ему приключенческий роман Р. Сабатини и небольшой томик Ф. Ницше. Филиус поблагодарил его и сказал, что философия лучше, чем приключения, потому что рассуждения, не приводящие к действиям, не вызывают беспокойства и не причиняют никакого ущерба. Приключения же состоят из действий, которые не лишены интереса, но хлопотны и утомительны. Когда Филиус с задумчивым видом вышел из его кабинета Фред подумал, что этот уникум либо станет известным философом и покорит мир своими мудрыми высказываниями, либо уединится от мира и станет отшельником, пойдя по следам многих аскетов, погруженных в себя и разочаровавшихся в мире.

Дни шли за днями, и Филиусу с течением времени стало интересно узнать о том, кто он такой. Вопрос о своих родителях его волновал намного меньше, потому что они не появлялись. Ни мать, ни отец не приходили к нему, и он постепенно пришёл к безутешному выводу, имеющему два грустных варианта. Либо его родители умерли, и их давно нет на свете, либо он им не нужен. Оба этих варианта были очень неприятными, и думать о них не хотелось. Хотелось думать о себе, и на вопрос о собственной персоне, ставший основным, предстояло найти ответ. Простой человеческий ответ на этот непростой вопрос его не смог удовлетворить, так как он чувствовал в себе скрытые пока непроявленные силы и подсознательные мысли периодически напоминали о том, что он представляет собой нечто более значительное, чем обыкновенный человек.

Для того, чтобы найти ответ на этот нелёгкий вопрос, Филиус стал более внимательно прислушиваться к своему внутреннему голосу, зазвучавшему в нём с момента появления сознательных мыслей. Несмотря на то, что именно этот голос подсказал ему ответы на вопросы во время философских бесед с Фредом, он не придавал его звучанию большого значения. Филиус не знал, откуда этот голос появился, и его не интересовало, для чего он звучит.

Однако таинственный голос, заглушая сознательные мысли или вытесняя их, продолжал звучать и, в конце концов, заставил Филиуса обратить на себя внимание. Когда Филиус не сумел найти ответ на трудный вопрос о своём происхождении, он поставил его перед внутренним голосом, однако голос на этот вопрос не ответил, и Филиуса заинтересовало его молчание. Этот голос звучал не всегда, но если звучал, то указывал на то, что должен сделать Филиус в определённый момент времени.

Это были советы или приказы, поизносившиеся то в мягкой, то в жёсткой, но всегда в короткой форме. Приказ звучал строго, совет – мягко, но все фразы всегда звучали оригинально, лаконично и точно. Несмотря на то, что эта оригинальность казалась Филиусу замысловатой, постепенно он научился разгадывать тайный смысл этих парадоксальных фраз и стал придавать им больше значения, чем логическим предложениям, которые возникали сознательным образом. Тем не менее, Филиусу показалось странным, почему внутренний голос не ответил на его главный вопрос.

«Может быть, он ответит позже», – с надеждой подумал Филиус, решив вслушиваться в свой таинственный голос более внимательно.

В один из январских дней, когда цивилизованный мир праздновал Рождество, директор детского дома с целью улучшения нравственного развития своих подопечных организовал экскурсию в церковь. Утром, начинающие взрослеть дети, вышли в морозный день и отправились со своим директором в собор святого Павла, который возвышался над улицей, расположенной в двух кварталах от детского дома. День был солнечный, идти по хрустящему снегу было легко и приятно. В белом царстве зимы, украшенном высокими и густыми елями, жизнь казалась снежной сказкой, и хотелось, чтобы ей не было конца.

В соборе святого Павла, Филиус почувствовал особую атмосферу благоговейной тишины и благодатного умиротворения. Розовые огоньки свечей, нарисованные на стенах цветные изображения ангелов и херувимов, чадившая лампада – всё это подействовало на его воображение, вызвав мысль о том, что вечный духовный мир, где царят чистота и святость, несовместим с временным материальным миром, где царствуют беспорядок и жажда наживы. Когда его наблюдательный взгляд остановился на высеченной из бронзы гравюре Иисуса Христа, он подумал, что этот страдалец напрасно взошёл на крест и пролил кровь за грехи вольнодумного человечества. Человечество было, остаётся и будет оставаться вольнодумным, поскольку ему нравится таким быть и ещё больше нравится свои вольные мысли и вольнолюбивые поступки. Поступки же эти, как правило, грешные, потому что связаны с суетой, в которой не миновать греха. И если думать так, то всю жизнь можно назвать грешной суетой. И зачем только Иисусу понадобилось всходить не крест и проливать кровь! Не является ли его героическое самопожертвование глупым актом, совершенным ради добра, которое неразрывно связано со злом?

– Это твой враг, – неожиданно услышал Филиус внутри себя в тот момент, когда захотел отвести взгляд от бронзовой гравюры Гасителя». – Ты рождён для того, чтобы сохранить в своих руках то, что принадлежит ему.

– Что я должен сохранить? – мысленно спросил Филиус, не сумев отвести взгляд от гравюры.

– И как я могу сохранить то, что я пока не имею, и что мне не принадлежит?

На этот вопрос ответа не последовало, и внутренний голос смолк. Филиус, отведя взгляд от гравюры, задумчиво посмотрел вокруг. Перед ним снова возник вопрос о том, кто он такой. Если его враг – Иисус Христос, то кем должен быть он? Неужели он враг Иисуса Христа? Эта мысль ему очень не понравилась, и он вздрогнул, когда она появилась.

– Ты хотел узнать, кто ты? – спросил внутренний голос, зазвучавший вновь в момент выхода Филиуса из собора. – Найди в Библии тринадцатую главу книги откровений Иоанна богослова и прочитай первые десять стихов. Пять последних стихов содержат ответ на интересующий тебя вопрос.

Внутренний голос снова смолк, и Филиус с растерянным видом переступил порог детского дома. У него не было Библии, и он не знал, где её достать. Немного подумав, он решил обратиться за советом к Фреду Симпсону и тотчас же отправился в его кабинет. Открыв дверь, он увидел директора за своим столом и своим появлением нарушил его одиночество.