– Мамань? – Вдруг ляпнул дракон. – А если её того этого. Не есть. А совсем наоборот?

– Чего, сынок? – Не поняла мамаша.

– Не есть её. А ДО СЕБЯ ВОЗВЫСИТЬ.

Мамаше этот вариант неожиданно понравился.

– А что? А ничего. И дед твой, с этой самой, с Андромедой что ли? А папаня твой, ох, озорник, ох, озорник. Ты, думаешь, почему я такая? Ты думаешь, чего маманя на человека то похожа. А потому что мою мать……..!!!!!!! Во как.

Жанна слушала все эти ужасы. Жанна была ни жива ни мертва. Нет, давно уже Жанны не было. Одно недоразумение осталось. Ох, скорей. Ох, сожрал бы. Богу не успела помолиться. Да при господах драконах не полагается. Не позволят и богу помолиться. Так меня грешную всухомятку и сожрут.

– Ну чего, девонька? – Весело спросила правая голова дракона.

– Давай девуля. – Гоготнула левая голова.

– Что? Не понимаешь?! – Рявкнула центральная голова. – Сейчас я тебя ….. буду!

Вы, живущие в цивилизованных условиях 21-го века. Вы, читающие о драконах только в книжках для слаборазвитых школьников и школьниц. Вы, видевшие… только на порноресурсах и в девичьих снах. Представьте себе. КАКОЙ У ДРАКОНА БЫЛ …!!!

– Боже! Господин Дракон! Не надо! Лучше съешьте!!!

– Я сам знаю, КАК МНЕ ЛУЧШЕ.

Мамаша не помогала дракону. Вполне грамотный, самостоятельный дракон. Немножко ленивый, возможно излишне миролюбивый. Но любовником дракон оказался невероятно выносливым. Насадив на свой гигантский, скользкий, отвратительно пахнущий, совершенно нечеловеческий. Одно слово драконий. Скажем так, инструмент. Насадив Жанну, дракон со страшным рёвом, с оглушительным свистом, с хрипением, да, крайняя левая голова при этом хрипела, видимо хроническая пневмония. Дракон мало сказать, что всю Жанну насквозь высверлил, он ещё, подлюга, раз за разом заливал её целыми озерами не очень приятного продукта.

– Как его мамаша, рожу драконенка. Вот Жан обрадуется. – Успела, скажет. И с господином маркизом, скажет. И черт те с кем, скажет. А впрочем, ничего он мне уже не скажет. Сейчас каааак лопну.

Пшшшшшиииии.

– Господин Дракон!!!

– Я так и знал, милочка, ЧТО ТЕБЕ ЭТО ПОНРАВИТСЯ.

– Дааа! Ооооченннь….

Пшшшшшшш. Господин Дракон забавлялись долго. Жанна не лопнула. Видимо, предопределено земным женщинам ублажать господ драконов и в мифологии и в проклятой реальности доброй старой Франции.

– Сынок! Может, покушаешь?

– Отстань, мамаша! В последнем апофеозе дракон воздел свой могучий жезл с насаженной на конец Жанной и в таком виде высунулся из окна замка. ПУСТЬ ВСЕ ВИДЯТ. Слуги увидели. Крики восторга, всеобщее одобрение челяди. – Наш-то!! Дракон батюшка!! Молодец-то, какой!! Молоти её!! И дракон выстрелил в последний раз, как из пушки: Пшшшшшш!!!! Жанна, как ракета, вылетела из окна и чудом очень удачно приземлилась в кучу навоза за сараями.

– Лови её! – Хохотал дракон. – Теперь и закусить можно. Хо-Хо-Хо. Слуги усердно бегали, старательно искали беглянку. Раскопали всю навозную кучу, заглядывали в ров, не утонула ли во рву. Жанна куда-то пропала. Возможно, она погибла. Наступает предел терпения, даже для терпеливой французской крестьянки. Рано или поздно, должна погибнуть и она. Погибнуть и освободить дорогу другим героиням, Жаннам д'Арк, королевам Марго и прочим маркизам де Помпадур.

Прощай Жанна.

Кто скачет, кто мчится дорогой лесной? В блестящих доспехах под полной луной. С копьём и со шлемом, и конь вороной. И каркает ворон в чащобе лесной. КАРРР. ДУРРРАК. Дома ночью надо сидеть. Кто-нибудь да скачет. Покойной Жанне он уже не поможет. Ей никто уже не поможет. А если кусты у дороги шевелятся, то это, наверное, оголодалый волк. Рыцарь волков не боится, а волк с голодухи тоже рыцаря не испугается. То-то будет потеха. Я, лично, ставлю на волка.

– Мессир! Помогите несчастной девушке. Меня обидели злодеи!

Неужели ты, Жанна?!

– Кто тебя обидел, дитя моё?

Рыцарь остановился. Рыцарь откинул забрало шлема. Оо! Какое прекрасное лицо предстало взору измученной девушки. Сияние озаряло небесно прекрасные черты. Строгий взор очаровательного блондина пронзил ей душу.

– Ох! Мне б такого сеньора. Он так на меня смотрит. ОН ДОБРЫЙ.

– Так кто же тебя обидел?

Жанна затруднилась с ответом. Их было так много. Я уже сбилась со счёта. И потом сеньор рыцарь может спросить. Что же я не убила себя после первого, нет, первое не в счет, после второго покушения на мою честь? Нет, отшельника тоже можно пропустить, отшельники не в счет. Святые люди, пусть подавится. Но после третьего, постыдного третьего. И массового надругательства?! Как я могла??!! Оо, как я могла. До замка ещё доползла, дракону дала. Бесстыдница. Теперь я понимаю, как я низко пала. Этот рыцарь пробудил во мне лучшие чувства. Совру. Вдруг поверит. Оо, мессир! Наш сеньор маркиз де Ла-Крюшон воспользовался правом первой ночи. Понимаю, это его право. Но мне так больно, мне так стыдно. Боюсь сказать вам страшную правду.

Что я несу? Ведь в подвал посадят. Ведь скорпионами затравят. ЗАЖИВО ЗАМУРУЮТ!!!

– Я этого не говорила. Я этого не говорила. Не слушайте меня рыцарь! Я безумная. Я из дома сбежала и и и и Ик.

– Слово сказано, дитя моё. Я знаю твоего сеньора. И знаю его постыдную тайну. Несчастный ребёнок. Тебе было очень больно, дитя моё? Не бойся, говори. Все твои муки позади. Впереди ждёт тебя, райское блаженство.

Почему рыцарь сказал эту фразу так убедительно. Так волнующе, даже со слезой в голосе. МОЖЕТ БЫТЬ ОН – СВЯТОЙ?! Это уже Жанна думает. Но я тоже подумываю, тут не без святости, ох, не без святости. Встретить святого на ночной дороге, в старинной Франции самое возможное дело. На носу очередной крестовый поход. Столько святых на дорогах, столько святых. Нам такое и не снилось.

– Я отомщу за твою поруганную честь. Я вызову де Ла-Крюшона на поединок. Он не захочет драться, жалкий трус.

– Оо, я боюсь, сир, что он будет драться слишком хорошо. Поберегите себя, сир. Не вызывайте маркиза. Я уже как-нибудь уж. Мне уж всё равно.

– Оо. Твоя скромность украшает тебя, девушка. Слёзы на твоих щеках блестят как алмазы. За каждую твою слезу, злой маркиз заплатит хорошим ударом моего копья. А боль твоей поруганной добродетели искупит удар моего молодецкого меча.

– Что это за рыцарь такой?! Сумасшедший какой-то совершенно рыцарь. Неужели я такая красивая, что за меня можно драться с маркизом де Ла-Крюшоном. Если так, надо с Жаном не спешить. Надо поискать жениха из хорошей состоятельной семьи. Впрочем. Может рыцарь всё-таки шутит? Я такая растрепанная. После навозной кучи пахну я не очень аппетитно. Даже разбойники бы, уж, на что народ неприхотливый, даже разбойники бы не соблазнились бы.

Но рыцарь мощной рукой поднял Жанну в воздух и посадил на коня. Конь помчался по ночной дороге. Приближался рассвет. Не за горами замок де Ла-Крюшон. Там рыцаря убьют, а Жанну посадят на кол. Там ждёт её позорная смерть. А может быть, но может быть? Первые лучи солнечного света озарили лицо загадочного незнакомца. Он весь светился, он весь сиял. Не нимб ли вокруг его прекрасной головы? Не прячет ли он крылья под рыцарским плащом. Жанна прижалась к его могучей спине. Как огнем пышет молодецкая кровь богатыря. Он сразит не одного, сотню маркизов де Ла-Крюшон. Его дело правое, он таких дел в замке натворит. Наверное, станет нашим новым сеньором, думала Жанна. И счастье переполняло её измученное сердечко. Вот уже и показались стены замка. Рыцарь ссадил Жанну на землю. Успею удрать. Думала она. Но глаза не могли оторваться от обольстительного сеньора. Какой пронизывающий взор.

– Ты любишь меня, дитя моё?

– О, да! О, да, сеньор. Я полюбила вас с первого взгляда. О, не ходите на этот страшный поединок. Даже если маркиз вас ранит, я этого не переживу.