В Питере Седого поселили в однокомнатную квартиру. Один из кавказцев, Тагир его звали, дал немного денег и сказал, что теперь Умар с ним в расчёте. Дальше Седой сам должен крутиться. Впрочем, если захочет присоединиться к ним, то Тагир всё устроит. И документы сделает, и работу денежную найдёт.

Но Седой отказался. Тагир сказал, что не будет торопить с решением. Но сроку даёт одну неделю. После чего Седой должен освободить квартиру и проваливать. Если, конечно, не передумает. На том и договорились.

Ей показалось, что на этот раз пули просвистели у самого уха. Ника ойкнула и присела на корточки. Перепуганные мысли болтались в голове словно яйцо, взбиваемое в миксере.

Чёрт! Вот же угораздило – пойти в туалет и попасть в бандитскую перестрелку. Приспичило, называется, не вовремя. Хотя, кто ж думал, что такое может приключиться на мирной автозаправочной станции почти в черте города?

А всё бабушкино угощение: морс из клюквы да пирожки с брусникой и чёрной смородиной – десерт «Мечта диетолога». Мало того, что у бабушки налопалась, так ещё и по дороге не удержалась, парочку пирожков треснула между делом и морсиком из бутыли запила. Вот и погнало перед самым Питером.

В кустики у обочины лезть не хотелось – зачем привлекать эротоманов? Решила дотерпеть до АЗС. Не раз там останавливалась на заправку, когда возвращалась из Рузаевки по воскресеньям – бензин не сильно бодяжат, и магазинчик есть с туалетом. Можно заскочить, если чего. Вот и заскочила…

Уже темнело. Магазин располагался в одном павильоне с АЗС, сбоку. У крыльца курил пожилой охранник в форменной тужурке. Вяло мазнул по Нике небрежным взглядом и снова уставился на берёзки за обочиной. День выдался тёплым, сухим и безоблачным. Начало сентября, лепота. Живи, гуляй и дыши, пока дежурство идёт. Хотя на заправке, конечно, особо не надышишься.

В магазинчике было пусто, лишь за прилавком, у кассы, сидела на стуле молодая пухленькая продавщица. На Нику, зачитавшись каким-то фаст-фудом в мягкой обложке, еле покосилась. Та на всякий случай мило улыбнулась и проскользнула в угол, к желанной двери.

Когда Ника через несколько минут вышла из туалетной комнаты, продавщица всё с тем же сосредоточенным выражением на лице прятала глаза в книгу. Ника двинулась к выходу, и вот тут-то раздались громкие хлопки – словно начали лопаться покрышки у легковушки. Бом! Бом! Бом!

«Пухляшка» за прилавком с недоумением подняла голову и сразу же втянула её в плечи. Бдзинь! – с грохотом разлетелось витринное стекло на фасадной стене.

– Ой, чего это?! – Девушка испугано смотрела на Нику.

– Похоже, стреляют, – отозвалась та.

Бом!

– Надо же, ёжик в тумане! – вырвалось у Ники.

Продавщица вздрогнула и исчезла за прилавком – будто испарилась. А Ника зачем-то выперлась на крылечко. У каждого свои инстинкты?

«Инстинкты штука хитрая и опасная, – объяснял когда-то отец. – Учись всегда включать соображалку, даже если очень страшно. Хотя, знаешь… Бывают моменты, когда лучше просто драпануть, а не лезть на рожон».

Включать мозги в минуты опасности Ника со временем научилась. Но вот и на рожон почему-то тоже всегда лезла. Природа?

Она выскочила из павильона и замерла. В нескольких шагах, по направлению к заправочным колонкам, лежал лицом вниз охранник. На синей тужурке расплылось пятно крови. Если стреляли в грудь, значит, пуля прошла навылет – машинально отметила Ника. На углу здания, прижимаясь к стене, стоял рослый мужчина в чёрной кожаной куртке. Как раз в тот момент, когда Ника выбежала на улицу, он вытянул вперёд руку с пистолетом Макарова и выстрелил в сторону бензоколонок.

– Береги патроны, Миша! – произнёс властный голос.

Лишь сейчас, за распахнутой дверью магазина, Ника заметила белокурую женщину средних лет. Сжимая в одной руке розовый мобильный телефон, пальцами другой блондинка лихорадочно тыкала в кнопки. Длинноногая и стройная, в деловом костюме серого цвета и туфлях-лодочках, дама, несмотря на неоднозначность ситуации, выглядела на удивление стильно и изящно. Как на обложке глянцевого журнала, подумала Ника. Лощеная какая. Словно эта… леди…

– Пригнись, дурочка, – взглянув на Нику, скомандовала «леди». – Продырявят на хер, как дуршлаг!

Едва Ника ухватила смысл выразительной фразы, как дама ахнула и закричала:

– Миша, кусты!

Ника повернула голову и увидела: из-за высоких кустов ивы, росших на краю асфальтированной площадки, выскользнул человек. На голове – вязаная шапочка с прорезями для глаз и рта, в руках – небольшой автомат с утолщением в средине ствола. Прямь гангстер, блин!

«Леди» взвизгнула и безо всякого изящества нырнула на асфальт, прикрывая голову руками. Пистолет в правой руке Миши вздёрнулся в сторону «гангстера». Телохранитель «леди», наверное, этот Миша – шевельнулось в мозгах, и Ника оцепенела окончательно.

Происходящее она наблюдала отстранённо и почему-то с замедлением, как при рапидной съёмке.

«Гангстер» повел утолщённым стволом: пах-пах-пах!

Словно хлопали петарды. Но это были не петарды – ствол автомата кинуло вверх, и пули дробно простучали по стене здания, в полуметре над головой Ники.

Бах! – грохнул пистолет телохранителя.

Тут, наконец, внутри Ники что-то ослабло, и она судорожно пригнулась – за миг до того, как «гангстер» дал новую очередь.

Пах-пах-пах-пах!

Телохранитель вскрикнул и медленно завалился набок, успев ещё раз нажать на спуск «макарова». Бах!

Рука ударилась об асфальт, ладонь разжалась, выпустив рукоятку пистолета. Тот крутнулся и замер у ног Ники. Она ойкнула и приземлилась пятой точкой на ступеньку крыльца. Что же это такое?! Бандиты напали? Киллеры?

Человек с автоматом шагнул вперёд, но как-то нерешительно. Ещё один неуверенный шаг, и ствол медленно повернулся в сторону Ники.

Нет, а я-то тут при чём?! – рванулась мысль. Господи, за что?

Она резко, в секунду, вспотела. Липкая струйка с противной щекоткой потянулась в ложбинку между грудей. Чего же я молчу??? Надо что-то крикнуть. А что именно? Сдаюсь?

Неожиданно «гангстер» покачнулся и рухнул на землю возле кустов. Последний выстрел телохранителя хотя и с опозданием, но сделал своё дело.

Рядом зашевелилась «леди». Осторожно повертела головой, потом приподнялась на руках, приняв позу «собачки». И тут раздались негромкие, но отчетливые шаги. Через пару секунд из-за угла здания появился ещё один тип в вязаной шапочке. В руках он держал пистолет-пулемёт «Аграм». Вблизи Ника его сразу опознала по округлому цевью в виде бублика. Одноразовое оружие террористов и киллеров, объяснил однажды отец. Одноразовое, потому что не очень надёжное и быстро выходит из строя. Зато дешёвое и простое в эксплуатации.

У Ники закружилась голова. Происходящее напоминало лихой боевик, только вот сниматься в нём Ника вовсе не собиралась. В какую фигню она опять вляпалась? Натуральная заказуха, как пить дать! И заказали эту холёную мадам. А на стволах глушители. Вот почему такие хлопки.

– Сидеть и не рыпаться, – сказал тип в шапочке, остановившись на углу. – Ну что, Алвина Яновна? Допрыгалась, сука?

В голосе ощущался кавказский акцент. «Леди» повела головой, как собака, почувствовавшая опасность.

– Не хами, Зураб, плохо кончишь.

Ника невольно поразилась тому, как уверенно прозвучал ответ «леди». Эта холёная дама, будто сошедшая с обложки журнала «Вог», явно умела держать себя в руках.

– Ха, узнала. Помнишь, значит?

– Помню. Кто ж такого забудет? Кто меня заказал?

– Хочешь поторговаться? Поздно, Алвина. Не надо было меня прогонять. Как в народе говорят – не плюй в колодец…

– Это ты-то колодец?

– А ты дерзкая. Ничего, сейчас жопу прострелю, по-другому запоёшь.

– Стреляй, коли такой храбрый.

«Леди» подчеркнуто медленно присела на корточки, потом выпрямилась, смотря прямо в лицо киллеру. Тот поднял автомат до уровня плеча и замер.