Передовые мыслители пытались доказать, что общество ещё не созрело до таких преобразований, что прийти к ним – если это достижимо вообще – можно только путём повышения нравственности и приобретения каждым собственного опыта, а не механического приятия знаний, пусть даже выдающихся землян. Высказывалось много других доводов, но их не поняли сразу, а потом было некогда понимать и перестраиваться.

Взбунтовались горняки и металлурги, и правителям надо было предпринимать экстренные меры. Мир раскололся на два лагеря. И хотя в меньшинстве оказались Элиты – так называлась правящая прослойка, – они победили, обеспечив себе господство и многовековое бессмертие. Был установлен Новый Порядок, превративший инакомыслящих в рабов.

«Не желавший терять малое – теряет всё», – вспомнил Ворх афоризм и подумал, что всплыл он в памяти не случайно. Надо им что-то предложить, чтобы выиграть время и уйти отсюда живым. Секреты Гильорта?.. Но в условиях тотального контроля мыслей, которому подвергались даже Верховные элиты, невозможно будет скрыть предательство. Неужели придётся умереть после трёхкратного спасения?! И потерять вечность, не испытав её?..

Непрекращающиеся шаги за дверью и голоса за стенкой напомнили Ворху времена юношества, когда он жил в такой же, как эта, комнатушке и мечтал поскорее стать полноправным элитом. Этот день наступил после совершеннолетия, когда им – одногодкам – вживили бионик и привезли во Дворец Гильорта для принятия присяги.

Вспомнился пронизанный светом зал, стройные ряды подтянутых молодых офицеров с белыми повязками на голове и полнейшим сумбуром в мыслях.

Сопровождаемый группой офицеров в зал вошёл один из первых правителей Гильорта, прославленный военачальник Великой войны, эксПредводитель Верховных Элитов Баук-Кубтарм. Он покоился на голове темнокожего скуда, нависал над его лбом массивным наростом, сверкающим множеством золотых ножек и усиков, погружённых в мозг раба. Сам раб был одет в мундир Кубтарма, густо обвешанный орденами и регалиями; он был увалист и неуклюж, глаза его были тусклы, взгляд – неосознанный, так что Ворх на какой-то момент усомнился в силе бионика и, как оказалось, напрасно. Подавленная воля раба свидетельствовала о жизненной силе Баука. И экс-Предводитель Баук-Кубтарм продемонстрировал это, отбросив все сомнения Ворха в возможности бессмертия и вечного господства – высшей привилегии касты победителей и господ.

«Юноши! – обратился мысленно к молодым Баук-Кубтарм. – Сейчас вы примете присягу Гильорту и станете полноправными членами нашей великой касты. Это большое счастье – быть её представителем. И большая ответственность. Тысячи лет на Земле не утихает борьба. Воевали народы, страны и континенты, партии и классы. Добивались счастья, не понимая, что не может быть его без несчастий и зла; добивались свободы, не понимая, что не может её быть без ограничений и стеснения, насилия и гнёта; добивались равенства и братства, не понимая, что миром правит Закон иерархии, который утверждает: солнце – сияющее над нами, может существовать и без нас, и без Земли, но мы не можем прожить без него и мгновения. Точно так же и народ не может прожить без вождей, без их разумного правления. Но народ тёмен и не всегда постигает эти простые истины. Ослеплённый верой в надуманные идеалы, он постоянно бунтует. Но мы заставили народы смириться, принудили работать. Мы победили! На Земле утвердился Новый Порядок. Согласно Всекосмическому закону иерархии правящая каста Элитов получает привилегированное положение и гарантированную тысячелетнюю жизнь. В ваших силах, юноши, продлить этот срок до ста тысяч, до миллиона лет!..»

В рядах молодых офицеров раздались возгласы изумления. Баук-Кубтарм рассмеялся.

«Всё зависит от вас, юноши. Дерзайте! Мы своё сделали, теперь пришло ваше время. А награда стоит того, чтобы поработать одну жизнь. Я прожил триста лет, сменил десяток таких вот носителей, и всё ещё не исчерпал желания наслаждаться. Если прибавите мне тысячу лет, буду вам благодарен!

Встреча с экс-Предводителем Баук-Кубтармом пробудила в Bоpxe честолюбие. Как и все присутствующие на приёме офицеры, он жаждал поскорее приступить к активной деятельности, совершать подвиги во имя процветания и утверждения безраздельного господства касты. И не только это… Где-то в тайниках мозга вспыхнула понятная только Ворху и никак не сформулированная мечта стать таким же прославленным, как Баук-Кубтарм, и потом выступать перед молодёжью в день принятия ею присяги Гильорту.

Воспоминания не помешали Ворху контролировать происходящее вокруг него. В здании сделалось тише. И шагов за дверью становилось заметно меньше. Кари не возвращалась. Охваченный тревогой, он опять подумал о конце. Что ж, пусть будет смерть, решил Ворх. Предательство невозможно…

Известия поступали в Габар тревожные. Приезд Кари должен был внести ясность, её ждали на Сборе. Но произошло непредвиденное: с ней появился Верховный Предводитель ведомства надзора за мыслями. А он был, по предположениям, претендентом на пост Предводителя Верховного Гильорта планеты вместо престарелого бон-Линг-па, переселения «я» которого в Баук ожидалось со дня на день. Зачем Ворх сюда прибыл? Почему с Кари? Сотни подобных вопросов задавали себе избранники Сбора, ожидая Кари.

– Его надо убить! – твердил Эйлев.

Невысокого роста, мускулистый и всегда весёлый, он обычно вызывал вокруг улыбки и смех. Сейчас же, после обескураживающей встречи с Кари, был непривычно взвинчен и зол. Ходил по диспетчерской с работающими экранами видео и словно бы не замечал ничего вокруг: с силой оттолкнул попавшийся ему на пути стул, и тот, отлетев к стенке, разбил экран, а Эйлев даже не заметил этого, продолжая шагать.

Комендант Габара Минтарл был настроен более миролюбиво.

– Нам важно узнать, зачем он приехал, – говорил Минтарл, сидя за столиком. Кожистая складка на лбу, образовавшаяся от долгого ношения Баука, нависала над его глазами в виде козырька, и Минтарл задумчиво тёр её пальцами единственной руки, подпиравшей голову. Взгляд его был устремлён на один из экранов, где транслировались учения полицментов, проводимые их Верховным предводителем Дабером.

– Во всяком случае не вступать с нами в тайное соглашение против него… – Минтарл имел в виду Дабера.

– Тогда надо схватить Ворха. И не медлить! – сказал Эйлев и приостановился, дожидаясь ответа.

– Нельзя! У Ворха нет таких полков, – кивнул Минтарл на экран, где Дабер посылал в атаку моторизованные части полицментов. – Вероятно, он хочет как-то использовать нас. Видимо, знает про готовящееся восстание.

– Тем более надо схватить! – подступил к столику Эйлев и проверяющим беглым касанием прошёлся по оружию, спрятанному под платьем. – Он не должен уйти отсюда, чтобы не проговориться потом.

– Я хочу разобраться во всём, чтобы не сделать ошибки, – терпеливо ответил Минтарл. Грузный и внешне медлительный, он обладал живым умом и прекрасной памятью. Но для принятия решения сейчас ему недоставало информации, и Минтарл медлил, пытаясь добыть её с помощью логических построений.

– Ворх, без сомнения, претендент на пост Пред-водителя Гильорта. Его ведомство могущественное, но не имеет реальной силы. Его сила – в знании чужих секретов и в политической изворотливости. Уверен, он что-то вызнал или хочет здесь вызнать, чтобы использовать это в борьбе.

– Он мог прослушать мысли Кари!

– Мог. У Верховных особое оснащение.

– Тогда… – хищно напрягся Эйлев.

Минтарл поднялся с кресла. Высокий и когдато крепкий мужчина, он и сейчас ещё был величественно могуч. Распрямившись, Минтарл со спокойной твёрдостью взглянул на Эйлева, красноречиво показывая взглядом, что никаких «тогда» быть не может.

Кари пришла, наконец. Смущённо улыбаясь, она скользнула мимо кинувшегося к ней Эйлева и, поприветствовав Минтарла, села в предложенное кресло.