Логично предположить, что коммерческое использование рифмы, ритма и образа пойдет дальше и усложнится. Заходишь, например, в бутик рубашек для мужчин и слышишь: «Вы так ослепительны в этой рубашке лимонного (веселого, безумного и т. д.) цвета…»

А как вам это? «Ткань „Испанская лиса“ – достижение ума…»

Есть еще полезные сферы применения поэзии и сочинительства стихов – это клиническая психология и психиатрия. Известно, как полезно для улучшения памяти заучивание стихов. Мне приходилось читать о пользе написания стихов для пациентов, страдающих шизофренией.

В этой книжке стихи более чем 30-летней выдержки. Они ценны, как мне кажется, самим своим фактом запечатления. Большой Истории до частностей не очень-то много было дела. А согласись, дорогой мой Читатель, что остаться в Истории пусть маленьким, но следом – приятно, а главное – полезно. Большие открытия складываются из маленьких частных открытий. Всякая жизнь является примером или антипримером. Или я ошибаюсь?

С надеждой на дорогое читательское понимание я могла бы закончить свое обращение к Тебе, дорогой мой Читатель, пушкинским: «Я плачу… если вашей Тани вы не забыли до сих пор…», но заканчиваю собственным: «Но плакать чтоб – нет! Избегаю морщин… Ты будешь, прости, но у-веко-вечен…»

Как, например, Читатель, который берет почитать книги в пункте сбора раздельного мусора. Низкий поклон всем моим возможным и невозможным читателям.

Ваша Татьяна Л.

Я выбирала жизнь. И – точка!

Мне было все равно: сын или дочка.

Мне было все равно: с ним или – без.

Не женщина во мне жила, но бес.

Его желания, его расчеты

И сам он по большому счету

Мне стали безразличны. Жизнь

Я выбирала, чтобы жить.

Кормить, варить, стирать и мыть…

Да-да, вот так банально плыть

По жизни в счастье безграничном

Наедине, в кругу друзей, публично.

Не он мне нужен был, но – Ты,

Не сын, но – Дочка. Я матерью

Хотела стать. Верь и не верь мне,

Дочка!

Как трудно дышать.

Тяжел кислород,

Привычней слой нижний:

Цинк, ртуть, углерод.

Я корчусь от боли,

Я падаю вниз.

Проклятый диагноз:

С рождения нищ!

Показана плоскость,

Показана клеть,

О далях и высях

Думать не сметь!

Но я поднимусь

Пусть в стотысячный раз.

Так важно подняться

Однажды

Хоть раз!

Отвергнуть фатальность,

Раздвинуть предел,

Взять высоту, где не сер снег,

А – бел.

Взять

И, окрепнув, идти вперед,

Чтобы привычным

Стал кислород!

Ты ярче всех, но ростом невелика ты.

Никто не виноват, все виноваты!

Ведь знали – не стандарт. Зачем же брали?

И столько, столько лет тренировали?

И вот теперь, когда всех ярче,

Ока-зы-ва-е-тся, что многих старше,

Стоящих позади, таких

Высоких.

Душа была близка, близка к победе,

Но так устроен мир, мы – чьи-то дети:

Есть генофонд, и есть среда у семя,

И сжатое притом гимнасток время.

В шестнадцать лет – в тираж.

Гимнасток – горе! Хоть впереди, как знать,

Моря и горы.

И тысяча причин для перспективы,

Но жребий выпасть мог куда счастливей:

В шестнадцать лет – звездой

Ковров, помостов.

Но кто-то удался лицом и ростом,

А кто-то, в общем, – нет,

Не в этом дело.

История полна, полна примеров:

Хотя бы Галима, Татьяна, Ира…

Их рост не признан был за эталонный

В мире.

Но вот борьба и то, что было свыше,

Их сделало на сто, на сто голов

Всех выше,

Стоящих позади таких

Высоких.

А что с того тебе? Прошли все сроки,

И что ни говори:

Шестнадцать – возраст!

Все кончено. Увы.

Не сделать шагу!

И обруч не крутить.

И больно падать.

И учат малыши «твои» булавы,

И бредят мамы их (о, да!) о – славе.

И остается лишь сменить ковер – на сцену,

Чтоб миру показать трагедию

Спортсмена.

Кто-то купит кольцо,

Кто-то сможет на море.

Кто-то выстроит дом,

Мы – получим диплом!

Это все, что нам нужно,

Чтобы как-нибудь к морю

И в конце-то концов —

И в колье, и с кольцом.

Кто-то смотрит кино,

Кто-то ночи танцует,

Кто-то жизнь прожигает

У стола в казино.

Мы – зачеты считаем,

Поскорей бы вуз кончить,

Чтоб когда-нибудь хоть бы

Заглянуть в казино.

Посмотреть новый фильм,

Побывать в дискотеке,

Позабыть про экзамены —

Начисто! Но…

Мы пристращены к знанию,

Мы – логосманы.

Нам концерты Леонтьева

Очень нравятся, но…

Мы мечтаем о следующей

Порции знания,

И сомнения нет —

Мы осилим ее!

Потому что пристращены —

К этому знанию.

И о вкусах не спорят,

И спасибо за то!

А врач во мне умер.

И умер давно.

Теперь я – историк.

Историк? Смешно!

Какой я историк?

В истории – ноль.

Ни карты, ни чисел —

Включаюсь на боль:

Засуха, голод, чума, смерч,

Головы буйные с плеч,

с плеч…

И если прошедшему тысячи лет

Не легче нисколько, поверьте, нет.

Мне жаль человечество,

Как человека, который страдает из века в век,

А панацеи все нет и нет.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.