Роль няньки не нова для меня. Когда сыновья подруги были помладше, Лёля частенько подбрасывала их мне. Братовья не отличались кротостью нрава, были совершенно неуправляемы. На исходе вторых суток, сломленная, я позволяла им делать всё что заблагорассудиться, в конце концов, здоровье дороже. Поэтому смирившись с выбитым стеклом, перевёрнутыми вещами, опустошённым холодильником, я садилась в кресло, и тихо улыбаясь неотрывно, пялилась на часы, считая минуты до появления энергичной матери буйных отроков. Лёля умела приводить в чувство зарвавшихся бузотёров одним взглядом. Они как по команде становились скромными, молчаливыми, воспитанными, глаза их светились кротостью.

Лёлька устраивала допрос, по поводу поведения своих отпрысков, и я, глядя в голубые доверчивые ребячьи глаза, не могла ябедничать. Не оттого, что мне это совсем несвойственно, а оттого, что не верила сама себе. На самом ли деле именно эти дети выматывали мне душу диким рёвом, разоряли комнату, ведя бесконечную войну с невидимым противником?

Неделю, после посещения юных хулиганов, я приходила в себя, и блаженно радовалась, что не обзавелась неосмотрительно потомством. Казалось, заведи я хоть одну такую отчаянную голову, навеки слегла бы с инсультом. Слава богу, мальчики подросли, и их теперь рискуют брать на дачу бабушки (поскольку отцы у детей разные, то и бабушки соответственно тоже).

Лёлька, умудрялась со всеми бывшими мужьями, и о чудо! свекровями, поддерживать хорошие отношения. Они дружили домами, ходили, друг к другу в гости, устраивали совместные пикники, выезды на дачу. Этому в немалой степени способствовало то, что Лёля была очень отзывчивым человеком. Её все любили.

На фоне своих братьев, Сашенька, конечно же, была ангелом. Она не бегала с диким рёвом, не выскакивала из-за угла на соседей, приказывая задирать руки вверх и сдаваться в плен, не прыгала на диване, поднимая столбы пыли и сминая простыни, одеяла и подушки в один бесформенный ком. Но, уродившись по образу и подобию своей мамочки, была чрезвычайно болтлива, могла говорить двадцать четыре часа в сутки. Это бы ещё ничего, но Сашеньке непременно требовались ответы, на поставленные ею вопросы.

И вот теперь в компании милой девчушки мне предстояло коротать выходные. Несмотря на болтливость, я, несомненно, любила Сашеньку, и от души порадовалась, что выходные мы проведём вместе. Наверное, во мне всё же жив инстинкт материнства. В моём возрасте давно пора иметь детей. Почему-то хочется, чтобы моя дочь (я хочу именно дочь), была похожа на Сашеньку. Такая же умная, болтливая, и немного хитрая.

Сашенька нерешительно прошла к столу и села на слишком высокий для маленького человечка, стул. Ноги ребёнка в ярко красных новых сандалиях болтались в воздухе. На них падал солнечный свет, и маятникообразное движение ног завораживало. Впрочем, Сашенька и не догадывалась, какое впечатление произвели на меня её новые сандалии. Она яростно жевала жвачку, надувая огромные розовые пузыри. В прошлое своё посещение счастливая Саша демонстрировала своё умение надувания пузырей. Её обучили шустрые братцы, и теперь, девочка ни на минуту не расстаётся с жевательной резинкой.

– Ты голодна? – спросила я ребёнка.

– Нет, мама покормила.

– Пойдёшь со мной на пляж загорать?

– У меня нет купальника, – сообщила Саша.

– Тебе спокойно можно загорать в трусиках. Это нормально для девочки твоего возраста.

Сашенька перестала жевать, и уставилась на меня.

– Для девочек моего возраста, полагается иметь помимо трусиков и верхнюю часть купальника.

– Зачем? – глупо поинтересовалась я.

– А грудь? Там будут мальчишки, они начнут смеяться.

– Не думаю, чтобы на пляже было много мальчишек.

– Нет, – твёрдо сказала Саша, – без купальника не пойду.

– Хорошо, купим тебе купальник.

Наш дом расположен в самом центре города. Неподалёку, находится вещевой рынок, где предприимчивые и работящие представители многочисленного китайского народа, продают за бесценок вещи. Вот туда мы и направились с тем, чтобы приобрести девочке так необходимый в её возрасте купальник.

Посещать толкучку в тридцатиградусную жару, да ещё и выходной день, дело крайне неблагодарное. Через пятнадцать минут блуждания по рынку в поисках купальника, у меня закружилась голова. Хотелось пить, и сбросить всю одежду вместе с кожей. Всё время подгоняя Сашеньку, я торопилась завершить наш поход. Но девочке, судя по всему, нравился мир шумной и бестолковой суеты. Она с откровенным восторгом смотрела на происходящее. То и дело мы останавливались, и Сашенька как бы невзначай обращала моё внимание на ту или иную безвкусицу. Так что мы были на толкучке не полчаса, как я рассчитывала, а два.

Саше удалось вымолить купить ей колечко, бусики, резной веер и соломенную шляпку. Ещё ей срочно понадобился лак для ногтей, тёмно-фиолетовый, с мелкими белыми вкраплениями. Я заметила, что девочки в возрасте шести лет, если и могут красить ногти, то только в светлые, пастельные тона, но маленькая выбражуля парировала:

– Тётя Света, меня в садике засмеют. У нас все девчонки только таким лаком ногти красят.

Пришлось уступить, дабы ребёнок не чувствовал себя ущербно в стане модных одногруппников. К тому же мне не терпелось покинуть место сумасшедшей торговли.

Придя на пляж, мы долго выискивали место под солнцем. Собственно говоря, слово пляж в отношении небольшого клочка песка на берегу мелкой речушки, звучало несколько высокопарно. Это скорей приют для страждущих хоть как-то разнообразить летнее прозябание. Мы втиснулись между группой молодых ребят и семейной парой преклонного возраста.

Подростки практически всё время проводили в воде, и прибегали на место дислокации, исключительно чтобы согреться. Падая ничком на пледы и полотенца, трясясь в ознобе, громко стуча зубами, подставляли свои синие тела тёплому солнцу. Когда, в конце концов, солнце по-матерински заботливо обогревало молодых любителей водных процедур, пацаны вновь ныряли в речку до очередного переохлаждения.

Немолодая пара представляла собой весьма живописное зрелище. Мужчина был облачён в брюки, закатанные до колен, его сморщенный торс, покрывала густая седая растительность. Дама – за неимением купальника, не претенциозно щеголяла в нижнем белье. Её грудь шестого размера, поддерживал чёрный бюстгальтер, нижнюю часть украшали трусики, способные служить чехлом для автомобиля. У обоих супругов, на голове красовались жёванные соломенные шляпы, на носы, любители пляжного отдыха нацепили листья подорожника.

Сашенька немедленно побежала к воде, и слилась с крикливой компанией сверстников. Она удивительно быстро заводила знакомства. Это качество верно унаследовала от своей бесшабашной мамули. Наблюдая краем глаза за плюхающейся в лягушатнике Сашенькой, я с превеликим удовольствием вытянулась на полотенце, предоставив своё бренное тело на растерзание солнцу. Испытывая невероятную благодать от тёплых ласковых лучей, я почувствовала себя почти или даже совсем счастливой. Сон подкрался мягко, суля неимоверное наслаждение. Очнулась я от крика тётьки.

Семейная пара устроила небольшой пикник, и с платонической жадностью поглощала съестные припасы, в огромном количестве разложенные на газете. Поразительно, но практически все российские граждане, заботятся о наполнении желудков, едва отойдя от дома далее чем на три метра. Особенно они расположены это делать на природе.

Пара, расположившаяся с правой стороны от меня, была не исключением. Сваренные вкрутую яйца, сочные сардельки, колбаса, селёдка, редиска, помидоры, чёрный хлеб, листья салата и веточки петрушки обильно запивались горячим чаем. И вот идиллию вкушения пищи нарушили дети, которые играли в мяч, да этим самым мячом угодили случайно в импровизированный стол. И вот поэтому тётька орала как потерпевшая. А бедная моя Сашенька, прибежавшая за мячом, стояла и слушала откровенную площадную брань.

– Обалдели совсем! Мать… мать… мать… – с набитым ртом вопила дама, – поесть спокойно не дадут. Ублюдки, арестанты! Недоноски проклятые! Изверги! Ты чего стоишь? Пошла отсюда! Сучка малолетняя.