– Да—а, – словно понял ее Ефремов. – Бойко, пойдите с Полиной, проверьте потайные дверцы. Может, еще не финалис?

Молодой опер едва успел за Полиной, которая уже ринулась через прихожую в гараж. Оставшиеся в гостиной предпочли ждать вестников молча.

– Финалис! – почему—то радостно сообщил Бойко, вернувшись в гостиную один. – Обе дверцы не заперты. Полина включила секундомер на своем мобильнике и пошла по периметру, чтобы узнать время, за которое можно обойти участок.

Входная дверь распахнулась, запыхавшаяся Полина влетела в гостиную и сообщила:

– Вдоль всего забора растут кусты, пришлось сквозь них продираться, получилось, что от бани до главного входа на участок ушло чуть более двух минут. Если учесть, что Чехов с Книппер…

– С Авиловой, – напомнил Ефремов.

– …прибыли через пятнадцать минут после вызова, то у них было время отдышаться, привести себя в порядок и облачиться в заранее припасенные халаты. Следовательно, попасть в дом в качестве врача с медсестрой тоже входило в их планы.

– Зачем? – искренне не поняла я.

– Ну, – подруга задумалась. – Может, они тут прикрепили где—то подслушивающее устройство?

Оперативники быстро обшарили диван, два кресла, чайный столик и даже обеденный стол и стоящие вокруг него стулья, хотя медики к ним не подходили, но ничего не нашли.

– Зачем? – изумилась я. – Что им тут слушать? И откуда они знали о потайных дверях?

– Так их кто—то нанял и про двери рассказал! – настаивала на своем Полина. – Только получается, что опять же этот кто—то из своих.

– Ну—ка, называйте мне имена и координаты «своих», кто знал об этих дурацких дверях.

– Совсем они не дурацкие, – почему—то обиделась я. – Мы иногда над гостями подшучивали, устраивая «исчезновения» и «появления» через эти двери, и всегда это было весело. Но тайну так и не выдали ни разу.

– Начинай поименно, – перешел на ты Ефремов.

– Ну, Полина, – показала я рукой на подругу, – ее брат Павел Полев, Лиза и Роман Лисовских – наши друзья, семейная пара. Но я абсолютно уверена, что никто из них даже в мыслях не допустит что—то ужасное, мы же все вместе…

Я резко замолчала и с ужасом посмотрела на Полину.

– Продолжай! – велел капитан.

– Ярослав, – прошептала я.

– Что?

– Ярослав, – слезы хлынули из глаз. – Ярослав! Вылетело из головы!

– Не вылетело, а вышибли! – зло изрекла Полина. – Она говорит о Ярославе Солнцеве, актере театра и кино, которого сегодня нашли мертвым в его квартире.

– Та—ак, – протянул Ефремов, – час от часу не легче. Ярослав Солнцев убит, на тебя покушались, и вы оказываетесь близкими друг другу людьми. Как насчет совпадений? – вопрос относился уже к Полине.

– Уби—ит? – дуэтом выступили мы с подругой.

– Черт! – Ефремов покраснел. – Это тайна следствия. Я вам не говорил! – Мы с Полькой дружно закивали. – Пока до конца все не ясно, но похоже на то, что не сам он. Однако обставлено все под естественную смерть. И, если в ближайшие дни не появится хоть какой—нибудь след и мотив убийства, дело закроют за отсутствием состава преступления. Сами понимаете, такой громкий «висяк» никому не нужен.

– Как это закроют?! – попыталась кинуться в бой Полина.

– Так! – повысил голос Ефремов. – И на меня не ори, я там ничего не решаю. А ты, – повернулся он ко мне, – объясни, в каких отношениях была с Ярославом Солнцевым.

С Яриком мы росли в одном дворе четырехподъездной семиэтажки в самом центре Нижнего Новгорода. Когда дом был построен, в нем получили квартиры работники прессы, актеры театров и преподаватели медицинского института. Вот такой странный набор жильцов. Мой отец был журналистом и писателем, а мама – инженером в типографии местного издательства. Родители Ярика были актерами того самого «Театра Сатиры и Драмы», в котором потом служил и Ярослав Солнцев. Понятно, что будущее Ярика было предопределено. Ну, и я хотела стать артисткой, а потому с удовольствием получала уроки актерского мастерства у гостеприимной мамы Солнцева. Ярослав был старше меня, но в нашем дворе как—то так повелось, что вместе играли дети всех возрастов. Какая разница, одиннадцать тебе лет или пятнадцать, если ты классно кидаешь ножичек, ловко увертываешься от мяча в «Вышибалах» или можешь забить гол в футбольные ворота, построенные из ящиков? Мы все крепко дружили, и от компании откалывались только лет в семнадцать, когда на каток уже хотелось идти не с дворовой командой, а вдвоем с кем—нибудь противоположного пола.

Позже, лет с шестнадцати, я стала мечтать о карьере журналистки. По несколько раз смотрела в кинотеатрах иностранные фильмы о корреспондентах, раскрывающих страшные тайны, мечтала об интервью со знаменитостями… После школы я поступила на факультет журналистики, где быстро и, надеюсь, навсегда сдружилась с Полиной Полевой и Лизой Лисовских (тогда в девичестве она еще была Лариной). А Ярик поступил на актерский факультет и завел там новых друзей. Но мы с ним продолжали дружить, изредка ходить друг другу в гости и поздравлять с праздниками.

Солнцев начал сниматься в сериалах уже на последнем курсе театрального института. В нашем городе часто снимают кино, а Ярик, кроме таланта, имел еще и хорошую накачанную фигуру, и лицо «положительного героя», поэтому его часто приглашали на эпизодические роли. Потом стали приглашать и на главные.

Конечно, теперь мы встречались очень редко по причине большой занятости Ярослава. А потом еще он как—то скоропалительно женился на московской актрисе, с которой вместе снимался в очередном сериале. Казалось бы, езжай в Москву, делай карьеру. Но Ярослав, провалившись по непонятным причинам на двух показах в московских театрах, отказался от этой затеи и остался играть в родном театре, а с московской актрисой развелся, т.к. жизнь на два города у семейной пары не получилась. Однако киношники Солнцева не забыли. Он регулярно появлялся на экранах ТВ, женился на актрисе родного театра Варваре Николаевой и даже протащил ее пару раз на роли второго плана в сериалы. Но у той карьера в кино не сложилась, а вот Ярославу совсем недавно предложили главную роль в полнометражной картине.

Снова тесно общаться мы начали два года назад, когда Полине – собкору2 сразу двух московских изданий – заказали интервью с артистом. Зная, что мы с ним друзья детства, она попросила меня посодействовать их знакомству, что я и сделала. Встреча состоялась в моем доме. Ярик тогда приехал сюда вместе с Варварой. А потом стал приезжать в гости уже один, потому как их отношения с Николаевой, как мне показалось, женщиной слишком холодной и замкнутой, дали трещину. Причину не знаю, я не лезла с расспросами, а он подробностей не рассказывал. Просто бросил как—то фразу: «Буду начинать жизнь с нуля», и все.

– Понятно! – вздохнул Ефрем, когда я закончила свое повествование. – Когда Ярослав Солнцев был здесь в последний раз?

– С неделю назад, – я попыталась вспомнить точнее. – Да, неделю.

– О чем вы с ним говорили?

– Обо всем! – возмутилась я. – Ничего тайного! О его новой роли, о том, что мой муж Степан и дочь Дуся – Евдокия – собираются ехать в США на две недели, Ярик еще попросил Степу привезти ему диск с новым фильмом, в котором недавно снялся его любимый Майкл Стейнворд, говорили о погоде, о природе… Да о чем болтают люди за чашкой чая? Ничего важного! Все, как обычно.

– И все—таки его убили, а тебе двинули по кумполу, – задумчиво произнесла Полина.

– Так что на счет совпадений? – снова поинтересовался у нее Ефрем.

Она стояла в глубокой задумчивости. Но вдруг «отмерла» и медленно с расстановкой подвела итог нашим разговорам:

– Думаю, это не совпадение. Замешан кто—то из близких. Пока молчи! – последнюю фразу подруга бросила мне, увидев, что я хочу возмутиться низким подозрением о виновности близких людей. – Тебе грозит опасность, потому что дом недообыскали…

– А, может, нашли, что хотели, и продолжать не понадобилось, – предположил старший опер.