А что же тогда было это?

— Эй, — шепнула Луна встревоженно. — В чем дело? Ты перестал дышать.

— Я… э–э–э… — ничего умнее в голову не пришло.

— Ясно. Гоняешь мыслешмыга, — Луна встала и потянулась. Гарри услышал, как хрустнули суставы.

— Кого? — тупо переспросил Гарри, сжимая в кулак руку, которую она держала секунду назад. Господи, о чем он сейчас думал, это же Луни! Темнота, будь она неладна.

— Нужно выспаться, — не ответив на вопрос, продолжила Луна. — Брустер что‑то говорил о подземельях. Завтра будет тяжелый день.

Зашуршало одеяло. В проникающем сквозь окно туманно–кровавом мареве девичья фигурка казалась нереальной. Гарри улегся, натянув одеяло до самого подбородка, и закрыл глаза. Перед мысленным взором выткалась задорная курносая девчонка с копной огненно–рыжих волос. Только лицо у нее почему‑то расплылось, приобретая совсем нехарактерную мечтательность, а волосы выцвели, рассыпались по плечам и спине множеством неопрятных пепельных завитушек.

Проваливаясь в сон, Гарри чувствовал, как горячо пульсирует жилка на запястье.

* * *

— Доброе утро, — Луна сидела на кровати, флегматично расчесывая спутанные волосы. Расческа то и дело застревала, зубцы отскакивали от свалявшихся локонов, слышался треск рвущихся волос. Из‑под одеяла выглядывала голая ступня — Гарри поймал себя на том, что уже не первую минуту наблюдает за тем, как пальчики отсчитывают странный ритм: наверное, Луна напевала что‑то про себя.

— Доброе, — Гарри потянулся и широко зевнул.

Луна продолжила свои варварские действия.

— Я уже думала, придется тебя будить. Времени почти девять.

Гарри нахмурился, надевая очки. Он не чувствовал себя отдохнувшим, хотя проспал всю ночь без кошмаров… или с кошмарами? Смутно помнил, что снилось что‑то неприятное. Оно вкралось в сон вместе с ощущением пульсации в запястье, потом на внутренней стороне локтя, на шее. Оно не вызывало видений, от него просто было тошно. Гарри потер лоб, раздумывая, что все это значит, хорошо это или плохо.

Луна тем временем уже вылезла из постели и начала одеваться.

— Слушай… — заговорил Гарри и замолчал. Луна уставилась на него вопросительно.

Буммм.

— Поттер! — долетело из‑за двери. — Лавгуд! Открывайте!

Буммм.

— Блейз? — Гарри поспешно выбрался из кровати и, как был в полосатых пижамных штанах и футболке, снял защитные заклинания с двери. Замерцала серебристая пыль, воздух подернулся дымкой. Из центра — от самой двери — разошлось несколько мутных кругов, точно волны по воде — от мелкого камешка. Все еще держа в руке палочку, Гарри распахнул дверь.

Блейз стоял, опершись о косяк. На Гарри он не смотрел, его настороженный, цепкий взгляд блуждал по темному коридору.

— Слава Мерлину, — произнес Забини, протискиваясь мимо Гарри в комнату. — Вы все еще здесь, — короткий взгляд на озадаченную Луну. — Малфой исчез.

— Опять? — вырвалось у Гарри.

— Брустер не отпирает, — добавил Блейз, точно одной скверной новости было мало. — Я стучал, он не отзывается.

— Может, еще спит, — пробормотал Поттер растерянно.

— Ты сам в это веришь?

— Нет.

Он действительно хотел верить, но не получалось.

— И на сладкое, — буркнул Блейз. — Моя палочка тоже испарилась.

— Вот зараза! — выдохнул Гарри, хватая со спинки кровати штаны. Натянул их прямо поверх пижамных. — Это Малфой!

Разыграл, надавил на жалость, одурачил, как последнего болвана. Одна слезливая история — и он повелся, развесил уши, распустил сопли бахромой. Браво, Малфой!

— Я же знал, я догадывался, — Гарри метался по комнате, не находя себе места. Злость бурлила в крови, отравляя мозг, мешая соображать. — Это он убил Нотса, воспользовавшись палочкой Луны, а потом подбросил палочку назад, подстроил все так, будто она ее просто потеряла. Теперь он украл твою.

— Я положил ее под подушку, — сказал Блейз. — Вечером наложил защитные чары и лег спать. А утром — ни чар, ни палочки, ни Малфоя.

— А Брустер? Его защита действует?

— А как, по–твоему, я мог это выяснить без палочки?

— Ладно, — Гарри остановился, переводя дух, стараясь успокоиться. — Идем к Брустеру. Если не откроет, обследуем дом. Хотя стойте.

Его взгляд упал на рюкзак, лежащий возле стола. Он медленно присел на корточки, не вполне уверенный, стоит ли показывать Блейзу и Луне его содержимое. Моуди отдал ауроскоп ему лично, причем с глазу на глаз, и Гарри воспринял задание как персональное, более того — секретное. Но ведь ситуация изменилась? Теперь он может… нет, должен воспользоваться ауроскопом.

Осторожно, даже с опаской, Гарри разгреб кучи чистых носков, пергаментов, перьев и прочих мелочей. Прибор лежал на самом дне рюкзака — тусклый стеклянный круг в металлическом обруче. Гарри вынул его и водрузил на столик. Никак не мог отделаться от смутного чувства благоговения и трепета, когда дело касалось странных волшебных вещиц, изобретенных не менее странными волшебниками.

— Драко Малфой, — выдохнул Гарри, пристально вглядываясь в белесую муть, заключенную в стекле.

Круг дрогнул и пришел в движение. Медленно, невыносимо медленно в самом его центре расцвела чернильная клякса, жуткая, как надвигающаяся грозовая туча, непроницаемая, давящая. Страх, догадался Гарри. Знание пришло к нему само, из ниоткуда. Драко Малфой чего‑то боялся, и не просто боялся, а испытывал панический, животный ужас. Глядя в ауроскоп, Гарри сам почти физически ощущал, как давит на плечи исполинская тяжесть, как путаются и мутнеют мысли, когда их заволакивает багровым туманом страха. И не видно выхода, и нет спасения.

— Что это? — прошептал рядом голосок Луны.

Гарри вздрогнул — девушка присела на краешек кровати и теперь неотрывно смотрела в глубину ауроскопа. В ее глазах отражались два чернильных пятна.

— Страх, — отозвался Гарри. — Малфой чего‑то боится. Или кого‑то.

— Нас? Того, что мы можем помешать ему что‑то совершить?

— Воз… — Гарри запнулся. Нет. Невозможно. У Малфоя есть палочка, он знает свой дом лучше каждого из них, в доме он защищен. Он спрячется так, что найти его будет непросто, тем более что Брустер и Нотс не успели обезвредить все родовые ловушки. Если Малфой кого‑то и боится, то не их.

— Не думаю, — сказал Гарри, неприязненно глядя на ауроскоп.

— Тогда тварь, — предположила Луна. — Она снова приходила сегодня ночью.

— Ты почувствовала? — Гарри показалось, на затылке зашевелились волосы.

— А ты разве нет? — Луна протянула руку, сомкнула пальцы у него на запястье. — Вот здесь, — коснулась внутренней стороны локтя, — здесь и здесь, — пальцы остановились на шее, в том месте, где пульсировала сонная артерия. — Оно всегда ощущается как сильные толчки крови в венах.

— Что — оно? — мрачно уточнил Блейз. — Я так понимаю, вам что‑то известно? О чем речь?

— Это… чудовище. Существо, — объяснил Гарри. Голос предательски дрогнул. Он повидал много тварей и в зверином, и в человеческом обличье — а люди подчас опаснее животных! Но еще никогда не испытывал такого всеобъемлющего ужаса. — Оно выходит по ночам и… просто находится рядом.

— Его можно увидеть, как сгусток черноты, оно темнее самой темноты. Или как черный дым, — добавила Луна совсем тихо.

— Какой‑то дух? Призрак? — не понял Блейз.

— Когда увидим, узнаем, — раздраженно сказал Гарри, поднимаясь с колен. — А пока надо достучаться до Брустера. Идемте.

В коридоре было холодно. Окно за поворотом так и осталось разбитым: Брустер запретил к нему приближаться, да никто особо и не рвался. Сырой утренний ветер гулял по коридору, пламя горящих на напольных подставках свечей колебалось. Освещая путь палочкой, Гарри добрался до двери в смежную комнату.

— Брустер! — позвал он и стукнул в дверь кулаком. — Аврор Брустер, вы здесь?

Ответом было молчание. От холодного ветра по коже поползли мурашки.

— Аврор Брустер!

— Это я уже пробовал, Поттер, — заметил Блейз, — с нулевым результатом. Проверь лучше на заклятия.