– Нет, – призналась Анжела.
– А если бы я была такой акулой, ты бы играла со мной?
– Тебе незачем становиться акулой, ты и такой мне нравишься, – уклончиво ответила Анжела.
– А ты представь, что я – старая, большая акула. Ты бы продолжала любить меня? – отчетливо спросила Анжелу рыба-ангел. Теперь девочка почти не сомневалась, что с ней говорит мистер Манкриф.
– А ты бы не кусала меня?
– Я никогда не сделаю тебе ничего плохого, я всегда буду твоим другом.
– Ну, может быть, – ответила Анжела. – Только ты мне нравишься больше в этом виде. Ты даже немножечко красивая.
– Спасибо.
«Сейчас ты маленькая, и я тебя не боюсь», – прошептала Анжела.
Они уходили все глубже и глубже. Солнечный свет уже не проходил сюда. Стало темно. Появились новые рыбки с огоньками на хвостах и плавниках. Грациозно извиваясь, проносились длинные угри, очень похожие на змей. На них тоже были огоньки. Они то загорались, то гасли, точно так же как на самолетах, если ночью смотреть на них снизу. Анжела почувствовала, что путешествие начинает ей надоедать.
– Ну где же принцесса русалок? – спросила она требовательным тоном.
– Потерпи еще немножко, – ответила ей рыба так спокойно, словно не замечала нетерпения и недовольства в голосе Анжелы.
Они проплыли над вершиной горы, плоской, как шахматная доска, и тут Анжела увидела под собой сказочный город с золотыми башнями и белыми, как алебастр, высокими крышами домов. В темной океанской воде город казался бледно-золотым сияющим пятном, оно становилось то сильнее, то слабее, словно город сам был живым существом и дышал.
– Ой, красотища какая, – восторженно прошептала Анжела.
Однако, по мере того как они приближались к нему, бледно-розовый свет города тускнел. Одна за другой башни теряли свои прекрасные очертания и погружались во тьму. Центральная улица, куда опустилась Анжела и ее спутница, была темна и неприятна. Только вдали еще продолжал мерцать слабый огонек дворца.
– А где же все жители? – тревожно спросила Анжела, идя вслед за рыбой к высоким воротам дворца.
– Сегодня в царстве Нептуна печаль и уныние, – ответила рыба.
– А что тут случилось?
– Идем, ты сама все увидишь.
Серебряные ворота бесшумно раскрылись, и девочка вступила внутрь. Поднявшись по золотым ступенькам, она вошла в роскошный пустынный дворец. Вслед за рыбой Анжела прошла по длинным коридорам, потолки которых были украшены замысловатой лепниной, по залам с прекрасными картинами на стенах, но нигде никого не встретила. Анжеле показалось даже, что дворец необитаем, но внезапно она услышала доносящиеся откуда-то из глубины дворца тихие стоны. Казалось, будто кто-то очень горько плачет. Это напугало Анжелу, но она не остановилась, а продолжала осторожно идти вперед.
Наконец она с рыбой-ангелом достигла последнего уголка дворца, высокой башни, и там, в полутемной комнатке, увидела маленькую девочку с длинными золотистыми волосами и чешуйчатым хвостом. Обхватив руками лицо, она рыдала.
– Вот это и есть принцесса русалок, – грустно сказала рыба-ангел.
Анжела пригляделась и увидела, что девочка стоит возле длинного черного стола, ее длинные волосы колышутся в струях воды.
Лицо девочки показалось Анжеле удивительно знакомым. «Принцесса очень похожа на мою маму», – подумала Анжела, но когда подошла ближе, то увидела, что это не ее мама, а она сама.
На столе стоял длинный черный ящик. Принцесса русалок протянула руки и дотронулась до его края.
– Сегодня у нас очень печальный день, – глухо заговорила рыба-ангел. – Наша принцесса потеряла своего отца. Он умер.
В это время Анжела увидела лицо человека, лежащего в гробу, и сразу узнала его. Это был ее отец. В глазах ее все потемнело, и она дико закричала.
– Значит, на вашем экране ничего не появилось? – повторила Сьюзен риторический вопрос. – Подождите немного, сейчас появится.
Она сидела за компьютером и говорила в микрофон, укрепленный на наушниках. Торопливо смахнув со лба вылезший из-под наушника локон, Сьюзен снова принялась быстро нажимать на клавиши.
– Хорошо, хорошо, – ответил ей ее старый клиент, адвокат из Цинциннати. Он не любил компьютеров и боялся их, поэтому Сьюзен приходилось растолковывать ему каждую мелочь, но, поскольку платил он исправно и не скупясь, она безотказно выполняла его просьбы.
– Проверьте, включен ли у вас компьютер, – спросила Сьюзен.
Адвокат откликнулся через несколько секунд:
– Включен, конечно.
– А монитор? – поинтересовалась Сьюзен.
– А, черт подери, тут еще одна кнопка. Вот понатыкали, – раздалось недовольное ворчание. – Все, монитор тоже включен. О, а вот и ваш материал, – радостно произнес он. – Весь тут как на ладони. Сьюзи, дорогая, вот спасибо. Все идет прекрасно.
Сьюзен не нравилось, когда клиенты называли ее Сьюзи. Она вообще не любила фамильярности, но от этого адвоката приходилось многое терпеть. Она прекрасно понимала, что стоит ему только обратиться к какому-нибудь студентику, как она мгновенно лишится заработка. Ради этого можно и кое-чего не замечать.
– Извини, что побеспокоил тебя, Сьюзи. Все в полном порядке.
С Дэном Сьюзен познакомилась еще в то время, когда работала в Дэйтонской публичной библиотеке, в отделе информации. Позже, когда родилась Анжела и Сьюзен пришлось взять отпуск, Дэн подсказал ей одну неплохую идею. Правда, она требовала навыков работы на персональном компьютере, но Сьюзен оказалась очень способной ученицей и вскоре все освоила. А идея состояла в следующем – «внедриться», как говорил Дэн, в быстро расширяющуюся сеть услуг и продолжить дома делать то же самое, что и на работе, то есть снабжать клиентов информацией, только через компьютер. Много времени ушло у Сьюзен на скандалы с боссом. Он никак не хотел разрешить Сьюзен работать неполный рабочий день, но дело кончилось вполне мирно – Сьюзен пригрозила ему, что либо он соглашается на ее условия, либо она обращается в прессу и рассказывает о том, что правительственный чиновник нарушает конституционные законы.
Идея Дэна заработала сразу. Сьюзен быстро нашла клиентов по всему Огайо, но в то же время продолжала работать неполный день в библиотеке. По мере того как она продолжала снабжать потребителей информацией по компьютеру, слухи об этом новшестве поползли и за пределы штата. Постепенно многие клиенты перестали обращаться в библиотеку, поскольку и телефонные переговоры, и заказ копий документов, и их пересылка стоили значительно дороже, чем получение данных из дома Сьюзен прямо на экран компьютера. Сьюзен расширила свою деятельность и перешла от простых перечней редких книг к научно-технической документации большого объема. Ей удалось даже содрать приличную сумму с лаборатории ВВС, в которой работал Дэн. Она предложила военным малоизвестную информацию, и те охотно согласились платить ей ежемесячную зарплату консультанта. Она не гнушалась ничем, даже принимала ставки на бега и футбольные матчи и передавала их дальше, хотя для этого ей пришлось почти круглосуточно торчать на телефоне. И здесь ей снова помог Дэн. Он купил факс, автоответчик, и Сьюзен смогла наконец вести нормальный образ жизни.
Когда Дэну предложили перейти на работу в «Парареальность», Сьюзен вначале заволновалась: для нее переезд в Орландо означал потерю с таким трудом набранной клиентуры, но Дэн успокоил ее.
– Ничего подобного, – сказал он. – Совершенно не важно, где ты находишься. Главное, чтобы там была телефонная сеть.
Затем Дэн узнал, что дом, который нашла им Виктория Кессель, имеет оптико-волоконную связь. Вообще весь район Пайн-Лейк-Гарденс был оборудован оптико-волоконными кабелями, поэтому и в шутку назывался «общиной оптического волокна».
– И ты считаешь, что это хорошо? – спрашивала Дэна Сьюзен.
– Это прекрасно, – отвечал Дэн. – Чудесно. Прямо с кухни ты сможешь войти в «националку».
К тому времени Сьюзен уже попривыкла к техническому жаргону Дэна и понимала, что «националка» – это «национальная научно-исследовательская и общеобразовательная информационная сеть». В нее входили тысячи лабораторий и сотни университетов, несчетное количество информационных институтов и библиотек, включая библиотеку Конгресса. Имелось у нее и зарубежное отделение. Дэн объяснил Сьюзен, что по оптико-волоконным кабелям, проходящим через моря и реки или по каналам спутниковой связи, она в считанные секунды сможет связаться с крупнейшими университетами и библиотеками мира, не покидая пределов дома.
