«Прямо как рыцарь в поисках приключений, – подумал он, саркастически улыбнувшись пришедшей в голову ассоциации. – Да уж, ищу свой Святой Грааль… Нет, ты просто усталый пожилой человек, который силой заставляет себя что-либо делать, ибо ничего больше в жизни у него не осталось!»

Полет из Мадрида навеял ему мысли о старых рыцарских легендах. Челнок пересек Атлантический океан всего за двадцать пять минут, но увидеть синее полотно воды внизу не удалось. Никаких иллюминаторов в прочном корпусе корабля не было, а видеосюжеты, которые показывали в салоне, скорее походили на иллюстрации к лекциям по астрономии. Дорогу в Гуэнку Дэн проделал на старомодном летательном судне, которое пыхтело и гремело, как автомобиль прошлого века.

Дэн достал бритву, и тут зазвонил телефон. Дэн щелкнул пальцами и обнаружил, что гостиничные средства связи не запрограммированы на звуковое распознавание. Перегнувшись через кровать, он нажал кнопку «Включить».

– Мистер Рэндольф?

Лицо, которое появилось на экране размером с ладонь, напоминало Мефистофеля: густые черные волосы почти полностью закрывали такие же густые брови, узкие глаза с острыми скулами и заостренный подбородок, маленькая козлиная бородка. Угольно-черные глаза незнакомца слегка поблескивали, как будто он знал такие вещи, о которых остальное человечество могло только догадываться.

– Да, – ответил Дэн. – А вы?..

– Лайл Дункан. Я пришел, чтобы проводить вас до испытательного полигона, – сказал звонивший с явным шотландским акцентом.

Дэн глубоко вздохнул. Здесь не теряют времени зря. Еще не успел распаковать вещи, а они тут как тут.

– Вы готовы, сэр? – спросил Дункан. Дэн отправил бритву обратно в сумку.

– Готов.

Дункан оказался маленького роста и худой как щепка. Он чрезвычайно серьезно относился к своей работе и бесконечно болтал на протяжении всего пути. Они ехали на пыльном старом «фольксвагене» в сторону солнечных загородных районов. Тут и там виднелись фермы и террасы холмов. Земля потрескалась от засухи, а ведь в течение долгих тысяч лет здесь год за годом выращивались сельскохозяйственные культуры. По крайней мере, размышлял Дэн, эти земли расположены достаточно далеко от моря и наводнение им пока что не грозит. Поля медленно превращались в выжженную солнцем пустыню.

– …пытались много лет найти кого-нибудь, чтобы посмотреть на нашу работу, – говорил Дункан. – Университеты слишком заняты своими крупными реакторными проектами, и все зависят от государственного финансирования. Никакой настоящей самостоятельности! А частные компании даже не желают говорить, если за нами не стоит какой-нибудь престижный университет.

Дэн понимающе кивнул, пытаясь не заснуть от монотонной трескотни Дункана. Его мягкий шотландский картавый акцент действовал гипнотически.

На дороге почти не встречалось других машин, и тихий гул мотора все больше погружал Дэна в сон. Хорошо, что электрические двигатели почти бесшумны, порадовался он. Производители автомобилей вроде «Дженерал Моторс» и «Тойота» пытались встроить звуковые системы, имитирующие работу двигателя внутреннего сгорания, чтобы привлечь любителей старых гоночных моделей. Мировой Экономический Совет запретил это делать: «искусственные машины второго сорта» сильно проигрывали по сравнению с бесшумными, экономичными и экологически чистыми электромобилями.

Они ехали навстречу виднеющимся вдалеке холмам.

– … никто из них не хотел посмотреть на компактный, легкий и доступный ядерный генератор, который способен работать так же эффективно, как и те бегемоты, что они производят! – продолжал жужжать над ухом Дункан. – Никто даже не обратил внимания, пока о нас не услышал господин Мартин Хамфрис.

При упоминании имени Хамфриса Дэн поднял голову.

– Как вы его нашли? Он ведь очень далек от простых смертных…

Дункан хитро улыбнулся.

– Через женщину! А как же еще?! Он приехал в Глазго выступить с речью в честь годовщины передачи в дар его отцом нового биологического центра или чего-то вроде того. Там его внимание привлекла одна молодая особа – наша новая сотрудница. Она получила степень магистра биологии и была заинтересована в дальнейшем развитии проекта.

– Так, значит, она выступила в роли Далилы? – рассмеявшись, спросил Дэн.

– Мы попросили ее помочь ради блага науки.

– Она согласилась?

– Охотно! Не каждый день простая девчонка из Бирмингема спит с миллиардером!

– Наверное, она англичанка?

– Ну да. Мы не посмели бы просить шотландку пойти на такое, сами понимаете!

Мужчины все еще продолжали смеяться, когда машина наконец остановилась на парковке автомобилей сотрудников испытательной базы.

Не ахти какое место, подумал Дэн, выходя из машины. Просто открытая, ровная земляная площадка с шаткими на вид, похожими на перевернутые консервные банки небольшими ангарами. Со всех сторон базу окружали скалистые холмы, а вдалеке возвышались горы Сьерра-Невады, окутанные легким таинственным туманом. Дэн с удовольствием подставил спину горячим лучам солнца. Небо было на удивление голубым и почти безоблачным. Дэн глубоко вдохнул чистый горный воздух с ароматом хвои, который чувствовался даже сквозь фильтры в ноздрях. Хотелось вынуть их и насладиться чистотой воздуха, но все же он не решился.

Около ангара, который, очевидно, служил офисом, стояли шесть человек: четверо мужчин и две женщины. Все были молоды и одеты в поношенные свитеры и мятые джинсы. Дэн почувствовал себя неловко: он выглядел чересчур наряженным рядом с ними в элегантных брюках и замшевом спортивном пиджаке. Одна из женщин – высокая, с длинными светлыми волосами и слишком широкими плечами – походила на жительницу Калифорнии или шведку. Другая – явно японских кровей или кореянка: маленькая, коренастая, с улыбкой во весь рот.

Они были явно довольны тем, что сам Дэн Рэндольф приехал к ним на базу, хотя во взглядах считался смутный страх: а вдруг не получится? Вдруг Рэндольф не оценит важности их разработок?

Самый старший член научной группы – очевидно, профессор – был одет в мешковатый твидовый костюм. Вытянутое лицо обрамлено бородой с проседью. Дункан представил его как доктора Вертиентеса.

– Рад встрече с вами, сэр, – сказал Дэн, машинально перейдя на испанский язык, и пожал руку ученого.

Вертиентес от удивления вскинул брови.

– Вы отлично говорите по-испански, сэр!

– Мой главный офис расположен в Венесуэле, – объяснил гость, едва не добавив, что когда-то даже был женат на местной жительнице.

– Мы представляем собой весьма интернациональную группу, – сказал Вертиентес, переходя на британский английский с заметным кастильским акцентом, – но между собой общаемся по-английски.

– Да, только ругаемся на родном, – шутливо заметила японка.

Все дружно засмеялись.

Высокий видный Вертиентес оказался специалистом по физике плазмы. Дункан был инженером-ядерщиком и главным вдохновителем проекта.

– Вы знаете принципы ядерных устройств? – спросил шотландец по дороге к офису – ангару размером чуть больше, чем лаборатория.

– Четыре атома водорода встречаются, образуют атом гелия и выделяют энергию, – кивнув, ответил Дэн.

– Выделяют ядра, – поправил Дункан. – Не атомы, а их ядра. Плазма полностью ионизируется.

– Да, извините. Немного перепутал.

– Семь десятых одного процента массы четырех первоначальных протонов превращается в энергию. Солнце и звезды уже триллионы лет держатся на этих семи десятых.

– Пока переплавляют водород в гелий, – сказал Дэн и, чтобы не показаться совсем неграмотным, добавил: – А позднее станут переплавлять гелий в более тяжелые элементы.

Дункан бросил на него взгляд из-под черных бровей.

– Да, но нас интересует только водородный сплав.

– Ага, – пробормотал Дэн.

Ангар, где располагалась лаборатория, оказался небольшим, но оборудование там стояло вполне современное. Чуть дальше было большее здание, невидное со стоянки автомобилей. Группа прошла по лаборатории, бросив лишь поверхностный взгляд на оборудование, и направилась к следующей постройке.