– Это называется снятие показаний под горячую руку, – негромко сказала Жанна, улыбнувшись Илье. – Я тебя не напугала?

– Да нет… – Илья пожал плечами. – Но ведь Китаец взорван. А она говорит…

– Цс-с… – прошипела Жанна, приложив к его губам пальчик.

Илья с удовольствием поцеловал этот очаровательный пальчик, который мгновение назад она сняла с курка пистолета.

Илья с Жанной уселись на кровать. Девица, уже одетая в джинсы и свитер, с мокрыми нерасчесанными волосами явилась перед ними спустя несколько минут. Но она не имела того перепуганного вида, как под дулом пистолета, и глядела серыми глазами нагловато и с вызовом. То ли одежда придала ей уверенности, то ли она успела что-то обдумать во время одевания, решив избрать другую тактику поведения.

– Ты как сюда попала? – спросила Жанна, смерив ее презрительным взглядом.

Та, не отвечая, уселась на стул напротив них, развязно закинула ногу на ногу и с чувством превосходства уставилась на Жанну.

– Я спрашиваю, как попала сюда?! – слегка повысила голос Жанна.

– Я здесь всегда моюсь, – дерзко бросила девица. – Никогда не было, чтобы вламывались, – приличную девушку голой с поднятыми руками стоять заставляли.

– Как пролезла сюда, спрашиваю!

– Да вон, лаз за шкафом. Я дружу с местным оператором, так сюда душ принимать лазаю – в котельной-то душа нет. И вообще, что вы к приличной девушке пристаете?

Она посмотрела на Илью прищуренными глазами так, что ему сделалось неудобно сидеть, и качнула ногой, как будто случайно, но этак возбудительно и привлекательно, что Илья напрягся. От Жанны, конечно, не укрылся этот взгляд и жест.

– А Туз что скажет, когда узнает, что ты с кочегаром путаешься?

– Во-первых, не с кочегаром, – сморщила девица курносый носик. На вид ей было лет двадцать пять. – А с оператором газовой котельной, и не путаюсь, а дружу. А кто такой Туз, знать не знаю.

Илья недоуменно хмыкнул.

– Ты дурочкой не прикидывайся, – посоветовала ей Жанна.

– Да нет, я честно не знаю, кто такой Туз…

– Ты, может быть, и о Малюте в первый раз слышишь?! – В голосе Жанны послышалась язвительная угроза.

– Клянусь – в первый раз слышу! – Девица выпучила глаза, как давеча на дуло пистолета. Трудно, да, пожалуй, и невозможно было усомниться в ее правдивости. – За кого вы меня принимаете?!..

С интересом следивший за допросом Илья не сдержался, услышав такую нахальную ложь.

– Так ты только что про Малюту и Туза говорила!

– Да мало ли что от страха не наговоришь. – Она перевела взгляд искренних и правдивых глаз на Илью. – Вы меня пистолетом своим, знаете, как напугали! Заставили голой перед вами стоять. Если вас так перед пистолетом голого выставить… – плаксиво запричитала девица. – Да я от страха и не помню, что говорила…

– Ну ладно, хватит, – прервала ее Жанна. – Черт с тобой – не говори. Но если Малюта узнает, что ты здесь. Догадываешься, что будет?..

– Но ведь Малюта… – хотел напомнить Илья, но Жанна сильно сжала ему руку, и он умолк.

– Какой Малюта?! Не знаю я никакого Малюты! Что вы, гражданочка?!.. – опять заартачилась девица, как видно, решив до конца стоять на своем.

– Зовут-то тебя как? – спросила Жанна, вздохнув.

– Ну, Марина.

– Дура ты, Марина.

Девица промолчала.

– А откуда ты ход этот знаешь? – спросил Илья.

– Так как мне его не знать, по нему еще моя мать лазала. Она в этой каморке с мужчиной встречалась. Какая у них была любовь! – Марина закатила глаза к потолку. – Она так его любила, это что-то!

– В сталинские времена, – догадался Илья, вспомнив, что в этой комнате прятался родственник Сергея. – Так вот, оказывается, что.

– В какие сталинские? Ты что, с дуба рухнул? Как я могу сталинские времена помнить? – огрубела девица. – Десять лет назад. Мне тогда шестнадцать было, я все помню. – У него здесь наверху гараж был. Такая любовь была! А потом его убили…

– Кого? – не понял Илья.

– Любовника материного. Она сунулась сдуру, и ей досталось…

– Подожди-ка, что значит «убили»?

– Вот так, – она провела по горлу пальцем. – Секир башка.

– Десять лет назад, – задумчиво проговорил Илья. – Не понимаю…

Откуда-то издалека раздались пять подряд сильных ударов по трубе.

– O! Меня зовут, пойду я.

– Погоди минутку. Мужчина, ну, любовник твоей матери, не китаевед был случайно?

– Откуда я знаю! По тебе, самцу, разве поймешь, китаевед ты или сутенер.

– Не хами, – осекла ее Жанна.

Снова простучали пять раз.

– Друг мой зовет, истомился, видать.

– А мать твоя не говорила, может быть, он послом был?

– Нет, ничего не говорила Помню я, что у него на руке, на левой, наколка была странная такая в виде жука, – она пальцем начертила в воздухе жука. – Вот такой, странный, – она указала на тыльную сторону руки.

Марина встала со стула. Илья окинул ее взглядом: фигура у нее была действительно хорошая, ноги длинные, да и все остальное…

– Подожди, – Илья тоже поднялся. – Последний вопрос. А кто убил? Как?

– Этого я не знаю. Ну пойду я…

Она зашла за шкаф, загрохотала железная дверца лаза, заскрипели ржавые ступени, и все стихло.

– Я таких мерзавок знаю. Они только горяченькие нужную информацию выдают, потом от всего отказываются.

Илья задумчиво глядел в пространство.

– Не понимаю я ничего, – проговорил он после некоторого молчания. – Похоже, мать ее встречалась с отцом Сергея. Но ведь он умер в Китае… А она говорит, что его убили. Как это могло быть?..

Илья повернулся к Жанне. Та полулежала на кровати, закинув ногу в ортопедическом сапожке на ногу, и, опершись на локти, смотрела на Илью.

– Как ты думаешь?.. – спросил он уже машинально.

В нем снова просыпался влюбленный по уши мужчина.

– Я знаю такой сорт девиц – им и на грош нельзя верить. Все, что она говорила, может оказаться враньем, чтобы прикрыть слова, вырвавшиеся сначала.

– Может быть… Ну тогда при чем здесь Малюта и Туз со спящим Китайцем. Ведь ваши люди его взорвали.

– Так и есть. Просто у нее сведения трехмесячной давности. Когда Малюта еще правил балом. Я так поняла, что эта девица вместе с Тузом прятала спящего летаргическим сном Китайца, перед тем как Малюта эту квартиру на Садовой выследил и Китайца утопил в заливе. Видно, тогда Туз и эта девица разбежались. И она до сих пор прячется, думая, что их ловит Малюта.

– А Малюта в дурдоме давно вот такусеньких человечков ловит, – досказал Илья, показав мизинец.

Он сделал шаг к кровати, на которой полулежала Жанна, опустился рядом.

– Совершенно точно, а ей, по-моему, верить нельзя. Противная девица.

– Ужасно противная. Ужасно…

Илья нагнулся и поцеловал ее в губы.

– Правда, противная? – шепотом спросила Жанна.

– Правда, ужасно противная…

Илья, больше не в силах сдерживать страсть, обнял Жанну. Она вдохнула, яростно привлекла его к себе…

Только поздним вечером изнуренный любовью Илья вернулся домой.

Жанна довезла Илью до самого дома. Попрощавшись, он вышел из машины и направился в подворотню. Какой-то человек стоял в тени дома, как будто не желая, чтобы его узнали. Заметив его, Илья по привычке насторожился, но прячущийся человек не проявил никаких враждебных действий. Илья успел только заметить, что он широкоплеч и кряжист.

Возле двери квартиры лежало что-то, завернутое в бумагу. Не стоило, конечно, этого трогать: в иное время Илья бы этого и не сделал, но не сейчас – сейчас он был под впечатлением очаровательной, обворожительной Жанны, которую после этого полюбил еще больше, чем раньше. Он не знал, что женщина может быть способна на такое.

По рассеянности он только слегка пнул сверток ногой. Как будто ожидавший этого и для этого только приготовленный – сверток вдруг развалился. Какие-то круглые комочки мягко разбежались в разные стороны. Илья, приглядываясь, тронул один из них ногой… наклонится, вглядываясь в свете экономной парадной лампочки… На полу перед Ильей лежала отрубленная кошачья голова.