Литмир - Электронная Библиотека

Прототипом командира драгунского полка полковника Янычарова послужил командир 20-го Финляндского драгунского полка полковник князь Владимир Николаевич Гагарин (1877–1948). 1 июля 1917 года в ЖВД 20-го Финляндского драгунского полка с 1 июля по 31 августа 1917 года записано: «Полк принят во всем и на законном основании полковником князем Гагариным» (Российский Государственный Военно-исторический архив, фонд № 3572, 20-й драгунский Финляндский полк, опись 1. Дело 408. Л. 1). Полк в это время находился в корпусном резерве в Майорингофе. Гагарин командовал Финляндским драгунским полком вплоть до его расформирования 21 апреля 1918 года, причем с декабря 1917 года он являлся выборным командиром полка. Тихонов в автобиографических заметках описал свою беседу с В.Н. Гагариным, которая, по всей вероятности, произошла вскоре после назначения князя командиром Финляндского полка: «Встретил 12 ночью… кн. Гагарина. Г. сначала увидел Степанова, подошел к нему и спрашивает, как дела?… Потом перешел на меня… И наконец спросил фамилию. Я сказал. «Как, – заулыбался он – Тихонов?! Дайте-ка вас ближе рассмотреть. Про вас здесь чудеса рассказывали». – «Какого рода, г-н полковник?» – «Да что вы… одной рукой одно пишете, другой другое, а еще о третьем разговариваете. Вы пишете?» «Пишу…». «А я вас воображал старше себя, с усами, бородой, а вы, оказывается, молодой, жизнерадостный…»

Этот эпизод можно расценить, что Тихонов носил звание подпрапорщика, которое обычно носили вахмистры с большим сроком службы, почему Гагарин, которому в 1917 году было 40 лет, мог решить, что Тихонов – человек примерно одних с ним лет. Но в этом случае Тихонов должен был быть пусть и не одного возраста с князем Гагариным, но родиться гораздо раньше 1896 года. Впрочем, с тем же успехом можно допустить, что Тихонов тогда уже был прапорщиком, и князь решил, что он был призван из запаса, а потому ему уже под 40.

В дальнейшем В.Н. Гагарин присоединился к Вооруженным силам Юга России, где с октября 1919 года был командиром Сводно-конного полка 1-й Кавказской конной дивизии. В начале 1920 года он вместе с полком отступил в Грузию, откуда эмигрировал в Париж.

Прототипом начальника кавалерийской дивизии генерал-майора Исакова послужил начальник 17-й кавалерийской дивизии генерал-майор Петр Павлович Каньшин (1868 – после 1922). Он занимал этот пост с 22 января по 27 августа 1917 года. 19 ноября 1917 года П.П. Каньшин был произведен в генерал-лейтенанты. В 1918–1922 годах он служил в РККА на штабных должностях, а после выхода в отставку преподавал в Военной академии имени Фрунзе. Возможно, генерал Каньшин действительно носил прозвище «Ишак» из-за наличия буквы «ш» в его фамилии. К тому же прочитанная наоборот без последней буквы она созвучна слову «ишак».

В «Старателях», написанных уже после заключения Брестского мира, Тихонов продолжает занимать оборонческую позицию и крайне негативно относиться к деятельности войсковых комитетов, которая способствовала разложению армии, так и к тем военачальникам, вроде генерал-лейтенанта Седлецкого, в карьерных целях стремящихся ладить с комитетами. Он также негативно относится к социалистическим идеям, которые проповедуют Курганов и Камба, что подчеркивается печальной судьбой Камбы, расстрелянного большевиками в Одессе. В то же время он с симпатией изображает офицеров, придерживающихся монархических взглядов и пользующихся любовью солдат, вроде генерала Растягина и подполковника-артиллериста Фугастова. Фамилия последнего не только напоминает о его профессии, но и прочитывается как анаграмма имени Фауст. Можно предположить, что тогда и сам Тихонов был монархистом.

Дальнейшую судьбу Тихонова в годы Гражданской войны помогает понять его стихотворение «Атака под Роденпойсом». Там описана кавалерийская атака под мызой Роденпойс, в которой поэт принимал участие. При публикации Тихонов датировал стихотворение 1916 или 1917 годом. Также в автобиографиях он относил эту атаку к периоду Первой мировой войны. Действительно, 20-й Финляндский драгунский полк участвовал в боях у Роденпойса 21 и 22 августа 1917 года (в 1916 году боев в районе Роденпойса не было). 21 августа, согласно записи в его Журнале военных действий, «в 1 час пришло приказание дивизии двигаться на мызу Роденпойс через Роткальн (Рекстинь). В 1 ч. 20 мин. выступили: в авангарде полк ОКШ и 10-й Рыпинский – наш полк в главных силах, за ним стрелковый полк дивизии. Ночь тихая, лунная. Так как Вальденроде оказался занятым немцами, пришлось обойти его, и дивизия прибыла в Роденпойс в 10 час. 21 августа, где и вступила в распоряжение командира 43-го корпуса. К 12 час. подошли части 5 кав. дивизии. Ввиду небоеспособности частей пехоты, некоторые части которой без приказания покидая окопы, ставили в отчаянное положение более мужественные части, открывая им фланги, кавалерийским частям приказано удерживать по возможности мызу Роденпойс для прикрытия «отхода частей 43-го корпуса на Хинценберг». От 2-го эскадрона выставлены заставы на дороги к Хинценбергу и Роденпойсу. От полка ОКШ высланы разъезды. 1-й, 3-й и 4-й эскадроны в резерве дивизии в мызе Роденпойс. В 15 часов получено приказание 1-му, 3-му и 4-му эскадронам при пулеметной команде выступить на поддержку 93-му Сиб. Стрелкового полка. При выходе полка начался усиленный обстрел дорог немецкой артиллерией. Выслан разъезд 3-го эскадрона под командой поручика Розанова для определения положения и сил неприятеля с левого фланга. При самом выходе встретились с уже отходящими частями 93-го полка. Полковой адъютант поручик Суна послан к начальнику дивизии, чтобы узнать, меняется ли задача ввиду отхода части 93-го полка. В 15 ч. 15 мин. обстрел усиливается – снаряды ложатся на самой дороге. Начдив прислал приказание занять участок 93-го полка с оставшимися его частями и нашими эскадронами, 3-й и 4-й эскадроны продвигаются вперед по дороге по одному. 10 мин. спустя следует штаб полка с 1-м эскадроном. В лесу, у самой передовой линии, полк спешивается. На передовой линии осталось лишь человек 40 с командиром батальона, который заявляет, что все остальные бежали, и что он не может ручаться за стойкость оставшихся, т. к. боевые приказы крайне скверно исполняются. При участии полковника Малыгина, поручика Суна, корнета барона Гревеница и ефрейтора Овчинникова часть бродивших по лесу стрелков собраны и рассыпаны в цепь на бугру. Ввиду присланного приказания цепь отведена полковником Малыгиным назад и пехота отпущена и заменена драгунами. Немецкая артиллерия бьет по бегущим цепям других частей пехоты, все приближая огонь к мызе Роденпойс, атакуя ее одновременно пехотными колоннами. Связь (тел.) с дивизией порвана. Послан разъезд 1 эскадрона под командой корнета Зелинского выяснить, свободен ли проход через ручей. В 16 часов послан в мызу Роденпойс поручик Алексеев, который, догнав начдив[а] на Хинценбергской дороге, получил приказание полку отходить, но не мог прорваться обратно через уже занятую мызу Роденпойс и присоединился вследствие этого к Штабу дивизии.

Ввиду наступления превосходящих сил немецкой пехоты с двух сторон, и занятия немцами мызы Роденпойс с третьей, командир полка приказал отходить на мызу Аллаж, куда было приказано базироваться в случае невозможности присоединиться к дивизии. От корнета Зелинского получено донесение, что путь через Валку свободен. Перейдя вброд, полк выдвинулся на Хинценбергскую лесную дорогу. Выяснено, что через мызу Роденпойс пройти нельзя, и полк двинулся на северо-восток. Немцы перенесли артиллерийский огонь на лес, через который уже прошла колонна.

Для прикрытия отхода отправлен пулемет со штабс-ротмистром Волковицким и взвод прапорщика фон Фельдман (3 эскадрона). Как стало известно впоследствии, последние не смогли присоединиться к полку и, прорвавшись под сильным ружейным и пулеметным огнем у мызы Роденпойс, присоединились к штабу дивизии. Кроме того, отсутствуют: разъезд поручика Розанова, 3 взвода 2 эскадрона, стоявшие на заставах (один взвод присоединился) и разъезд корнета Зелинского. Дойдя к 17 час. 30 м. до перекрестка дорог на Хинценберг и на Аллаж (у мызы Плануп), наткнулись на отходящую колонну обозов: при нашем появлении среди обозов поднялась неописуемая паника: раздались крики «Кавалерия», и все это понеслось вскачь по дороге. Командир полка приказал спешиться в резервной колонне лицом к неприятелю, и при деятельном участии офицеров и драгун был восстановлен порядок среди обозов. Выставлены 2 поста: от 1-го эскадрона вперед на дорогу к церкви Св. Николая за мостик, и от 3-го эскадрона на дорогу на Роденпойс (откуда пришел полк). Начальник штаба 186-й дивизии подошел к командиру полка и попросил не уходить, а пропустить дивизию, которая, несмотря на 2-дневный отдых, абсолютно небоеспособна, и единственное, что от нее можно требовать, это отход без паники. Присоединился разъезд корнета Зелинского. Полк, пропустив 186 дивизию, в 22 ч. 30 м. продолжает отход на Аллаж, вместе с присоединившимися 2-мя эскадронами О.К.Ш., которые пошли в голове. У Корчмы Булле части полка остановились на ночлег (в 23 ч. 30 м.). За бой 21 августа у мызы Роденпойс ранены драгуны 2 эскадрона Иван Шнейдер, Никитин, Иван Виллевальд, у церкви Св. Николая 3 эскадрона Семен Шиков, Иван Агафонов.

6
{"b":"42640","o":1}