Охранник затянулся вонючей папиросой и вздохнул.

- Да, - сказал он. - Скончался, самозахоронился и, наверно, разложился уже...

...Сироткин упрямо полз по канализационному коллектору. Двигаться было очень тяжело, постоянно спадали штаны и ботинки, ведь ремень и шнурки его заставили сдать. Кроме того, в абсолютной темноте он то и дело натыкался на дохлых крыс и окунался в вонючие лужицы.

Шурик нащупал справа шершавые трубы, а вскоре сверху стал пробиваться шум проезжающих машин. Сироткин проползал под одной из оживленных даже в эти часы улиц.

Порой попадались развилки, Шурик подолгу мучился, выбирая направление. Иногда он нащупывал теплые трубы, прижимался к ним и согревал свое озябшее тело.

И вдруг он уперся в дощатую перегородку. Некоторое время он бестолково трогал ее пальцами, проверяя, нет ли какой опасности. Потом начал толкать, надеясь, что она как-нибудь откроется.

Но перегородка не открывалась. Шурик с огромным трудом развернулся в узком проходе и ударил по ней обеими ногами. Доски затрещали.

Он сосредоточился и ударил сильнее. И тут же полетел вместе с досками вниз. Просвистев метра три, он ушел с головой в тепловатую, дурно пахнущую воду, сверху посыпались выбитые доски.

Течение тут же увлекло Шурика вперед. Со всех сторон шумели падающие потоки. Судя по гулкому эху, это было достаточно просторное помещение.

Впереди забрезжил свет. Шурик начал грести руками и через трубу выплыл в отстойник городских очистных сооружений.

Светило солнышко. От воды поднимался утренний пар. После мрачного подземелья краски осенней природы показались Сироткину особенно яркими. Он так залюбовался что не заметил, как течение отнесло его к порогу следующего уровня. Вода здесь беспокойно колыхалась. Сироткин поплескался в грязной пене и свалился в следующий бассейн.

На мгновение солнечные блики на воде ослепили его, затем он увидел, что по железному трапу, перекинутому через отстойник, идут двое - мужчина в белом халате и молодая женщина.

Сироткин набрал воздуха, нырнул и затаился на дне, зацепившись за какую-то металлоконструкцию: он надеялся, что те двое пройдут дальше.

Но он жестоко ошибался. Через грязную воду он смог разглядеть, как парочка остановилась на середине трапа, прямо над ним. По волнам поплыла шелуха от семечек.

Шура терпел, сколько мог. Он крепился, напрягался, хватал себя за горло, чтоб не выпустить воздух, но всему приходит конец. В том числе и кислороду. Шура не удержался и шумно вынырнул прямо у тех двоих под ногами. Грязный, небритый и страшный он выплыл из канализации, как реликтовое чудовище из океанских пучин. С хрипом, переходящим в крик он выдохнул отработанный воздух.

Дамочка побледнела и упала, гулко ударившись головой о трап. Мужчина что-то гаркнул, изо всех своих сил швырнул в Сироткина горсть семечек и помчался прочь.

Шурик выскочил на сушу и, обнаружив, что потерял где-то и штаны, и ботинки, тоже побежал. Правда недалеко. Споткнувшись об незаметную в траве трубу, он перелетел через ограждение и упал в бассейн биологической очистки. Прежде чем он вылез, тело его покрылось цветными пятнами. Сироткин сделал последний рывок и затих в кустах.

Пять минут спустя вернулся перепуганный мужик. Он непрерывно верещал и вел за собой ватагу таких же кричащих в белых халатах.

Они столпились у края бассейна и подняли такой галдеж, что обморочная дама зашевелилась и с трудом встала на четвереньки.

Шурик решил сменить позицию и пополз по кустам. Но вдруг его в живот укусила пчела...

Он взвизгнул, подпрыгнул на пару метров и, продолжая визжать, понесся по гравийной дорожке. Толпа у бассейна смешалась: некоторые позалезали на деревья, некоторые побежали, а иные прыгнули в воду и спрятались на дне.

Сироткин продолжал бежать, распугивая всех встречных, пока не наткнулся на бетонный забор. Тогда он побежал вдоль забора и вскоре показалась проходная. В ворота уже въезжали несколько милицейских машин и фургон санитарной службы.

"Обложили!" - простонал Шурик и побежал обратно.

К полудню район полностью оцепили. К очистным сооружениям стянули половину милиции, воинскую часть и несколько взводов местного военно-технического училища. Шурик спрятался в маленьком кирпичном сарайчике и закопался там в кучу ветоши, строя самые фантастические планы своего прорыва через кольцо врагов. К вечеру он так замерз и проголодался, что хотел уже сдаваться, однако решил в последний раз попытать счастья и снова пополз вдоль забора. Он двигался среди высокой травы и через сотню метров увидел пролом в ограждении, возле которого дежурили два курсанта.

Шура затих и прислушался. Постовые беседовали о различных аномальных явлениях природы.

- Да, - сказал один. - Развелось всякой нечисти, а ты сиди и сторожи. Знать бы хоть, как оно выглядит.

- Говорят, похоже на осьминога, - ответил его товарищ. - Только пестрое очень. И откуда только взялось?

- А чего удивляться, этот бассейн уже лет двадцать не чистили вот и развелась всякая зараза.

- Теперь всю эту контору на чистку закроют. Город неделю без воды сидеть будет, а то и две.

- Слушай, а если оно сейчас через наш пост полезет? У меня очко не железное.

- Да и у меня...

Шурик ухмыльнулся. Он собрался с силами, оскалил зубы и, вытянув вперед скрюченные пальцы, выпрыгнул из зарослей.

- Ы-ы-ы-ы!!! - закричал он, и этот жуткий крик расколол тишину надвигающихся сумерек.

Курсанты испарились, оставив лишь запах испачканного белья. Шурик одернул трусы и шагнул сквозь пролом на свободу.

Вскоре он уже растворился в лабиринте вечерних улиц.

Расправу над Геной и Чебурашкой Карабас хотел осуществить быстро и по возможности бесшумно. Пистолет-пулемет с глушителем лежал на переднем кресле машины, в которую он заливал бензин, поругивая стоящего рядом Дуремара.

Дело осложнял некий Мурзилка, о котором сообщил Дуремар. Карабас не знал его, но и не придавал ему большого значения, справедливо полагая, что против "Кольта" нет приема. Карабас не знал, что в эти минуты к Курскому вокзалу подъезжала электричка, в которой сидели Хрюша, Филя и Степашка.