Через полчаса такси остановилось возле старинного здания из темно-бурого кирпича. О "старинности" его говорил лишь архитектурный облик, поскольку выглядело оно, исключительно, прибранным и ухоженным. Вообще, аккуратность и опрятность лондонских домов бросались в глаза, и Филимонов, несмотря на смятение чувств, сразу отметил это.

Над парадным входом, крупно и обнадеживающе, читалось: "SMAIL and Ko" и еще, что-то, уже не имеющее никакого значения. "Вот она - контора!" возбужденно мелькнуло в голове, словно, ее могло и не быть! Даже, при том, что Дрозд звонил сюда и разговаривал с каким-то чиновником, и чиновник все подтвердил.

- Иди сюда, "наследник", а Вы - за нами, - скомандовал Вишневский.

Процедура оформления документов продлилась, около, часа. Молодой, почти юноша, клерк вручил, наконец, долгожданный пакет, который, выглядел бы, совсем жалким, если б не был, густо облеплен сургучными печатями, придававшими ему интригующую значительность.

- Берем "мотор" и вперед! Я знаю здесь одно приличное и тихое местечко, где нам никто не помешает порыться в пакете, - продолжал командовать Вишневский.

Ехали, довольно, долго, куда-то в сторону от центра, в окраинный район, застроенный, большей частью, двухэтажными домами. Шофер, в коричневой кожаной куртке, не в пример - "доходяге", угрюмо косился на "русских", выбравших, явно не туристский маршрут. Время от времени, он поглядывал в зеркальце, контролируя пассажиров на заднем сидении и задерживаясь взглядом на физиономии Толика. Вишневский, как и недавно, сыпал вопросы, но получал настороженные односложные ответы и, в конце концов, бросил бесполезное занятие.

"Приличным и тихим местечком" оказался крохотный китайский ресторанчик. Одинокий бородатый старик с кружкой пива был единственным посетителем. На звук колокольчика, из-за стойки бара, выглянули две похожие головы. Приглядевшись, однако, можно было различить, что одна принадлежала мужчине, а вторая - женщине, подстриженной под "мальчика". Для европейца, китайцы все на одно лицо! Как, наверно, для китайцев - европейцы.

Все время улыбаясь и кивая головой, суетясь по восточному, хозяева помогли гостям раздеться и усадили за деревянный, покрытый лаком стол, шустро разложив разноцветное, как американский флаг, меню.

- Господа! Не стесняйтесь, заказывайте, что душе угодно! Фирма платит! - Вишневский кокетливо похлопал себя ладошкой по груди, - Но хочу предупредить, китайская кухня - на любителя! Кто желает рискнуть пожалуйста! Что до меня, так я предпочитаю натуральный английский бифштекс с кровью! Эти косоглазые, кстати, делают его не хуже породистых английских поваров!

Он весело посмотрел на китайцев, которые, в ответ, увеличили количество "оборотов" улыбок, доведя их до какого-то рекорда, если б, кто-нибудь, взялся это зафиксировать.

- Я, то же, возьму бифштекс, - не раздумывая, присоединился к шефу Дрозд.

- И я! - коротко бросил Толик.

- Я, как Вы! - согласился Филимонов.

- Господа! Видит Бог, я не настаивал! Но вижу, что Вам было бы удобно и не предвижу возражений, чтоб я сам справился с заказом. Не так, ли?

- Конечно! Конечно! - раздалось со всех сторон.

Вишневский перешел на английский и, водя толстым пальцем по меню вверх-вниз, приступил к заказу. Китайцы скорострельно кивали головой и ничего не записывали.

- А, пока, к делу! Давай-ка пакет!

Филимонов безропотно передал упаковку в требовательную руку Вишневского. Тот вскрыл его без усилий, стряхивая сургучные отходы на пол, извлек несколько таких же пожелтевших листочков, как и те, на которых было выполнено недавнее письмо однофамильцем из прошлого века.

- Бумаги интересные! Заслуживают внимания! - произнес через некоторое время Вишневский, - Но, господа, нам предлагается отправиться на другой конец света! И, как в дешевом романе, кроме того - на остров! А, это, уже напоминает сказку из "Тысячи и одной ночи"!

- Это, куда же? - не утерпел Дрозд.

- На один из островов Фиджи.

Филимонов почувствовал приближение омерзительной тошноты. "Авантюра! Чистой воды - авантюра! Факир был пьян, и фокус - не удался"!

- Я, кстати, в тех краях бывал. Места, надо сказать, изумительные! Какие там краски! С ума можно сойти! И, кругом, одни - косоглазые!

- Что же делать? - потерянно спросил Филимонов. Его больше совершенно не раздражал Вишневский, ничуть, не потерявший самообладания и, похоже, единственный, кто мог бы принять правильное решение в этой ситуации. Он смотрел на него с нескрываемой надеждой.

- Что делать? - лукаво переспросил Вишневский, - Что, касается, тебя Сергей Павлович, так на этот счет, тут даны ясные рекомендации. Вот, - он взял в руки листок и начал читать:" Однако, милостивый сударь, прежде, чем Вы решитесь на столь длительное и опасное, смею Вас заверить, путешествие, я ставлю непременным условием сначала отправиться в Иерусалим и провести там сорок дней, пребывая в святых местах и неустанно молясь Богу! Надеюсь, что Вы с радостью воспримите мое предложение и выполните его неукоснительно! Считаю, своим же, долгом предупредить, не вдаваясь, однако, в подробности, что в противном случае, Вы не достигнете положительного результата и то, что Вы обнаружите в ларце, спрятанном со всей тщательностию на острове, не принесет Вам ни славы, ни торжества, ни богатства. Не отступайте от предначертаний свыше! Идите, с Богом в сердце!"

Китайцы расторопно заставляли стол блюдами. Хозяин, испросив разрешения у Вишневского, разлил водку в рюмки и, поставив, бутылку "Смирновской" среди тарелок, бесшумно удалился.

- Теперь, ты понял, Сергей Павлович, что делать? Тебе, значит, дорога лежит в Иерусалим, а, нам, грешникам - к теплому океану! Такие, брат, дела! - он рассмеялся.

Но для Филимонова этот смех, в эту минуту, был дороже всего на свете! Он не обратил никакого внимания на то, что и Дрозд, и Толик, то же, засмеялись. Засмеялись над ним, над Филимоновым! Пусть, пусть смеются! Но, значит, не все потеряно, значит, Вишневский увидел в этих бумагах нечто! Нечто такое, что дает ему право шутить и веселиться! Не все потеряно! И Филимонов, то же, засмеялся! Не за компанию. Нет! Засмеялся от души, легко и свободно! От раздражения не осталось и следа. "Вишневский грамотный, опытный мужик! Ну - пройдоха! Так такой-то, как раз, и требуется! И, ведь, действительно, без его денег, мы бы, так и не выбрались дальше кольцевой дороги и сидели бы сейчас в Москве, да "рисовали стрелы". Так что, в том, что он "командует парадом"? Ничего. Все справедливо! А Дрозд, просто, это понял раньше меня - дурака. Вот и ведет себя - соответственно. Про Толика и говорить нечего! Охранник и все! Охранник, которому поперек горла стоит бесцеремонное любопытство людей по поводу его наружности".