© Светлана Игоревна Бестужева-Лада, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Она сидела в гостиной на роскошном диване, обитом снежно-белой кожей, и машинально прихлебывала из высокого бокала ручной работы виски с содовой. Надо было бы добавить льда, но мысль о том, что придется идти через анфиладу нарядных и безликих комнат, убивала всякое желание. Дворецкий, конечно же, давно спал, равно как и горничные.

Бог с ним со льдом, главное, чтобы алкоголь размыл это чувство безотчетной тревоги за будущее, прочно угнездившееся в ее груди. На следующее утро предстоял пикник в шикарном доме., где будут подавать все, за исключением разве что птичьего молока, изысканные туалеты будут подчеркивать богатство их обладательниц, каждому гостю вручат именную золотую палочку для помешивания напитков…

А у нее перед глазами стояло неестественно-спокойное мужское лицо, неотвратимо надвигавшееся на нее, и при виде этого лица почему-то в голову приходила мысль о близости смерти…

Смерти она давно уже не боялась, несколько раз заглядывала ей в глаза, ощущала на лице ее ледяное дыхание, чувствовала, как сердце бьется все медленнее и медленнее. И каждый раз это неумолимое копье просвистывало буквально в долях миллиметра от нее. Воистину, кому суждено быть повешенным, тот не утонет.

Но и радости от внезапно свалившегося на нее богатства она не испытывала. Точнее, перестала испытывать, когда поняла, что привлекательными весь этот блеск и роскошь кажутся только тем, кто никогда их не видел вблизи, а только на экране или на страницах книг. Действительность была лишена стерильности и лакировки изображения, в ней на каждом шагу поджидали ловушки и смутное ощущение угрозы. И какая разница, где плакать от тоски и непонятного страха: в роскошной гостиной или в убогой комнатенке?

Одиночество – вот что убивало вернее всего. Сколько бы людей не крутилось около нее, чувство заброшенности и ненужности не покидало. Как-то раз она, потеряв ощущение реальности, сказала случайному собеседнику, сравнившему ее с прекрасной тигрицей:

– Какая я тигрица. Я самая настоящая волчица. Только одинокая.

– Одиноких волчиц не бывает, – возразил ей собеседник. – Бывают только одинокие волки. Это – мужская доля.

Идиот! Мужская доля – надо же такое сказануть. Существует только одна доля-долюшка – женская, тяжелая, сладкая, страшная, заманчивая, невыносимая. Кто-то из великих писателей обронил: «Все женщины неизлечимо больны одиночеством». Вот он, по-видимому, в женщинах разбирался прекрасно, если смог так определить трагедию почти всех женщин. Все больны, просто большинство этого не понимает.

Дети? Конечно, волчица не может быть одинокой, при ней каждый год – новорожденные волчата, о которых она должна заботиться. Но волчицы не доживают до тех лет, когда волчата перестают появляться на свет, а те, кого она выкормила и воспитала, уже давно живут своей стаей и забыли о той, которая дала им жизнь. Вот и вся разница: женщины доживают до этого времени и переживают его, волчицы – нет.

И песню эту дурацкую – «Одинокая волчица» – мог придумать только мужчина, ничего женского там нет. По его представлению, женщина только играет эту роль до тех пор, пока не появится кто-то с «горячим сердцем» и не растопит ее лед. У волчицы нормальное сердце, только затронуть его практически невозможно, оно живет по своим, волчьим законам.

Что ж, нужно просто выбирать между волчьим и человеческим. Если смириться со своим одиночеством, принять его как нечто неизбежное, то жизнь может оказаться не такой уж бестолковой штукой, какой представляется. А если опуститься до человеческого, заглушить в себе звериное чутье опасности, непреодолимую тягу к свободе и прекрасную жестокость, то любое страдание будет лишь частью расплаты за совершенную глупость.

Ее сравнивают с тигрицей или пантерой, иногда называют котенком, часто считают привередливой и взбалмошной кошкой, которая так и норовит сбежать и погулять сама по себе. Впрочем, в любой женщине есть что-то от кошки.

Но на самом деле она – волчица, бесконечно одинокая волчица, завидовать которой глупо, а подражать – опасно. Того пути, который прошла она, никому не пожелаешь, даже врагу злейшему. Но она прошла, она за все заплатила сполна и теперь может все, что ей захочется…

Грустный парадокс заключался в том, что чаще всего ей вообще ничего не хотелось. И никого не хотелось ни видеть, ни слышать, ни впускать в свою жизнь.

Даже жить, в общем-то, не хотелось…

Накануне я легла спать довольно поздно: Андрей уехал от меня в одиннадцатом часу вечера, и пока я переделала все скопившиеся за выходные дни неотложные дела по дому, время перевалило за полночь. Легла – и очень долго не могла уснуть, потому что мысли, как фигурки на детской карусели, вертелись по кругу, и не могу сказать, чтобы у этого круга был очень большой диаметр. Собственно все вертелось вокруг того, что произошло с нашими отношениями за минувший год с небольшим.

Булгаков предупреждал: «Никогда не разговаривайте с незнакомцами». Я добавлю постулат куда более банальный, но тоже по-житейски разумный: «Никогда не связывайтесь с женатым мужчиной». Если, конечно, вы не законченная мазохистка и удовольствие можете получить только при условии неудобств и мучений, причем не столько физических, сколько моральных. Но если вы относительно нормальная женщина…

Правда, когда мы познакомились, матримониальный статус Андрея для меня ровно ничего не значил и я этим статусом просто не интересовалась. Сама же я овдовела за год до этого, причем и смерть мужа, и последовавшие за нею события тянули если не на трагедию, то на полноценную драму. Так что мне было элементарно не до романов, а знакомство – оно знакомство и есть, тут совершенно неважно, женат человек или свободен, как птица.

Правда, когда стало ясно, что отношения развиваются во вполне определенную сторону, когда Андрей ежедневно стал присылать мне длинные письма по электронке и выкраивал хотя бы несколько часов в неделю, чтобы пообщаться лично, ситуация прояснилась. Официально он был женат, а не официально…

«Видите ли, Светочка, я женат уже почти двадцать лет, но последние лет пять мои отношения с супругой ограничиваются рамками фиолетового штампа в паспорте, да фактом проживания в одной квартире. Я уже довольно давно думаю о том, что нужно коренным образом менять ситуацию, снять комнату и подать заявление о разводе, но… Но мы можем неделями не обмениваться ни единым словом, я давно уже сам себе готовлю, покупаю продукты и стираю, жену абсолютно не интересует ни моя работа, ни я, как человек. Но как только я пытаюсь начать разговор о разводе, начинаются такие сцены и скандалы, что я замолкаю и ухожу, иногда даже из дома. Можно подумать, что мы живем, захлебываясь счастьем и сексом, и вдруг я встаю и говорю: „Ну все, я пошел“. Конечно, я рано или поздно сделаю нужный шаг, но пока мне ее жалко. Столько лет вместе…»

При первой же встрече после получения этого письма я спросила у Андрея: а почему он вообще женился именно на этой женщине, если, судя по его откровениям, у них и с самого-то начала все было не очень ладно? Более того, он знал, что девушка выходит замуж за него только затем, чтобы отомстить бросившему ее поклоннику. Это что – акт гуманитарной помощи?

– Не знаю, – помолчав какое-то время ответил Андрей. – Мне как-то Павел задал этот вопрос, мы же с ним очень близкие друзья, еще со школы. Единственное, что я мог ему ответить: стояла машина с открытыми дверцами и ключами в замке зажигания. Садись и поезжай. Я и сел…