29 апр. 2002г.

Низкий рост восстановления промышленного производства в России превращается в главную политическую проблему страны. Первые лица исполнительной власти господствующего режима, режима диктатуры выразителей крупных коммерческих интересов признают, что они хотят подъёма промышленной производственной деятельности для получения дающих спекулятивно-коммерческую выгоду товаров, пытаются разрабатывать и принимать соответствующие меры. Но им не удаётся осуществить поворота к реальному выходу промышленности из кризиса. Такое положение дел свидетельствует о том, что режим приближается к исчерпанию возможностей совершенствовать управление экономикой на основе свободных рыночных отношений, что центральная власть на пороге нового падения доверия к ней, а страна накануне острого политического кризиса. А политический кризис в отсутствии оппозиции, которая опирается на передовые, связанные с производственными отношениями слои русских горожан, на отражающие их интересы националистические идеи, приведёт к окончательному установлению вне политического чиновно-полицейского тоталитаризма. И такой тоталитаризм заведёт страну в положение сырьевого придатка капиталистического мира, в исторический тупик.

Всякая власть есть способность осуществлять насилие. Такая способность – это сущность, смысл и содержание власти. Без насилия власть не существует, а говорить о ней не имеет смысла. И чем в большей мере власть способна совершать насилие, чем разнообразнее виды используемого властью насилия, тем больше у неё возможностей объединять, организовывать людей, совершенствовать управление их деятельностью. Насилие это не только физическое насилие. Оно выступает и как идеологическое насилие, и как насилие в виде общественных мифов о прошлом, настоящем и будущем. Насилие это и социальные этика, мораль, культура, проникающие во все стороны быта многих людей. Насилие заявляет о себе и в виде религиозного насилия, и информационного, и в виде угрозы лишить средств к существованию. Насилие над человеком достигается посредством безработицы или материального поощрения за результаты определённого труда, поступка. А одним из самых простых видов насилия является воздействие на людей посредством денег. Жить среди людей и не испытывать постоянного насилия в том или ином проявлении невозможно.

Государственная власть отличается тем, что она появляется вследствие сознательного создания и развития системы организации насилия над множеством людей одновременно, в первую очередь над представителями аристократии или правящего класса, правящего сословия. И чем совершеннее система организации государственного насилия, чем всеохватнее это насилие, тем лучше взаимодействие членов правящего класса и членов податных классов, тем лучше взаимодействие всех классов, сословий и слоёв населения для продвижения к целям удержания устойчивости внутриполитических и внешнеполитических отношений, тем быстрее развивается государство, тем оно могущественнее, богаче и цивилизованнее.

История всех цивилизаций свидетельствует, что развитие каждой цивилизации следовало за развитием государственной власти, за усилением её способности совершать насилие, за расширением ею видов насилия. Когда власть слабела, что проявлялось в ослаблении способности совершать системное насилие над людьми, в сокращении видов используемого насилия, цивилизация переживала упадок, а если кризис власти становился хроническим, она гибла. Но если государственная власть была на подъёме, если ей удавалось совершать насилие в таком объёме, что оно проникало в быт, в помыслы, в устремления людей, давая им представления, как об идеальном обществе, так и о прошлом и будущем человечества, она показывала способность ставить сложнейшие задачи и разрешать их. В этом случае она двигала цивилизацию к новым достижениям.

Ход мирового цивилизационного развития с древних времён до наших дней показывает вполне определённую закономерность. Качественное усиление способности государственной власти к насилию, главным образом вследствие появления качественно нового по мировоззрению идеологического насилия, вело к тому, что она получала преимущества перед государственной властью прежних цивилизаций в возможности совершенствовать системное управление людьми, воздействовать на развитие экономики и социально-политических отношений. В результате она начинала создавать собственную цивилизацию, более могущественную и системно более сложную.

На основаниях таких выводов надо сделать следующее заключение. Экономический и социально-политический кризис, из которого не может выбраться Россия, обусловлен тем, что власть господствующего режима не способна развивать и совершенствовать системное государственное насилие, как более сложное в сравнении с коммунистическим государственным насилием Советской власти. Иначе говоря, нынешняя власть в России существует исключительно за счёт достижений советской власти. В этой связи возникают принципиальные вопросы.

Является ли кризис центральной власти в России хроническим, обрекающим страну на постепенное «проедание» достижений советской власти, а затем на неизбежный, неотвратимый распад? Или всё же есть возможность преодолеть его через резкое усиление способности центральной власти к насилию? А если такая возможность есть, то как, в каких идеях она должна заявить о себе?

Для ответа на эти вопросы надо обратиться к истории России последних трёх десятилетий.

В семидесятых годах 20-го века советская система государственной власти исчерпала возможности управлять экономическим и социально-политическим развитием страны. Это проявилось в устойчивом уменьшении темпов роста промышленного производства, несмотря на то, что именно развитие промышленного производства было приоритетным направлением в политике безраздельно правящей компартии. Иначе говоря, советская система государственной власти теряла способности осуществлять насилие над слоями населения, от деятельности которых как раз и зависели темпы промышленного развития.

Причина ослабления советской власти была в следующем. К тому времени завершалось раскрестьянивание русской деревни и подавляющее большинство населения России уже проживало в городах. В России стал сокращаться пролетариат, то есть первое поколение крестьян, работавших в индустриальном производстве, и вырастало второе-третье поколение городской русской молодёжи, которая не знала традиций народно-крестьянского уклада жизни, в значительной массе своей получала среднее и высшее образование. Подавляющему большинству этой части городской молодёжи были непонятны ни интересы пролетариата, ни коммунистическая идеология, ни цели советского государства, ни советская этика, мораль и нравственность. На молодёжь всё меньше воздействовали коммунистическое идеологическое насилие, коммунистические мифы и соответствующее им информационное насилие. У неё стало складываться мелкобуржуазное видение мира и мелкобуржуазное отношение к миру, она тянулась к западным культуре и мелкобуржуазным мифам капиталистического общества, подпадая под оказываемое ими идеологическое, информационное насилие. Управлять слоями молодых горожан: гуманитарной и научно-технической интеллигенцией, квалифицированными рабочими, - советской системе власти становилось всё сложнее и сложнее. Как следствие в эпоху Брежнева укреплялся бюрократический и репрессивный аппарат власти, призванный подменять стратегическое идеологическое, мифологическое, культурное насилие текущим формализованным насилием, то есть насилием, превращённым в форму, теряющим внутреннее содержание и стратегический смысл своего существования.