- Уф-фу...
- Хорошо, хорошо, обе стороны могли бы многое сказать, но дело в том, что...
- Я вижу эти покрытые фл-лагами гр-робы! Я слышу, как оплакивают любимых в американских домах и на фермах...
- Ну правда же, фу!
Капитан Димер сердито смотрел на них сквозь щелочку между веками правого глаза. Крикнув "Заткнитесь!", он, возможно, сумел бы привлечь их внимание (все трое сейчас говорили одновременно), но надо ли ему, чтобы они заткнулись? Ведь если они перестанут препираться друг с дружкой, то снова обратятся к капитану, а он был далеко не уверен, что хочет этого.
В разгар свары вдруг зазвонил телефон. Капитан Димер знал, что лейтенант Хепплуайт снимает трубку, но и это его не очень интересовало. Опять замазка для ванн, подумал он, на сей раз в ушных раковинах моих офицеров.
Но тут Хепплуайт закричал:
- Его видели!
И перепалка оборвалась, словно кто-то выключил радио. Все - даже капитан - уставились на Хепплуайта, который сидел на письменном столе, держа в руке трубку и сияя улыбкой, исполненной радостного волнения.
- Ну? Ну? - воскликнул Гелдинг.
- Бармен, - сказал Хепплуайт. - Когда закрывал свое заведение на ночь. Он видел, как трейлер проехал мимо, это было примерно без четверти два. Говорит, он несся как угорелый. Говорит, его тащил тягач для перевозки больших тракторов.
- Без четверти два? - повторил капитан. - Какого черта он только сейчас сообщает об этом?
- Не придал значения. Он живет в Куинсе, и его остановил кордон. Тогда бармен узнал о случившемся и рассказал, что видел прицеп.
- Где это было?
- На Юнион-тэрнпайк. Там поставлен кордон, и...
- Нет, - оборвал его капитан Димер и настырно спросил: - Где он видел банк?
- А... Возле Колд-Спринг.
- Колд-Спринг, Колд-Спринг... - Капитан поспешил к карте, вгляделся в неё и отыскал Колд-Спринг. - На самой границе округа, - сказал он. - Они даже не пытаются покинуть остров. Они едут в другую сторону, к Хантингтону. - Капитан резко повернулся. - Немедленно оповестите все подразделения, лейтенант. Сообщите, что последний раз его видели неподалеку от Колд-Спринг.
- Да, сэр. - Хепплуайт что-то отрывисто сказал в трубку, дал отбой и набрал номер диспетчерской.
- Кажется, вы довольны капитан, - проговорил Гелдинг. - Это добрая весть, а?
- Пока самая лучшая. Если бы мы могли добраться до них раньше, чем они откроют сейф и бросят банк...
- Думаю, вам нет нужды так уж волноваться на этот счет, капитан, сказал Альберт Досент. В пылу спора его галстук-бабочка сбился набок, но теперь Досент успокоился и принялся поправлять его.
Капитан Димер посмотрел на Досента.
- Почему?
- Я уже рассказывал вам о последних достижениях в конструировании сейфов, - ответил Досент. Он взглянул на Уолла, но тот молчал. Тогда Досент снова повернулся к капитану и сказал: - Если применить такое средство, которое откроет сейф, но не уничтожит его содержимое, как то: нитроглицерин, кислоту, лазерный луч, алмазное сверло или любое другое орудие из арсенала "медвежатника", то ворам понадобится не меньше двадцати четырех часов, чтобы взломать этот сейф.
Капитан Димер расплылся в улыбке.
- Капитан, - позвал лейтенант, опять переживавший миг радостного возбуждения.
Капитан обратил свою широкую улыбку в его сторону.
- Что, Хепплуайт?
- Найдены все семеро охранников.
- Правда? Где?
- На Вудбери-роуд, спящими.
Капитан уже повернулся было к карте, но замер и хмуро уставился на лейтенанта.
- Спящими?
- Да, сэр. На Вудбери-роуд, в придорожном кювете.
Капитан Димер посмотрел на Альберта Досента.
- Нам тоже не помешали бы эти двадцать четыре часа, - сказал он.
Глава 23
- Да сделать-то я сделаю, - заявил Герман. - Это не вопрос.
- Тогда говори, в чем вопрос, - потребовал Дортмундер. - А то мне не терпится его задать.
Теперь они пребывали в состоянии покоя. Марч доставил их на свободную стоянку на задах трейлерного парка "Уандерласт" - эдакого стана кочевников в отдаленном уголке Лонг-Айленда. Хозяева "Уандерласт" проживали где-то в другом месте, в настоящем доме, и узнают о появлении "зайца" только завтра утром. Что касается обитателей других здешних передвижных домов, то кого-нибудь, возможно, и разбудил рев проезжавшего мимо грузовика, но ведь люди прибывают в трейлерные парки и покидают их среди ночи, эка невидаль.
Марч уже уехал на тягаче, чтобы бросить его в кювете милях в пятнадцати отсюда, там, где они спрятали фордовский микроавтобус, на котором собирались давать деру. Мэй и мать Марча уже придали трейлеру некий домашний лоск. По идее, Герман должен был начать возиться с сейфом, как только они покинут футбольный стадион, и успеть открыть его, когда Марч пригонит "форд". Но теперь Герман говорит, что так не получится.
- Вопрос во времени, - объяснил Герман. - Это более новая модель сейфа, я таких прежде не видел. Металл другой, замок другой, дверца другая, все другое.
- И потребуется больше времени? - предположил Дортмундер.
- Да.
- Мы можем подождать, - сказал Дортмундер и взглянул на часы. - Еще и трех нет. Все будет в порядке, даже если мы сдернем отсюда в шесть или в половине седьмого.
Герман покачал головой.
Дортмундер повернулся и взглянул на Мэй. Женщины по-прежнему подсвечивали себе фонариками, и рассмотреть выражение лица Мэй было непросто, хотя не составляло труда прочесть, что написано на физиономии самого Дортмундера.
- Говорили же мне: держись от греха подальше, - сказал он. - Уж это точно.
- Герман, - спросила Мэй, подходя к нему с сигаретой, пляшущей в уголке рта. - Герман, скажи, насколько плохо дело.
- Гнусно, - ответил Герман.
- Очень гнусно?
- Ужасно гнусно. До гнусности гнусно.
- Сколько времени понадобится, чтобы открыть сейф?
- Весь день, - ответил Герман.
- Чудесно, - проворчал Дортмундер.
Герман взглянул на него.
- Меня это радует не больше, чем тебя. Я горжусь своим умением работать.
- Несомненно, Герман, - сказала Мэй. - Но ведь рано или поздно мы его вскроем.
- Если будет время. По первоначальному замыслу, я не должен быть ограничен во времени.
- Мы не смогли найти укрытие для этой чертовой колымаги, - сказал Дортмундер. - Нам удалось только перекрасить её, занавесить окна и загнать трейлер на эту стоянку. Утром его найдут, но маскировки должно хватить, так что мы, наверное, уже успеем смыться и будем сидеть дома в уюте и сухости. Если сдернем не позже шести или половины седьмого.
