Линда посоветовала Мылкому затаиться и докладывать ей обо всем важном. А я набрала поскорее папин номер. Папина звонилка не отозвалась. Выключена или очень далеко.

— Дождались, блин! — ругнулась Линда, торопливо одеваясь. — Миу, это переворот. Я во дворец, а ты — за главную!

Это она произнесла уже натягивая доспех цветов клана. Поверх — черную куртку и шлем с зеркальным забралом. Торопливо вооружилась — нож на пояс, огнестрел в кобуру, на запястья повесила резаки, вскочила на байк и умчалась.

Я осталась за главную… А что делать? Попыталась вызвать хозяина. Но никто не отозвался. Даже Стаса нет. Надиктовала письмо, приложила к нему записи разговоров, сообщила, что Линда улетела во Дворец. Что дальше делать?

Включила сирену, начала торопливо одеваться. Сразу — в доспех цветов клана. Настоящий, с длинными рукавами. Схватила ящик с ошейниками — тяжелый! Потащила за собой по песку к месту, где мы линейки проводим.

— Миу, что случилось? — спрашивают выскочившие из палаток сонные парни.

— Беда! — сама себя не слышу, так сирена ревет. Бросила ящик, побежала в штаб, выключила сирену. Догадалась поставить на запись Линду и ее байк. И — бегом на танцплощадку. Там уже почти все собрались.

— Жители оазиса, — кричу, — беда! Враги напали на Столицу. Звонилка Владыки не отвечает.

— А другие звонилки во Дворце? — спрашивает Пуррт.

Обозвала себя самой глупой сороконожкой и набрала номер Кррины. Никто не отозвался. Набрала номер Ррады.

— Миу, у нас тут такое! Кругом солдаты, всех рабынь куда-то… Отдай! Не твоя! Отдай, говорю!!!

Дальше — вопли, шум борьбы, торопливые шаги и мужской голос:

— Кто говорит? Назовись!

Прямой приказ… Но чувствую, враг ведь! Но прямой приказ!

— Это рабыня говорит. Хозяина нет дома. Он велел передать, что сегодня занятий не будет, — и отключилась. Пусть думают что хотят!

— Ну что там?

— Во дворце тоже враги, — отвечаю Пуррту. И скорее набираю номер Линды.

— Знаю, — говорит Линда. — Я Марру звонила. Они в школе забаррикадировались. И отключилась.

Так и не успела спросить, что делать? Значит, спасать всех, кого можно.

— Слушайте меня, — кричу. — В Столице враги. Во Дворце — враги. Скоро, наверно, и сюда придут враги. Поэтому гидротехники подгоняют сюда каналокопатель. А все рыжие и девушки надевают ошейники!

— Хватит с меня ошейника! — возмущается Пуррт. — Ты нам оружие дай!

Так и знала… Ктарра бы сюда. он рассудительный.

— Нету у меня оружия. Только ножи. А у них — мечи, луки, арбалеты!

— Давай ножи. Ночью нож не хуже меча.

Все-таки, настояла, чтоб девушки и женщины надели ошейники. А парням вытащила из штабных палаток три ящика ножей в ножнах. Парни их по две штуки расхватали. Прронырру послала каналокопатель подогнать. Он вскочил на байк, улетел. А Татака полезла в ту машину, что не на колесах, а ногами ходит, как насекомое. У которой пара рук сильных, но коротких, и две пары длинных, но слабых. Татака подводит машину к штабелю шпунтин, берет двумя длинными руками верхнюю шпунтину — и замахивается ей как мечом. А шпунтина — тридцать шагов длиной, я сама мерила! Пусть она не меч, у нее острой кромки нет, но тяжелая ведь! Сарфаху спину как тростинку сломает!

Парни увидели, как черная машина шпунтиной размахивает — заревели от восторга. А Татака через стекло нам рукой машет. Перехватила поудобнее шпунтину и другой парой рук вторую взяла. Подняла шпунтины словно два меча, нам честь отдала. Такой воин-паук с двумя мечами кого угодно напугает!

Пуррт сорвался с места, подбежал к машине, торопливо поднялся по лесенке на лапе и исчез внутри. Вскоре мы увидели, как он садится в кабине рядом с Татакой. Машина воткнула шпунтины в песок и замерла. Пуррт и Татака суетятся и переговариваются в кабине, только слов мы не слышим. Но вот они устроились. Машина вырвала из песка сначала правую, потом левую шпунтину, взмахнула ими…

Если Татака просто размахивала железяками, то теперь мы увидели комплекс упражнений с двумя мечами. Я такое в школе гвардейцев много раз наблюдала. Правда, не с боевыми мечами, а с деревянными. Учителя говорили, что давать птенцам боевые нельзя — себя зарежут. А сейчас все, открыв рот, смотрели на боевую машину. Сотню вздохов назад считали ее мирной…

— Теперь нам никакая армия не страшна, — сказал кто-то за моей спиной.

— В песках — да. Но в город соваться нельзя, — поправил его другой голос.

Машина остановилась, воткнула шпунтины в песок, подогнула ноги и легла на брюхо. Из кабины вылезла сияющая Татака. Пуррт вылез вслед за ней, подхватил ее на руки.

— Барра! — дружно закричали мы им.

Тут я опомнилась и побежала в палатку штаба. На квадратиках окон с регистраторов байка видно, что байк летит над пустыней. В квадратике телеметрии я разобрала, что по весу на байке — двое. Но все объективы костюма Линды черные. Она же сверху куртку надела!

Набрала номер ее звонилки.

— Не сейчас, Миу, не сейчас! — выкрикнула Линда не в звонилку, а просто в воздух, чтоб байк ее услышал.

Я знаю, можно заставить говорить байк, Стас так делал. Но не знаю, как. Надо читать инструкцию. Но некогда!

Включила второй большой экран, пустила на него запись с регистраторов байка в ускоренном режиме. Когда байк начал пикировать на дворец — остановила кадр и увеличила картинку с переднего регистратора во весь экран. Потом — увеличила, чтоб во весь экран было парадное крыльцо дворца. На крыльце шла сеча на мечах. Лежали трупы, много трупов. Папины телохранители рубились с воинами в форме охраны дворца. Увеличила кадр еще сильнее. На рукавах нападавших стали видны зеленые повязки.

Я вновь пустила изображение со всех экранов. Байк пикировал не на дерущихся воинов, а на дальний конец крыльца. В окне правого бокового регистратора я заметила, что папа сражается двумя мечами, его и трех телохранителей прижали к стене, а врагов видимо-невидимо!

Замедлила скорость в пять раз. Байк, летевший прямо на стену дворца, резко повернул. Стена теперь по левую руку, и до нее всего три шага! А потом байк встал на дыбы. Это потому что в переднем регистраторе стена наклонилась, дальше — голубое небо, а в заднем регистраторе — размытая от быстрого движения земля. В окне телеметрии загорелась красным "Автопилот ВЫКЛ". То самое, чего нельзя делать, за что Линде попало от хозяина.

А потом пошли удары! Бум! Бум! Бум! Бум! Бум! Много! От каждого в окне телеметрии загоралась красным цифра перегрузки. Не успевала погаснуть, как следовал новый удар. И от каждого дергались картинки во всех окнах. Ничего не понять! Я замедлила просмотр в десять раз — и поняла! Линда поставила байк на дыбы и его корпусом таранила воинов. Их тела отлетали в стороны, ударялись в стену дворца или кувырком катились по ступеням парадной лестницы.

Линда долетела до конца крыльца, резко развернула байк и пошла во вторую атаку. Снова — бум! Бум! Бум! Бум! Снова летят кувырком тела. А Линда разворачивается на третий заход.

Теперь враги опомнились. Те, что не рубились на мечах, хватаются за копья, луки и арбалеты. Линда идет в атаку, но "бум-бум" нет. Зато она резко разворачивает байк задом к дворцовой стене. Уменьшаю замедление просмотра до трехкратного.

— С-с-а-а-д-д-и-и-с-сь — тягучим басом, по русски. И тут же красная надпись "Автопилот ВЫКЛ" сменяется зеленой "Автопилот вкл". А вес груза резко увеличивается. Байк резво берет вперед и вверх. На заднем регистраторе видно, как его догоняет копье, проходит над регистратором, а через долю вздоха летит назад, кувыркаясь как палка. Летят арбалетные болты и стрелы лука, но все — мимо.

На крыльце дворца вижу, как поднимаются на ноги трое папиных телохранителей и с торопливой суетливостью добивают лежащих врагов. Но на них наваливается целая толпа врагов, и их больше нет…

Переключаю скорость просмотра на обычную. Дворец быстро уменьшается. Линда летит очень быстро.

— Ты не пострадала, дева-воительница? — спрашивает отец.