Товарищ Линь Фу с переводчиком давно улетели, и Левушкин-Александров добирался сам, что оказалось совсем несложно, - до Хабаровска ночным ТУ-154, а утром следующего дня американским старым аэробусом - в Пекин, название которого пишется, оказывается, совсем не "Pekin", а "Beizing"...
- Товарищ Левушкин-Александров! Мы здесь! - Его встречали с букетом гвоздик три человека - теперь уже знакомые Линь Фу и переводчик Сергей, и был еще с ними третий товарищ в военном френче.
- Ниньхао... - Или даже "нехао" провозгласили они. Вот бы Нехаев повеселился. Наверное, что-то вроде нашего привета.
Китайцы провели русского гостя через сумеречные залы и комнаты (не через таможню), посадили в черную "Волгу" и, минуя приземистые серые дома с морем мигающих иероглифов по стенам, подвезли к огромному зданию своей компании, построенному, видимо, недавно - сплошь черное стекло и каркас из красного кирпича.
На фронтоне красные флаги Китая, штук двадцать, иероглифы размером с человека. Справа и слева от здания бьют фонтаны, цветут цветы самой разной формы, в основном красные, малиновые, алые. И отдельно, на видном месте, улыбаются портреты румяных китайских руководителей, которых Алексей Александрович, конечно, не опознал.
Партийный, оптимистический дух. Правда, вдали брезжит сквозь сверкающую тучу фонтанных брызг что-то вроде старинного буддийского храма. Но разглядывать некогда.
Великолепный лифт, отделанный под красное дерево, мигом вознес гостя и встречавших господ на девятый этаж. Всюду - в лифте и на этаже - тихо играет музыка, нежная, мяукающая. Встретившиеся в коридоре молодые люди кланялись третьему китайцу и товарищу Линю, и те отвечали им вежливым кивком.
Зашли в белый, как из фарфора, туалет, молча помыли руки.
Затем оказались в большой комнате, здесь портретов нет, а висят небольшие картинки, написанные нежной акварелью: синехвостые птицы, красноязыкие драконы, облака и камыш... Это столовая. Вдоль стены справа стоят с полотенцами на согнутой руке, склонив головы, юноши, посреди круглый стол, он окружен стульями, и не сразу увидел Алексей, что в середине огромной столешницы есть еще круг, который можно крутить. На нем тарелки с закуской, выбирай что хочешь: рыбу, крабы и еще что-то малопонятное - вроде мохнатых резинок и зажаренных проволочных скрепок. И вдруг сам догадался: жареные кузнечики.
- Сначала покусаем, - сказал третий китаец по-русски. - Нет возражений? И лучше не в ресторане. Нет возражений? - Возражений не последовало. Налили в рюмочки водку из бутылки, внутри которой лежала лиловая змейка.
- Во хэгь гао-син, кань дао-нинь, - что-то в этом роде произнес, улыбаясь, товарищ Линь.
- Товарищ Линь говорит, что рад вас видеть, - перевел Сергей.
- Комбэй!.. - предложил, улыбаясь, товарищ Линь. И что-то еще сказал.
- Ваше здоровье... немного выпьем, - перевел Сергей. Сам он, впрочем, не пил. Но третий китаец, кивнув русскому, отпил глоток. Пришлось тоже пригубить. Водка оказалась странной на вкус, пахла плесенью, что ли... подвалом... "Мо-могилой", - сказал бы Нехаев.
- Кстати, у меня есть лаборант, умница, - рассмеялся Алексей Александрович. - Его фамилия Нехаев.
- Очень интересно, - согласился Сергей и перевел своим начальникам. Третий китаец нахмурился и что-то резко спросил у Линя. Тот ответил.
Переводчик объяснил гостю:
- Если бы вы сказали, мы бы его тоже пригласили как вашего переводчика.
- Да ничего, - смутился Алексей Александрович. - Он сейчас занят.
После обеда китайцы провели гостя в длинный кабинет, где на одной стене висел портрет Мао, а на другой - какого-то хмурого китайца. Кивнув на второй портрет, Сергей сказал:
- Это наш Королев. Его уже нет в живых, поэтому показываем.
Вдоль стола стояли кожаные кресла, в них сидело человек двенадцать. При виде гостя они поднялись. Среди них было два-три седых старика, но блестели любознательными глазами и молодые люди, одетые совершенно по-европейски.
Все опустились в кресла, и товарищ Линь медленно, негромко начал что-то говорить, кивая на русского гостя. Сергей не переводил, и минут через пять Алексей Александрович почувствовал себя неловко. Он осведомился тихо по-английски у третьего китайца:
- Мне нужно что-то сказать?
- О, вы говорите по-английски! - обрадовался тот. - Это меняет дело. К сожалению, молодые не знают русского. - И буркнул что-то Линю. Тот немедленно перешел на английский.
И Алексей Александрович стал понимать, о чем идет речь. Как он и ожидал, их рабочая группа занимается той же темой, какой десять лет назад занималась его группа. Но несмотря на все усилия китайские геостационарные быстро выходят из строя, а стоят они дорого.
- На запуски в этом году мы потратили полтора миллиарда долларов, сказал Линь, изумив русского гостя, подумавшего, не блефует ли товарищ Линь. Весь бюджет нынешней Академии наук России вряд ли составляет полмиллиарда.
"Господи, ну почему всё так? - затосковал Алексей. - Почему даже они обогнали нас... почти обогнали. Черт с ними, пусть пользуются". И тут же внутренний голос сказал ему: в связи с тем, что не он один делал эту работу, необходимо запросить максимум денег и чтобы часть сразу же перевели на расчетный счет Института физики (а там поделимся со всеми, кто помогал).
Спал он в сказочном номере - таких гостиниц в России не видел. Был бы алкаш - насладился бы замечательными французскими винами и прочими напитками, которыми был забит холодильник. Среди ночи встал, подошел к одному из окон - на улице словно день сиял: мигали разноцветные иероглифы, бежали огненные драконы по крышам и змеились огненные речки по оторочке цветочных клумб...
Как они не впали в маразм, как мы, со своей единственной и всесильной партией? Тысячелетняя мудрость помогла? И как же они не заболели болезнью великого разрушительства, когда крушат всё, до основания? Им хватило короткой культурной революции...
Наша интеллигенция в XIX веке воспитала пролетариат, и пролетариат, поощряемый циничной партией, в XX веке задавил интеллигенцию. Когда же произошел новый переворот, мы стали молиться на царя, на шею себе повесили кресты, но хватило и десяти лет, как поняли: не все было неверно в безумной мечте русских страдальцев, от Пушкина и Чаадаева до Бердяева и Достоевского...
