"Общими правилами..." предусматривались и действия артиллерии, прикрывающей отступление войск. Вот что было написано по этому вопросу в пункте 10: "... Артиллерия, прикрывающая ретираду, должна ставить батареи в две линии так, чтобы... первая проходила через вторую, которая... готова встретить неприятеля". Иначе говоря, когда первая линия батарей снимается с позиции, то находящаяся за ней вторая линия прикрывает отступление войск и артиллерии своим огнем до тех пор пока орудия первой линии не займут огневую позицию за орудиями второй линии и не откроют огонь по наступающему неприятелю, что позволит орудиям бывшей второй линии сняться со своей позиции и отступить за орудия первой линии.
Не обойден молчанием в "Общих правилах..." и вопрос о взаимодействии артиллерии с другими родами войск. "Артиллерия во всяком случае должна покровительствовать движению войск, и взаимно войско обороняет ее", говорилось в 11-ом пункте "Общих правил...". При этом Кутайсов подчеркивал необходимость тщательной рекогносцировки местности и размещения артиллерии, исходя из максимального обеспечения огнем выполнения поставленных войскам задач.
Вопросам размещения артиллерии в боевых порядках войск посвящен и следующий 12-й пункт "Общих правил...", ибо размещение также способствует тесному взаимодействию родов войск. "Главнейшим" или основным положением артиллерии, требовали правила, "должно быть по флангам линий, в интервалах и в резерве". Однако, и при таком линейном построении войск, артиллерия, как требовали "Общие правила...", должна "быть сколь возможно движущейся сообразно и с местоположением и направлением войск неприятельских, ибо весьма вредно... оставаться долго в одинаковой позиции". Требование вполне обоснованное, ибо, если движутся войска, артиллерия не может оставаться на месте, иначе она рискует не выполнить задачи огневой поддержки или прикрытия войск в бою, да и позиция ее будет пристреляна неприятелем, что позволит ему подавить нашу артиллерию. Естественно, что это и требование повышения мобильности артиллерии, исходя из технических возможностей тогдашних артиллерийских систем.
13-й пункт "Общих правил..." - это конгломерат всесторонних требований к артиллерийскому резерву: к его месту, составу и путям повышения мобильности. Чтобы убедиться в этом, достаточно познакомиться с лаконичной формулировкой этого пункта: "Резерв артиллерийский, находясь за второй или третьей линией, должен быть составлен преимущественно из конной артиллерии, которая быстротою и легкостью своей может с великою скоростью переноситься в разные пункты, да и батарейные роты для скорейшего движения, могут сажать некоторую часть людей на подручных лошадей и лафеты". Последнее допущение особенно важно, т.к. ранее официально запрещалось перевозить артиллерийские расчеты не только на орудийных лафетах, но и на передках и на зарядных ящиках. Правда, не всегда эти запреты соблюдались, если вспомнить действия артиллеристов В.Г. Костенецкого, А.П. Ермолова и других.
Несомненно 14-й пункт "Общих правил..." появился под влиянием действий артиллерии под Прейсиш-Эйлау. Вот его содержание: "Начальник резервной артиллерии, по повелению начальства или сам собой, видя необходимость подкрепить где-либо, распоряжает батареями со всевозможной скоростью, ибо от его деятельности легко может сражение взять иной оборот". Эта формула допускала полную самостоятельность действий начальника артиллерийского резерва в бою, что особенно было важно и необходимо, если этот начальник "исправный артиллерист".
И вдруг после такого общего требования - на первый взгляд сугубо конкретный практический вопрос 15-го пункта об оптимальном расстоянии между орудиями на общей огневой позиции: "... Ставить батареи так, чтобы ось одного орудия от оси другого не была ближе 15 шагов, через что движение и услуга будет способнее, а неприятельские выстрелы не столь вредны". Это требование обуславливалось: "Если место позволяет". Значит в противном случае требование невозможно было выполнить, но тогда теснота затрудняла бы действие расчетов и повышала уязвимость батареи. Вчитываясь в текст 15-го пункта и сравнивая его с содержанием пунктов 3, 4 и 5, становится ясно, что вопрос о взаимоположении орудий отнюдь не второстепенный, т.к. определяет во многом успех действия артиллерийских батарей. Это в какой-то степени пояснил сам Кутайсов во второй части приведенного пункта. Вообще говоря, все пункты "Общих правил..." имели для своего времени огромную значимость, поэтому бессмысленно пытаться выделить из них наиболее важные и второстепенные.
Количество зарядных ящиков на огневой позиции устанавливал пункт 16: "Пешей артиллерии... иметь на самой батарее... по одному зарядному ящику для каждого орудия, прочие же оставлять за линиями (войск. - А.С.). Конная артиллерия может при себе иметь еще менее ящиков (т.е. по одному ящику на несколько орудий. - А.С.) , наблюдая только, чтобы передки всегда наполнялись зарядами". Такая рекомендация для конной артиллерии вытекала из кратковременного характера ее действий на одной огневой позиции и требования к ее максимальной мобильности, особенно на поле боя. Что же касается "наполнения зарядами передков", то это была исключительная мера, для чего из ящика, стационарно установленного на передке, вынималась орудийная принадлежность (ключи, канаты, крючья и т.п.) и вставлялась кассета для укладки нескольких выстрелов (в начале XIX века они назывались "зарядами"), т.е. снарядов с пороховыми зарядами. В этом случае увеличивался риск потерять орудие при попадании вражеского снаряда в ящик передка, но увеличивалась мобильность и живучесть системы орудие-боеприпасы. Вероятность попадания в отдельно следующий или стоящий при орудии зарядный ящик была выше, но потеря зарядного ящика не вела к выходу из строя орудия. Однако, мобильность такой системы была ниже. Приходилось находить компромисс, исходя из характера действий того или иного вида артиллерии.
Особое значение придавал Кутайсов "проворной и ловкой перекладке орудий с одного лафета на другой", к чему "заранее должно приучать людей". Почему это требование выделено в самостоятельный 17 пункт "Общих правил..."? Все дело в том, что лафет орудия был полностью деревянным. Это облегчало лафет, повышало мобильность орудия, т.к. позволяло ограничиться шестью лошадьми для транспортировки самого крупнокалиберного полевого орудия. Однако недостаточная живучесть деревянного лафета заставляла иметь при каждой артиллерийской роте два запасных лафета (на 12 орудий). Замена вышедшего из строя лафета запасным производилась в полевых условиях орудийным расчетом. Для этого ствол ставился вертикально, опираясь на грунт дульным срезом, после чего поврежденный лафет убирался, а запасной подкатывался, скреплялся со стволом и орудие опускалось в нормальное состояние. Так как эта операция выполнялась в боевой обстановке, производить ее следовало не только быстро, но и "проворно и ловко".
Военные действия требовали порой в ожидании ночного нападения неприятеля держать орудия на передовых позициях в постоянной готовности к открытию огня. Этому требованию посвящен 18 пункт "Общих правил...": "На отделенных постах во время ночи орудия должны всегда быть заряжены картечью на близкую дистанцию, к которой прикреплять веревочку, дабы при наступлении дня и не имея уже в сем нужды, можно было разрядить орудия". В составе принадлежностей каждого орудия имелся "пыжевник", специально предназначенный для разряжания орудия. Однако, процедура эта была продолжительна и не всегда удавалась с первого раза. С помощью "веревочки", привязанной к завязке картуза унитарного картечного выстрела, разряжание производилось быстрее и надежнее. Выстрелу же "веревочка" не мешала. "Картечь на близкую дистанцию" - это выстрел с определенным количеством картечных пуль различного калибра и пороха в заряде, рассчитанных для стрельбы на дальность не более 400 метров.
Зачастую потеря орудий в бою вызывалась выходом из строя упряжных лошадей или повреждением упряжи. Поэтому Кутайсов в 19-ом пункте "Общих правил..." требовал: "Всякий батарейный командир озаботится иметь во время дела (т.е. боя. - А.С.) запасных лошадей и запасную упряжь, на лошадях же сих иметь обыкновенные простые шлеи" (это часть упряжи, состоящая из нескольких ремней, охватывающих лошадь и пристегивающихся к оглоблям). Выполнить это требование командиру артиллерийской роты было нелегко, т.к. по штату и табелю в роте не полагалось содержать полный комплект запасных лошадей и упряжи на казенный счет. Следовательно, запастись лошадьми и упряжью командир роты мог только за счет каких-то хозяйственных или сэкономленных средств. Кутайсов закреплял это право юридически.
