- Да нет. Он же никогда не был на поверхности земли и знает о жизни наверху только по рассказам людей, попавшихся в ловушки Гора.
- А о нашей маме ты что-нибудь знаешь?
- Старуха попросила тогда возницу отвезти их в монастырь. В монастыре же я никогда не бывала. Нам туда нельзя. Молодая женщина с самого начала, еще до того, как у нее родились вы с братом, хотела, чтобы они со старухой поехали в этот монастырь. Они же зашли в лес немного отдохнуть. Да, она тогда еще сняла с себя все драгоценности, завернула их в свой носовой платок и сказала старухе, что хи можно будет продать, тогда денег им на что-то хватит.
- На что?
- Не помню. Это было уже очень давно. Я не все поняла в их разговоре.
- Хорошо, - с облегчением вздохнула Гела. - Значит, у мамы были потом средства, чтобы прожить. Они, наверное, продали мамины драгоценности.
- Нет.
- Почему? - удивилась Гела.
- Из-за волчицы, укравших ее детей, с твоей матерью что-то случилось. Она стала как больная. Ни драгоценностей, ни вещей женщины с собою не забрали. Все так и осталось лежать в лесу. Через несколько дней их нашли охотники, случайно попавшие в этот лес.
- И все же почему ты не отобрала нас у волчицы и не отдала обратно матери?
- Сначала мне было жалко волчицу, потерявшую своих волчат, а потом женщины покинули лес и уехали в монастырь, куда я попасть не могла.
- Значит, волчица взяла нас с братом вместо своих детей?
- Да.
- Она нас любила?
- Очень.
- Трида тоже любит меня и моих братьев. Наверное, все матери любят своих детей. Можно, я расскажу обо всем Триде?
- Конечно. Я не разрешала тебе раньше рассказывать о себе потому, что любопытство могло бы погубить твоих братьев, детей лесника. Они обязательно захотели бы увидеть меня и попали бы в ловушки Гора. Многие люди уже поплатились за свое любопытство. Попадая в наш лес, они или не могут отсюда выбраться или попадают вниз, к моему дяде. Представляешь, как убивались бы по своим сыновьям твои приемные родители?
- И ты не смогла бы им помочь? - не унималась Гела.
- Не знаю. Отстань! Хватит того, что я вот уже сколько лет вожусь с тобой, - рассердилась Зар и буквально растаяла на глазах у Гелы.
Гела поднялась с поваленного дерева, вздохнула, еще раз взглянула на ручей, где когда-то купала ее хозяйка заколдованного леса, и пошла домой.
Девушка прекрасно знала характер своей удивительной подруги и, уж если та рассердилась, то искать ее в лесу было совершенно бесполезно. Тем более что самой Геле очень хотелось побыстрее попасть домой и рассказать обо всем Триде.
Однако хотя Геле и хотелось поделиться с близкими всем, что она сегодня узнала, и рассказать им о Зар, она уже не бежала вприпрыжку, что-нибудь напевая, как раньше. Сегодня кончилось ее детство. Гела шла, обдумывая на ходу все, что рассказала ей Зар. Поэтому, подойдя к дому, где она выросла и который до этого дня считала своим, девушка сразу же направилась к той, кого она всю свою жизнь называла мамой.
- Что случилось, доченька? На тебе лица нет, - встревоженно спросила Трида, оторвавшись от квашни с тестом.
- Мама, я вам, правда, не родная?
Трида испуганно посмотрела на дочку. И по взгляду поняла, что девочка все знает.
- Правда, доченька. Только какая разница, родила я тебя или нет? Любим-то мы тебя, как родную. Другой дочки нам с отцом и не надо. И для отца, и для братьев ты - самая лучшая.
- Я знаю, мама. Я вас тоже очень люблю, - ласково ответила Гела и нежно обняла мать.
- Так что все-таки случилось? Кто тебе рассказал об этом? - начала допытываться у дочери Трида.
- Давай лучше, мамочка, я тебе по хозяйству помогу, а вечером, когда вернется отец и братья, я вам все расскажу. Все-все, что знаю. Честное слово, - ответила Гела, и они, как обычно захлопотали по хозяйству, дожидаясь мужчин к ужину.
Вечером, после ужина, вся семья лесника собралась за тяжелым дубовым столом. Точнее, за столом сидели сам лесник, Трида, Гела и двое младших сыновей. Поскольку старшие сыновья уже покинули родительский дом.
Гела рассказала своим родным все, что узнала от Зар. И о самой хозяйке заколдованного леса и о ее дяде, подземном хозяине Горе тоже.
- Да, ну и дела, - только и смог произнести лесник, мужчина могучий и немногословный.
- Значит, это лесная хозяйка уводила тебя маленькой в лес со двора, вхдохнула Трида.
- Да, но я и не знала сначала этого. Она же может вселяться в человека. Ты и идешь, куда ноги несут, а на душе при этом легко и весело.
- Какая она из себя, - с замиранием спросил Жак, младший сын лесника.
- Всякая, чаще спокойная, но иногда казалось бы из-за ничего может рассердится. Тогда - ищи ее, свищи. Ни за что не покажется несколько дней.
- А она красивая? - спросил другой брат.
- Ну вот, значит права была Зар, когда не разрешала о себе рассказывать. Пошли бы вы, глупыши, ее искать и попали бы прямо к подземному хозяину в лапы, - засмеялась Гела.
- А его ты тоже видела? - испуганно спросила Трида.
- Видела. Такой старый и невзрачный маленький старикашка. Не понимаю, как он может дядей Зар приходиться? - задумчиво произнесла Гела.
- Так значит Зар сказала, что твой родной брат жив и находится у подземного хозяина Гора? - переспросила Трида.
- Да. Не знаю, что мне теперь делать, как Вальда освободить. Я как заговорила с Зар об этом, так она на меня рассердилась и исчезла. Очень уж не любит бедняжка спускаться под землю. Да и ссориться с дядей не хочет.
- Да, дела, - опять вздохнул лесник.
- Мама, а когда Зар положила меня маленькую на крыльцо, на мне что-нибудь было надето?
- Нет, доченька. Я тогда очень еще удивилась. Не так уж и жарко было, а ты лежишь совсем голенькая.
- Да, нет, жена! - неожиданно вмешался в разговор лесник. - на шейке-то у нее что-то висело, какое-то украшение.
- И правда! Садовая моя голова! - воскликнула Трида и тут же полезла куда-то за печку.
Через минуту на столе стояла деревянная шкатулка, завернутая в кусок чистой материи. Трида развернула холщовую ткань, открыла шкатулку, в которой лежали ее скромные украшения, и достала оттуда золотую сережку, сверкающую драгоценными камнями, подвешенную на черном шнурке.
- Все правильно. Так, как говорила Зар. Это сережка, вторая должна быть у брата, - сказала Гела, бережно рассматривая удивительно красивое украшение.
- Судя по всему, твоя мать должна была быть из знатной семьи. Здесь даже какой-то знак есть, - добавил Жак, тоже склоняясь над сережкой.
- Интересно, жива ли бедняжка. Такое перенести. Надо будет о ней узнать в монастыре. Может, монахини что-нибудь вспомнят, - задумчиво произнесла Трида, внимательно глядя на дочь и сына, рассматривающих сережку.
- А что, если нам с Гелой поехать в город навестить старшего брата? Можно и сережку ювелирам показать. Вдруг скажут, чья она? - спросил Жак, обращаясь к отцу.
- Что ж не съездить. Поезжайте. И мать возьмите. Небось, тоже по сыну соскучилась, - заметил отец.
На следующий день, прямо с утра, Трида, Гела и Жак отправились в город навестить старшего сына лесника. Он совсем недавно обосновался в городе и работал в лавке у их дальнего бездетного родственника, обещавшего оставить свое дело Маку. Так звали старшего брата Жака и Гелы.
По дороге, умело управляя лошадью, Жак все время расспрашивал Гелу о Зар и ее дяде, подземном хозяине. Почему-то Жаку казалось, что Гор обижает Зар.
- Ничего подобного, - опровергла Жака Гела. - Он на нее просто внимания не обращает. Скользнет иногда мимо. Вот и все. Я сама много раз видела. А жить под землей, так же, как ее мать, сестра Гора, Зар не может. Говорит, что там на нее что-то давит. Хотя бывала у дяди не раз. Особенно, когда ее мать еще жила в этом лесу.
- Куда же мать Зар делась? - не унимался Жак.
- Не знаю. Зар никогда не говорила мне об этом. Может быть ушла куда-нибудь, а может, умерла.
