Луч солнца весело скатился по заснеженному склону. На мгновение задержавшись у края пропасти, перепрыгнул через бездну ущелья, устремился к узкой расщелине, уходящей куда-то в сердце горы. Пробежав по серым, покрытым слизью гранитным глыбам, загораживающим вход в небольшую пещеру, остановился на тлеющих углях костра. Алый лепесток пламени вырвался из-под груды пепла, приветствуя родственную душу, несущую тепло в царстве мрака и снега.

Манлам открыл глаза. Солнечные зайчики танцевали по каменному своду. С глубины ущелья доносился шум горного потока. Не было слышно истошного завывания ветра, снежный занавес не закрывал выход из пещеры, – буря закончилась. Не так часто демоны гор благоволят путнику в зимние месяцы. Нужно торопиться. Манлам находился на расстоянии одного перехода от намеченной цели. Если ему повезёт, то к закату солнца он окажется у врат обители Будды Майтрейи, расположившейся на одном из высокогорных плато Северного Непала. Три дня провёл юноша в пещере, скрываясь от разбушевавшейся стихии. Запасы пищи заканчивались. Единственная надежда на спасение, монастырь, куда направлялся молодой трапа. Манлам понимал, что любое промедление может обернуться смертью. Горы непредсказуемы.

Как тяжело заставить себя выбраться из-под тёплые покрывала. Солнечный лучик коснулся лица юноши, Манлам улыбнулся. Приятно ощутить немного тепла. Боги любят его, сегодняшнее утро тому подтверждение. Одним движением сбросив войлочный лоскут, заменявший одеяло, юноша встал на колени. Холод пронзил тело острыми ледяными иглами. Вне всяких сомнений, монашеская тога спасала от демонов, но ничуть не предохраняла от морозных объятий Гималаев. Бросив в угасающий костёр остатки хвороста, Манлам занялся приготовлением завтрака. Горсть риса, приправленный маслом бледно-розовый чай и чёрствая лепёшка, последние запасы. Возблагодарив Небо за дарованную ему трапезу, трапа наскоро собрался и отправился в путь: хрупкий юноша в монашеском одеянии на забытой небом и людьми горной тропе. Он шёл твёрдой поступью, не задумываясь об опасностях, подстерегающих его. Шёл по зову сердца. Там, за горными вершинами, лежала Страна снегов, и в её сердце, как бриллиант в дорогой оправе, сверкала Шамбала – земля Богов, обитель мудрецов, неприступные владения великих Махатм.

Впервые о Шамбале Манлам услышал, будучи послушником. Но тогда он не предавал особого значения рассказам старого ламы. Как и многих других мальчиков из бедных семей, в младенческом возрасте его отдали на попечение в монастырь неподалёку от деревни. «Слуги добродетели» – так называли маленьких послушников, зарабатывающих себе на пропитание в стенах обители.

Манлам с достоинством переносил все трудности, связанные с послушанием, а в свободное от работы время занимался с монахами. Научился читать и писать быстрее своих сверстников. Заметив тягу мальчишки к знаниям, настоятель отдал его под покровительство смотрителя монастырской библиотеки. Остаток времени до посвящения, Манлам провёл среди полок и стеллажей, заваленных дощечками испещрёнными иероглифами, и свитками с текстом Святого писания. Были здесь и новые книги, поступавшие из непальских и секимских храмов. Мальчик изучал санскрит, индийскую астрономию, астрологию, успешно осваивал китайскую каллиграфию. Как-то перебирая полу истлевшие свитки в одной из заброшенных библиотечных келий, он наткнулся на старинную рукопись, повествующую о паломничестве одного гелонга в страну Великих Махатм. Юноша вчитывался в каждую строчку, стараясь осознать и представить все, о чём писал лама: прекрасные дворцы, чудные сады, хрустально чистые ручьи, скрытые высоко в горах волей Небес. Воображение рисовало все прелести Земли Богов. Догорала свеча. Молодой трапа с трудом разбирал изъеденные временем и сыростью знаки тибетского письма. Дочитать свиток не удалось. Огонёк свечи вспыхнул в последний раз, келья погрузилась во мрак. Прихватив рукопись вместе с небольшим клочком материи с непонятными знаками и огромной красной печатью, Манлам на ощупь выбрался в коридор.

Учитель занимался переписыванием какого-то древнего текста. Он сидел на мягкой подушке, поджав под себя ноги, положив на колени подставку для письма. Вначале лама не обратил внимания на странное поведение юноши, не находящего себе места в просторной келье библиотеки. Но затем заметил край папируса, торчащий из-под тоги Манлама.

– Сын мой, ты чем-то озадачен. Не поговорить ли нам?

Манлам протянул учителю найденный свиток. Лама, пробежав глазами начальные строчки рукописи, отложил её в сторону. А вот клочок ткани, украшенный странной печатью, вызвал интерес старого монаха. Он долго рассматривал знаки вокруг оттиска. Затем спрятал материю за отворот зен, у себя на груди.

– Ты ещё не готов к обсуждению этого вопроса.

– Учитель, многие говорят о райской жизни на небе, но никто не говорил, что рай находится на земле.

– Глупость и заблуждение! Смертное тело не может достичь блаженства в физическом мире. Только духовное совершенство приведёт к нирване. Ничто не может быть совершеннее, чем покой. Смерть неизбежна для всего живого.

– Но гелонг пишет, что видел людей, их тела прекрасны, как у богов, и бессмертны.

– Большинство из живущих стремятся к достижению бессмертия. Я слышал, некоторым удалось. За всю свою жизнь я не видел, ни одного из тех, кому даровали вечную жизнь, зато дым погребального костра унёс в небо тысячи тел. Вернулись ли они обратно, переродившись, или ушли в иные миры, неизвестно. Хотя есть неоспоримые факты, говорящие о возможности переселения душ. За долгие годы работы в библиотеке я прочёл тысячи рукописей, рассказывающих о невероятных чудесах, происходивших в том или ином месте. Попадались другие, вызывающие сомнение и целиком отрицающие возможность перевоплощения. Теперь о земном рае. Где-то в горах, как гласит легенда, укрыта от глаз смертных Земля Богов, именуемая Шамбала. В наши хранилища попадает слишком мало сведений об удивительной стране. Великие ламы утверждают, что Земля Богов существует, и некоторые из них даже побывали там. Но не каждому суждено достичь её пределов, тем более пересечь границу владения Великих Махатм. Только услышавший зов Шамбалы может беспрепятственно преодолеть невидимую черту, охраняемую стражами. Из рассказов паломников я слышал, что в один из горных монастырей пришёл старик. В храме его почитают, как святого. Он принял обет каматанга – монаха-созерцателя. Поговаривают, что своим внутренним зрением он видит намного лучше, чем хорошо зрящий в ясную погоду. Если верить слухам, старик единственный из ныне живущих, кому удалось побывать в Шамбале. В Тибете есть закрытые монастыри, изучающие Калачакрамулатантру – учение, дошедшее до нас из Земли богов. Попасть в их стены сложно. Один из них, обитель Майтрейи, тантрический дацан, расположенный в Непале. В отличие от Тибетских храмов, его врата открыты для ищущих истинное знание. Тысячи рукописей не заменят общения с тем, кому Небо даровало счастье попасть в Страну Великих Махатм. Теперь иди, мне нужно работать. – Учитель склонился над свитком.

Манлам отправился в лха-кханг, но не для страстной молитвы перед изваянием Будды. Он долго стоял среди огромной комнаты в окружении терракотовых Бодхисаттв, обдумывая услышанное. «Шамбала – удивительная страна, пробуждающая в людях призрачную надежду. Возможно Истинные Знания дороже человеческой жизни! Но ученье Будды говорит совсем о другом. Где же истина?» – Юный трапа резко развернувшись пошёл в келью, где проживал в полном уединении как полноправный член монашеской общины.

Ночь застала его далеко от монастыря. Холодный ветер рвал темно-бордовую тогу, снежная пыль больно хлестала лицо. Он шёл в сторону перевала Жонгсон, туда, где сходились границы Непала, Тибета и Секима. Один, на забытой Небом и людьми горной тропе, хрупкий юноша, облачённый в монашескую тогу, с котомкой за плечами и тяжёлым посохом в руках. Там, за перевалом, на высокогорном плато, затерянная среди гималайских снегов, стояла обитель Будды Майтрейи.