Напрягая все мышцы, Вэл вынырнула из сна в полное бодрствование. Сердце отчаянно стучало ей в ребра. Она чуть не закричала, но все-таки успела остановиться, вспомнив, где находится. Видимо, уже наступил день, хотя в туннелях было по-прежнему темно: единственный свет исходил от оплывающих свечей. На втором матрасе свернулась Леденчик, прижавшись спиной к Луису. Одна его рука была заброшена на нее. Дэйв лежал по другую сторону от нее, закутавшись в грязное одеяло и наклонив голову к Лолли, как ветвь дерева тянется к солнцу.

Вэл глубже спрятала голову под стеганое одеяло, хотя от него и шел слабый запах кошачьей мочи. Ей нездоровилось, но она отдохнула.

Вдруг она вспомнила, как пару недель назад просматривала с Томом каталоги колледжей. Он говорил о Канзасском университете, где читали хороший курс по журналистике, а обучение не было безумно дорогим. «И смотри, – сказал он, – у них есть женская команда лакросса», – как будто они и после школы планировали оставаться вместе. Она тогда улыбнулась и поцеловала его, продолжая улыбаться. Ей нравилось его целовать: он всегда умело отвечал на поцелуй. Сейчас она чувствовала себя раненой, глупой и преданной.

Вэл хотелось снова заснуть, но не получалось, так что она просто тихо лежала. Потом ей нестерпимо захотелось писать и пришлось, расставив ноги, присесть над вонючим ведром, обнаруженным в углу. Она стянула с себя джинсы и трусы, стараясь балансировать на цыпочках и держать одежду как можно дальше от тела. Вэл успокаивала себя, что так бывает во время поездки по шоссе, где нет стоянок, и приходится уходить в лес. Ни туалетной бумаги, ни листьев тут не нашлось, так что она немного попрыгала на месте, надеясь отрясти все досуха.

Возвращаясь обратно, Вэл заметила, что Дэйв начал ворочаться, и надеялась, что не разбудила его. Она засунула ноги обратно под одеяло и теперь почувствовала, что острые запахи туннеля смешались в запах, который она не узнавала. Свет струился сквозь решетку, установленную на улице над ними, слабо освещая черные, испещренные грязью железные балки.

– Эй, ты проспала почти четырнадцать часов, – сказал Дэйв, поворачиваясь на бок и потягиваясь.

Он был без рубашки, и, несмотря на сумрак, Вэл разглядела на его груди глубокий шрам от пулевого ранения, сильно стягивавший кожу. Дэйв подошел к жаровне и разжег ее с помощью спичек и скомканных газет. Потом он поставил на нее кастрюльку, вытряхнул молотый кофе из жестянки и налил воды из пластмассовой бутылки из-под молока.

Наверное, она слишком долго его разглядывала, потому что он поднял голову и ухмыльнулся.

– Хочешь? Молока нет, но сахара сколько угодно. Ковбойский кофе.

Кивнув, Вэл завернулась в одеяло. Дэйв налил ей через ситечко кружку кофе, и она с радостью взяла ее и согрела о нее сначала руки, а потом щеки. Рассеянно проведя рукой по голове, Вэл почувствовала короткую щетину, словно тонкий наждак.

– Тебе стоит пойти со мной побираться, – сказал Хилятик Дэйв, глядя на матрасы с какой-то тоской. – Луис и Лолли готовы спать вечно, если им разрешить.

– А ты почему встал? – спросила девушка и сделала глоток из кружки.

Кофе оказался горьким, с привкусом дыма, но Вэл поняла, что ей нравится его пить. Дэйв пожал плечами.

– Я старьевщик. Надо проверить, что выбросили цивилы.

Она кивнула.

– Это навык, как у свиней, которые вынюхивают трюфели. Он либо есть, либо его нет. Один раз я нашел часы «Ролекс» вместе с какой-то рекламной рассылкой и подгоревшими тостами. Как будто кто-то смахнул все с кухонного стола прямо в мусор, не глядя.

Несмотря на то, что Дэйв сказал насчет их склонности спать, Лолли застонала и выскользнула из-под руки Луиса. Глаза у нее были почти закрыты, а поверх вчерашней одежды она набросила грязный халат, скроенный как кимоно. Она была красивая – такая, какой Вэл не сможет стать никогда: пышная и крепкая одновременно.

Лолли толкнула Луиса. Он заворчал и перевернулся, приподнявшись на локтях. У стены что-то зашевелилось, и котенок подошел к ним и уткнулся головой в руку Луиса.

– Кстати, это кошка. Ты ей нравишься, видишь? – сказала Лолли.

– А ты не боишься, что ее сожрут крысы? – спросила Вэл. – Она вроде еще маленькая.

– Не слишком, – мрачно отозвался Луис.

– Перестань, ты же только вчера дал ей имя.

Лолли подняла котенка и посадила его к себе на колени.

– Ага, – сказал Дэйв. – Полли и Лолли.

– Полигимния, – уточнил Луис.

Вэл подалась вперед:

– А кто такая эта Полигимния?

Дэйв налил еще одну кружку кофе – для Луиса.

– Полигимния – это какая-то греческая муза. Не знаю, кто точно. Спроси у него.

– Не имеет значения, – сказал Луис, поджигая сигаретный окурок.

Дэйв пожал плечами, словно извиняясь за то, что столько знает:

– Наша мама была библиотекарем.

Вэл толком не знала персонажей греческой мифологии: она только смутно помнила, что в девятом классе слышала что-то про «Одиссею».

– А кто теперь ваша мама?

– Никто. Она умерла, – ответил Луис. – Наш папа ее застрелил.

Вэл судорожно сглотнула и хотела пролепетать какие-то извинения, но Хилятик Дэйв заговорил первым.

– Я думал, что тоже стану библиотекарем. – Дэйв посмотрел на Луиса и продолжил: – В библиотеке хорошо думать. Так, как здесь. – Он снова повернулся к Вэл. – А ты знала, что я первым нашел это место?

Вэл покачала головой.

– Отрыл его. Я – властитель отбросов, повелитель помоек.

Лолли рассмеялась, и улыбка Дэйва стала шире. Казалось, собственная шутка стала нравиться ему больше, после того как Лолли оценила ее.

– Не хотел ты быть библиотекарем, – сказал Луис, качая головой.

– Луис всю мифологию знает. Например, Гермеса. Расскажи ей про Гермеса.

Лолли сделала глоток кофе.

– Он психопомп, – сказал Луис и бросил на Вэл мрачный взгляд, словно угрожая ей, если она вздумает спросить, что это значит. – Он путешествует между миром живых и мертвых. Типа курьера. Вот что Лолли хотела, чтобы я сказал. Но давай на минуту об этом забудем. Ты спросила насчет крыс, которые могут сожрать Полли. Что ты знаешь о крысах?

Вэл покачала головой.

– Ничего особенного. Кажется, одна перебежала через мою ногу по дороге сюда.

Лолли фыркнула, и даже Дэйв улыбнулся, но лицо Луиса оставалось напряженно-серьезным. Его голос зазвучал как заклинание, словно он повторял это раньше уже много раз.

– Крыс травят, отстреливают, ловят в капканы, избивают – точно так же, как бездомных людей, как нас. Крыс все ненавидят. Людям противно, как они двигаются, как скачут и постукивают лапками о пол. Крысы всегда отвратительны.

Вэл отвернулась и смотрела в темноту. Казалось, Луис ждет ее реакции, но она не знала, как правильно откликнуться. Она даже не была уверена, что понимает, о чем он на самом деле говорит.

Он продолжил:

– Но они сильные. Их зубы прочнее железа. Они могут прогрызть что угодно: деревянные балки, оштукатуренные стены, медные трубы. Все, кроме стали.

– Или алмаза, – сказала Лолли с ухмылкой.

Похоже, ее эта речь нисколько не смутила.

Луис почти не подал вида, что слышал слова Лолли. Его взгляд по-прежнему был устремлен на Вэл.

– Раньше здесь, в городе, люди устраивали их бои в специальных ямах. Крыс заставляли драться с хорьками, с собаками, с людьми. Вот какие они сильные.

Дэйв улыбнулся, словно эти слова имели тайное значение для него.

– И при этом они сообразительные. Ты когда-нибудь видела крысу в метро? Иногда они входят в вагон на одной остановке и высаживаются на следующей. Они совершают поездку.

– Я такого никогда не видела! – фыркнула Лолли.