Рут села на корточки и принялась сгребать муку ладонями. Но вместо того, чтобы собраться горкой, мука поднялась белым облаком, которое опадало тонким слоем пыли.

При взгляде на муку Вэл осенило.

– Постой-ка! Эй, кажется, мне придется совершить детоубийство.

Рут пожала плечами и вытащила пакет.

– Наверное, всегда можно завести другого.

Вэл разорвала бумажную упаковку и начала посыпать пол мукой.

– Здесь должно показаться что-то, чего мы не можем увидеть.

Рут схватила горсть белого порошка и бросила его в сторону двери. Вэл швырнула еще одну горсть. Вскоре в воздухе повисла плотная пелена муки. Она обсыпала им волосы, а при дыхании налипала на язык.

Когда мука покрыла всю квартиру, девушки обнаружили вместо фонтана с рыбками сломанную трубу, из которой вода выливалась в ведра и растекалась по полу, просевшие гипсокартонные листы на потолке, расколотые кафельные плитки на стенах и россыпь мышиного помета на полу.

– Смотри.

Рут, похожая на привидение, прошла к одной из стен. Мука прилипла почти ко всей стене, но осталось большое чистое пятно.

Вэл бросила в пятно еще муки, но вместо того, чтобы прилипнуть, она словно куда-то провалилась.

– Нашли! – Вэл ухмыльнулась, подняв сжатый кулак. – Чудо-близнецы включили свои силы!

Рут в ответ улыбнулась, ударив по кулаку Вэл своим.

– В виде двух психов!

– Говори за себя, – отозвалась Вэл и нырнула в дыру.

Там, в сумрачной комнате, завешанной бархатными портьерами, находился Луис. Он лежал на ковре с узором в виде гранатов и дрожал, хотя был закутан в шерстяное одеяло. На его голове выступила кровь, а несколько косичек оказались срезанными.

Сначала Вэл изумленно уставилась на него.

– Луис? – наконец смогла выдавить она. Он поднял взгляд, щурясь, словно при ярком свете.

– Вэл? – Он поспешно сел. – А где Дэйв? С ним все в порядке?

– Не знаю, – рассеянно ответила она. – Что ты здесь делаешь?

Ее мозг продолжал лихорадочно работать.

– Разве ты не видишь, что я прикован к полу? – спросил Луис.

Он вывернул свои запястья, и она увидела, что вокруг них обернуты его туго натянутые косички.

– К полу? – тупо переспросила Вэл. – А как же ковер?

Луис рассмеялся.

– Надо полагать, тебе это место кажется красивым.

Вэл обвела взглядом низкие диванчики, книжные полки, заставленные томиками сказок в тканевых переплетах, великолепный ковер и расписные панно на стенах.

– Это одна из самых роскошных комнат, какие я видела.

– Штукатурка на стенах потрескалась, на потолке протечка, а весь угол почернел от грибка. И здесь нет никакой мебели и уж конечно никакого ковра – только дощатый пол, из которого кое-где торчат ржавые гвозди.

Вэл посмотрела на мягкий свет, лившийся из оловянной лампы под абажуром с бахромой.

– Тогда что же вижу я?

– Ореол, что же еще?

Рут заглянула в комнату.

– Что проис… Луис?

– Постой. А откуда нам знать, что ты на самом деле Луис? – спросила Вэл.

– А кем еще я могу быть?

Рут вошла, но оставила одну ногу в проеме, словно опасаясь, что он в любую секунду может закрыться.

– Мы только что оставили тебя в парке, и ты спал.

Луис опустил голову обратно на пол.

– Ага. Ну, когда я в последний раз видел Рут, она собиралась на поезд. Я ушел с Лолли и Дэйвом в парк. Мы выбрали место для ночевки рядом с замком. Лолли дремала, облокотившись на меня, и тут Дэйв вдруг встал и ушел. Я знал, что он не в себе. Черт, у меня у самого крыша ехала. Я подумал, может, ему хочется побыть одному. Но потом Дэйв не вернулся, и я пошел его искать. Я увидел, как он идет обратно по роще. И он был не один. Сначала мне показалось, что это какой-то парень – вроде как пытается с ним познакомиться, – но потом разглядел, что у него вместо волос перья. Я побежал к ним – и в эту секунду множество крошечных ладоней закрыло мне рот и здоровый глаз, меня схватили за руки и за ноги и потащили. Я слышал, как эти твари хихикали, поднимая меня в воздух. А брат сказал: «Не беспокойся. Это совсем ненадолго!» Я не знал, что и думать, и не представлял, что окажусь здесь.

– Ты видел Мабри? – спросила Вэл. – Она что-нибудь говорила?

– Почти ничего. Ее тревожило что-то. Кто-то к ней приходил, и она из-за этого злилась.

– Нам нужно кое-что тебе рассказать, – начала Вэл.

Луис замер, сжав губы в узкую полоску.

– Что? – спросил он, и его голос прозвучал так тихо, что у Вэл защемило сердце.

– Мы считали, что пропал Дэйв. Он исчез. Кто-то притворился тобой.

– Так вы пришли сюда искать Дэйва?

– Мы пришли искать улики. Я считаю, что Мабри стоит за всеми смертями фейри.

Луис нахмурил брови.

– Погодите! Где мой брат? Он в беде?

Вэл покачала головой.

– Не думаю. Тот, кто притворился тобой, проводит время, трахая Лолли. Не думаю, что это актуально для фейри, но вот для Дэйва – определенно.

Луис вздрогнул, но промолчал.

– Нам надо торопиться, – напомнила Рут, гладя Вэл по голове и приминая пальцами щетину отрастающих волос. – Хотя та сучка и не может связать тебя волосами, это не значит, что нам стоит тут задерживаться.

– Правильно.

Вэл склонилась над Луисом, разглядывая косички, которые привязывали его к полу. Она попыталась их разорвать или развязать, но они оказались прочными, словно из стали.

– Мабри срезала их ножницами, – сказал Луис. – Эта гадина чуть скальп с меня не сняла.

– По-твоему, ножницы перерезали бы косички? – спросила Рут.

Вэл кивнула.

– У нее должна быть возможность снять собственные чары. Как ты думаешь, где могут быть ножницы?

– Не знаю, – ответил Луис. – Они к тому же могут выглядеть не как ножницы.

Вэл встала и вышла в гостиную, заглянула в фонтан, где мука успела раствориться, а потом прошла к горке.

– Ты ничего не видишь?

Рут вытащила один из ящиков и вывалила его содержимое на пол.

– Ничего.

Вэл заглянула в горку, снова обратив внимание на балерину: ее согнутые руки образовывали кольца, носки пуантов были кроваво-красного цвета. Засунув руку в шкафчик, Вэл взяла ее, продела пальцы в кольца и потянула. Ноги фигурки стали сдвигаться и раздвигаться, точь-в-точь как ножницы.

– Бери арфу, – сказала Вэл. – Я освобожу Луиса.

Перед самым рассветом они пробрались обратно через рощу и подошли по ветвящимся тропкам туда, где оставили Лолли и лжеЛуиса. При ходьбе струны арфы бренчали, но Рут приглушала звуки, крепко прижимая инструмент к груди. Подойдя ближе, Вэл, Рут и Луис увидели, что фальшивый Луис не спит.

Голос Лолли звучал пискляво и дрожал.

– Тут так холодно, а ты горишь в лихорадке!

Лже-Луис посмотрел на них. Его глаза почернели по краям, губы стали темными, а кожа белой, как бумага. Лицо, покрытое потом, казалось сделанным из пластика. Дрожащими пальцами он подносил сигарету к губам. Дым почему-то не выходил из его ноздрей.

– Дэйв! – сказал настоящий Луис. Его голос звучал ровно и бесстрастно, как у Вэл, когда она увидела свою мать с Томом. Лолли уставилась на Луиса, а потом – на его двойника.

– Что… что происходит?

– Ты не увидела разницы, правда? – спросил у Лолли фальшивый Луис.

Его лицо стало изменяться, черты медленно перестраивались, становясь чертами Дэйва. Но почерневшие глаза и губы и блеск на коже остались.

Она ахнула.

Он захохотал как сумасшедший и хрипло сказал:

– Ты даже не увидела разницы, а ведь никак не хотела дать мне шанс!

– Ах ты, дерьмо!

Лолли ударила Дэйва по щеке. А потом она била его еще и еще, звонко шлепая по рукам, которые он поднял, чтобы закрыться.

Луис схватил ее за руки, но Дэйв снова начал хохотать.

– Ты думала, что ты меня знаешь? Я – Хилятик Дэйв? Дэйв-Трусишка? Дэйв-Идиот? Дэйв, который нуждается в защите брата? Ни в чем я не нуждаюсь! – Он посмотрел Луису в лицо. – Ты такой умный, правильно? Такой умный, что даже ничего не понял! Так кто из нас дебил, а? У тебя найдется ученое словцо, чтобы сказать, какой ты тупица?