Через несколько дней шлюпы подошли к большому чукотскому селению, разбросанному на длинной галечной косе.
Необычная суета на берегу заставила командиров насторожиться. Люди метались меж юрт, собирались в группы и снова расходились. Можно было подумать, что они занимают вдоль линии берега оборону, как будто готовясь к отражению атаки.
С первыми же шлюпками Шишмарев и Васильев отбыли на берег. У самого прибоя, на берегу, собралась пестрая толпа чукчей. Пожилой чукча, с тремя русскими медалями на груди, подошел к командиру и сказал по-русски:
- Здравствуй!..
Конечно же, налгал американский шкипер, будто сговорились прибрежные племена. Чукчи звали гостей в свои юрты, несли угощение, а некоторые уже начинали праздничную пляску. Они не впервые встречали русских моряков здесь уже побывали экспедиции Сарычева и Биллингса, Коцебу, - и каждая такая встреча была для них праздником...
Каждый с гордостью показывал подарки русских: кухонные котлы, ножи, топоры, лопаты... В юрте у старшины на самом почетном месте, рядом с деревянным богом, стоял сверкающий самовар.
Старшина рассказывал взволнованно:
- Здесь был нехороший белый человек. Он требовал у нас песца и лисицу. Говорил, что придут русские, и нам будет худо, что русские хотят убить всех чукчей... Но мы сказали, что знаем русских и что русские - наши друзья. Человек этот ругался и стрелял из ружья, а наши воины прогнали его с берега.
- Пусть всегда так делают ваши храбрые воины! - воскликнул Шишмарев.
В тот вечер на дальнем студеном берегу долго не гасли костры. Люди двух наций, но одной родины, рассказывали друг другу о жизни своей, о плаваниях, об охоте, и радостно было им знать и помнить, что сюда уже не придет лукавый иноземный захватчик и невольничье судно не бросит здесь якоря...
Попытка отыскать проход из Берингова пролива вокруг северного побережья Америки в Атлантику предпринималась уже не впервые.
В 1778-1780 годах Джемс Кук и его помощник Клерк, потерпев неудачу в поисках Южного материка (Антарктиды), пытались достичь успеха на Севере пробиться сквозь льды, вокруг Аляски, в Атлантический океан. Однако все их усилия были бесплодны. Главную свою задачу они не решили. Дорога из Берингова пролива в Атлантику была на крепком ледяном замке.
Разочарованный Кук возвратился на Гавайи, где и был убит в стычке с одним из племен...*
______________ * В английской буржуазной литературе Джемса Кука до сего времени принято изображать как невинную жертву. А между тем на вновь открытых землях Кук вел себя как самый беспощадный колонизатор. В своей книге "Путешествие в Северный Тихий океан под начальством Кука, Клерка и Гора" Кук рассказывает, например, такой случай. Один островитянин украл у него секстант - угломерный инструмент. Туземцу секстант, конечно, не был нужен, просто он принял его за красивую игрушку. Кук приказал отрезать островитянину уши и посадить его в "колодку". Известно, что жители Гавайских островов сначала очень радушно встретили Кука и его спутников. Однако англичане держались нагло и вызывающе. Матрос, сопровождавший Кука, без малейшей на то причины застрелил вождя одного из племен. Тогда и произошла схватка, в которой Джемс Кук был убит. (Прим автора).
Клерк, ставший после гибели Кука начальником экспедиции, решительно заявил, что дороги из Берингова пролива ни на, восток, ни на запад нет и все попытки открыть эти пути заранее обречены на поражение.
В частных беседах Клерк не раз похвалялся, что на севере, за Аляской, дальше его и Кука никто не ступит вперед и шагу...
Однако ни похвальбы, ни мрачное "пророчество" Клерка не остановили русских.
Уже через пять лет после плавания Кука и Клерка экспедиция Сарычева и Биллингса сделала неизмеримо больше в исследовании Берингова моря и побережья Ледовитого океана, чем Кук и Клерк.
Вторично направлялся к суровым берегам Аляски командир "Благонамеренного" - Шишмарев. Только за четыре года до этого на бриге "Рюрик" вместе с О. Е. Коцебу он плавал в Ледовитом океане, описывал северное побережье Аляски, острова Св. Павла и Св. Георгия. Открытая ими на американском берегу обширная бухта носила имя Шишмарева...
И все же к тому времени никто из исследователей не прошел на корабле дальше Кука. Казалось, будто не только на крайнем юге, но и здесь, на севере, Джемс Кук установил границу для мореходов.
Но вот у стен ледяной Антарктиды пошли на штурм океана русские мореходы Лазарев и Беллинсгаузен. У берегов Аляски к такому же упорному штурму была готова "Северная дивизия"...
Сегодня, когда все побережье Арктики и все ее острова нанесены на карту, легко понять, что перед командами парусных шлюпов была поставлена невыполнимая задача.
Тем большее признание вызывают решимость и отвага русских моряков, которых не останавливали в пути ни пурги, ни льды, ни штормы, ни морозы... Временами казалось, что океан уступает их упорству: за высокими грядами льдов открывались свободные морские просторы. Поминутно рискуя быть раздавленным во льдах, шлюп "Открытие" прорывался на чистую воду. Но здесь были отмели, тянувшиеся от берегов Аляски, и, чтобы обойти их, нужно было снова вломиться во льды.
Заснеженный, оледенелый, сам похожий на льдину корабль упорно прокладывал путь на восток. Уже был пройден предел, указанный Куком и Клерком. Русские моряки перешагнули эту "запретную черту"! Они переступили ее не на один шаг, в возможности чего сомневался Клерк. Они продвинулись дальше на десять... на пятнадцать миль... и, наконец, на двадцать две мили!
Никем не посещенные берега мыса Лисберна до мыса Крузенштерна впервые были положены на карту. Это была большая победа, за которую, впрочем, мог поплатиться весь экипаж... Шлюп затерло во льдах, и вокруг все выше громоздились торосы, и только огромным усилием команда выручила его из казалось бы неминуемой беды...
Дальнейший путь был наглухо закован льдами. Сколько ни всматривался Васильев в сумрачный горизонт, - молчаливая ледяная пустыня лежала вокруг, на ледяном поле не было заметно ни трещин, ни разводий...
Так и не нашли мореходы дороги в Атлантический океан... Это и понятно. Ведь даже самому мощному ледоколу не под силу пробиться сквозь многолетние льды в суровых тех широтах. А команда Васильева шла на деревянном шлюпе, под парусами...
