– То есть в тот момент, когда наш альпинист уже должен был выйти на вершинное плато?

– Нет. – Начбез вздохнул. – Это лишь предположения… но сьюд его подтверждает… что господин Сайкс собирался устроить привал в расселине близ верхнего устья борозды. Именно потому, что не хуже нас знал о приближении бури. После того, как штормовой фронт миновал пик Сикорского, я отправил на поиски четырех человек на двух коптерах… позвольте… – Он прервался, чтобы отправить мне с инфора досье на всех четверых. Я не слишком удивился, обнаружив, что все они принадлежат к куле Каччва. Потомки Рамы, чтоб их… – Они не нашли тела… и мы сделали вывод, что его стерло песком или унесло ветром.

Я попытался представить себе ураган, поднимающий тело, будто пылинку, поворачивая то одним боком, то другим, под абразивные струи песка, покуда даже кости не превратятся в прах.

И все же что-то беспокоило меня в этой картине.

– Какими средствами пользовались ваши люди?

– Анализ разноугольных аэросъемок, – ответил Адит. – И химиодетекторы.

Все, как и должно быть.

– Мы немедленно сняли с маршрута остальных участников восхождения… – продолжил Этьенс.

– Стоп! – Я вскинул руку. В висках у меня начинало ломить. – Вы же говорили, что Сайкс намерился покорить пик в одиночку!

– Это так, – подтвердил Адит. – Но за то время, что господин Сайкс пробыл в Бэйтауне, он успел завязать знакомства с местным обществом самоубийц… простите, экстрим-клубом, и двое членов клуба изъявили желание посоревноваться с гостем из метрополии. Обычно институт не разрешает проводить спортивные мероприятия на территории полигона, – они с Этьенсом обменялись понимающими улыбками. – Но тут случай был особый. Вот их заявленные маршруты, – по карте зазмеились две синие полосы, – вот реальные. – Их продолжили зеленые. – Как видите, расхождения невелики. Мы следили за ними с помощью таких же датчиков.

– Мне нужны будут данные на этих… горе-альпинистов, – потребовал я. – Они, как я понимаю, пережили бурю?

– О да. – Адит позволил себе ухмыльнуться. – Крайне возмущались, когда их снимали со склона.

– Понятно… И к каким выводам вы пришли?

– Что гибель господина Сайкса стала результатом несчастного случая неустановленной природы, – начбез дословно процитировал собственный отчет. Он точно надо мной издевается!

– Или убийства. – Это не был вопрос.

Адит покачал головой.

– Исключительно маловероятно. Для начала убийце пришлось бы преодолеть воздушное пространство над полигоном.

– Оно полностью контролируется радарными станциями? – Ответа я не знал и ожидал с интересом.

– Нет. – Этьенс развел руками. – Недостаток финансирования не позволяет. Но радары стоят на границах запретной территории.

– Кроме того, – добавил Адит почти конфиденциально – это значило «немногим громче обычного человека», – мы закрыли эту зону для полетов вовсе не для того, чтобы уберечься от лазутчиков. Бывает действительно опасно.

– Вы проводили подобные опыты в день восхождения или незадолго до него? – Я обернулся к индусу.

– Нет. – Возможно, мне только показалось, но Адит слабо улыбнулся.

Я мог с ходу представить себе три или четыре способа преодолеть защитный пояс незаметно для радаров.

– Вы сказали «для начала», – подбодрил я его. – Что еще?

– Еще я не могу представить, чтобы кому-то могло понадобиться убивать Сайкса столь хитроумным способом, – заметил Этьенс. – Он пробыл в Бэйтауне или в окрестностях Башни три дня. За это время он мог пасть жертвой десятка несчастных случаев – столь же правдоподобно.

– Например?

– Например, мог позабыть про дыхание, – хмуро предположил Адит. – Или отравиться солью. Или умереть от обезвоживания. Или утонуть… нет, снимаю – он ведь хорошо плавал?

– Как рыба, – подтвердил я вслед за досье.

– А в нашем море трудно не удержаться на поверхности, – закончил индус. – Даже и против своей воли. Два случая, впрочем, было, но то по глупости. Продолжим…

– Все, что вы перечислили, – заметил я, – имеет нечто общее. Мы имели бы на руках труп. А сейчас – не имеем, причем вас этот факт даже не обеспокоил.

– После дранг-бури тела не остается… – заметил было Адит и осекся. – А что столь важного в его трупе?

– Понятия не имею, – признался я. – Но эта деталь меня тревожит.

Воцарилось молчание.

– Так, – нарушил я тишину. – Мне потребуются логи всех радарных станций. Мне нужны досье на соперников Сайкса в восхождении. Это для начала. И… господин директор, я бы просил выделить мне комнату. Полагаю, Академия располагает комнатами для гостей?

– Разумеется. – Этьенс только обрадовался возможности выставить незваного столичного гостя из своего кабинета. – Рават, проводите, пожалуйста…

– Нет нужды, – прервал я его. – Только выделите мне временный допуск. Я, разумеется, могу обойтись без него, но пользоваться сверхсекретными кодами, чтобы слить воду в клозете, – это уже стрельба по воробьям из пушек, не находите?

Ага. Из гразерных притом.

Директор с кислой миной передал моему секретарю еще один опознаватель – для перемещений по территории Академии. Не Башни, как я заметил. Допуск открывал дорогу на полигон. Надеется, что я сверну себе шею на склонах пика Сикорского?

Вряд ли дождется, решил я про себя. Потому что события разворачивались явно не так, как следовало из отчета местной СБ. Я пока не мог объяснить, на чем основывалась эта уверенность, но ближайшие часы я потрачу не на просмотр безмерно увлекательных логов – интересно, сохранились ли на планете птицы, или в отсутствие нарушителей радар вообще ничего не улавливает? – а на то, чтобы обосновать ее… домыслами. Если ничего другого нет.

На объемной карте Башни перед моим вторым зрением полыхала яркая зеленая точка – квартира. Думаю, в жилфонде Пенроузовского института достаточно свободных мест и я никого не стесню. Ноги несли меня сами, желтая искорка на плане методично пожирала изумрудный волосок оптимального маршрута, а во взбаламученном моим шествием киберпространстве кипела работа. Если не зарываться, можно включить в работу изрядную долю простаивающей интелтроники здания, да так, что рават Адит даже серьгу не подергает, недоумевая, отчего стали подтормаживать неприхотливые бытпрограммы. А массивы данных здешней библиотеки по необходимости содержали все мне потребное. Две минуты спустя аннотированный список уже проплывал у меня перед глазами, накладываясь на бирюзовый костяк Башни, наискось пробитый огрызком моего маршрута.

Планета Ашкелон (вторая в системе Малки), континент Перушт, объект Большой эскарп. Средняя высота – 5340 метров. Средняя скорость ветра в разломе – 23 м/с. Среднегодовая температура – +42° по Цельсию. В попытках восхождения погибло 72 альпиниста-экстремала. (Нескончаемый палящий ураган сметает с отвесной стены фигурки в пестрых облегающих комбинезонах.) Удача улыбнулась шестерым, причем в одном случае – весьма условная, потому что счастливчик до сих пор отбывает под ярмом срок за убийство: чтобы выбраться, он обрезал трос своего напарника, что бесстрастно подтвердили судейские камеры.

Планета Энки (вторая в системе Шамаш), континент Хурр, объект Колодец Тиамат. Глубина – около 4 км (меняется в зависимости от уровня лавы в кратере). (Жуткая вдавлина на лице планеты, будто пальцем промяли горный кряж – до основы, до живого, лавоточащего камня.) Разрешения на спуск экстремалам до сих пор не выдавались, однако заявок подано за три сотни.

Планета Нифльхейм (четвертая в системе иоты Персея, иначе Хель), Северный континент, объект Большая гряда, пик Недоступности. Максимальная высота (зубец Альфа) – 15 872 метра от уровня моря. Температура вблизи вершины – около —110° С. Попыток восхождения – 15, удачных не было. (Белая мгла. Густой воздух неторопливо несет клубы ледяного праха, и негреющие солнечные лучи причудливо преломляются, будто кракен-альбинос игриво поводит щупальцами. Некуда поставить ногу, некуда бросить взгляд – всюду белизна, и белое пламя на белом, и хрупкие пласты осевшей морозной пыли.) Флаг Доминиона установлен на зубце Дельта путем суборбитального десантирования (бойцами местного гарнизона, на спор).