Купчик, шулер, студент, офицер…

Этих голых рисунков журнала

Не людская касалась рука…

И рука подлеца нажимала

Эту грязную кнопку звонка…

Чу! По мягким коврам прозвенели

Шпоры, смех, заглушенный дверьми…

Разве дом этот – дом в самом деле?

Разве так суждено меж людьми?

Разве рад я сегодняшней встрече?

Что ты ликом бела, словно плат?

Что в твои обнаженные плечи

Бьет огромный холодный закат?

Только губы с запекшейся кровью

На иконе твоей золотой

(Разве это мы звали любовью?)

Преломились безумной чертой…

В желтом, зимнем, огромном закате

Утонула (так пышно!) кровать…

Еще тесно дышать от объятий,

Но ты свищешь опять и опять…

Он не весел – твой свист замогильный…

Чу! опять – бормотание шпор…

Словно змей, тяжкий, сытый и пыльный,

Шлейф твой с кресел ползет на ковер…

Ты смела! Так еще будь бесстрашней!

Я – не муж, не жених твой, не друг!

Так вонзай же, мой ангел вчерашний,

В сердце – острый французский каблук!

6 декабря 1911

« Есть в дикой роще, у оврага… »

Есть в дикой роще, у оврага,

Зеленый холм. Там вечно тень.

Вокруг – ручья живая влага

Журчаньем нагоняет лень.

Цветы и травы покрывают

Зеленый холм, и никогда

Сюда лучи не проникают,

Лишь тихо катится вода.

Любовники, таясь, не станут

Заглядывать в прохладный мрак.

Сказать, зачем цветы не вянут,

Зачем источник не иссяк? –

Там, там, глуб о ко, под корнями

Лежат страдания мои,

Питая вечными слезами,

Офелия, цветы твои!

3 ноября 1898

Моей матери

(«Друг, посмотри, как в равнине небесной…»)

Друг, посмотри, как в равнине небесной

Дымные тучки плывут под луной,

Видишь, прорезал эфир бестелесный

Свет ее бледный, бездушный, пустой?

Полно смотреть в это звездное море,

Полно стремиться к холодной луне!

Мало ли счастья в житейском просторе?

Мало ли жару в сердечном огне?

Месяц холодный тебе не ответит,

Звезд отдаленных достигнуть нет сил…

Холод могильный везде тебя встретит

В дальней стране безотрадных светил…

Июль 1898

« Усталый от дневных блужданий… »

Усталый от дневных блужданий

Уйду порой от суеты

Воспомнить язвы тех страданий,

Встревожить прежние мечты…

Когда б я мог дохнуть ей в душу

Весенним счастьем в зимний день!

О, нет, зачем, зачем разрушу

Ее младенческую лень?

Довольно мне нестись душою

К ее небесным высотам,

Где счастье брежжит нам порою,

Но предназначено – не нам.

30 октября 1898

« Мне снилась смерть любимого созданья… »

Мне снилось, что ты умерла.

Гейне

Мне снилась смерть любимого созданья:

Выс о ко, весь в цветах, угрюмый гроб стоял,

Толпа теснилась вкруг, и речи состраданья

Мне каждый так участливо шептал.

А я смотрел кругом без думы, без участья,

Встречая свысока желавших мне помочь;

Я чувствовал вверху незыблемое счастье,

Вокруг себя – безжалостную ночь.

Я всех благодарил за слово утешенья

И руки жал, и пела мысль в крови:

«Блаженный, вечный дух унес твое мученье!

Блажен утративший создание любви!»

10 ноября 1898

« Луна проснулась. Город шумный… »

К. М. С.

Луна проснулась. Город шумный

Гремит вдали и льет огни,

Здесь всё так тихо, там безумно,

Там всё звенит,– а мы одни…

Но если б пламень этой встречи

Был пламень вечный и святой,

Не так лились бы наши речи,

Не так звучал бы голос твой!..

Ужель живут еще страданья,

И счастье может унести?

В час равнодушного свиданья

Мы вспомним грустное прости…[ 6 ]

14 декабря 1898

« Мне снилась снова ты, в цветах… »

Мне снилась снова ты, в цветах,

на шумной сцене,

Безумная, как страсть, спокойная, как сон,

А я, повергнутый, склонял свои колени

И думал: «Счастье там, я снова покорен!»

Но ты, Офелия, смотрела на Гамлета

Без счастья, без любви, богиня красоты,

А розы сыпались на бедного поэта,

И с розами лились, лились его мечты…

Ты умерла, вся в розовом сияньи,

С цветами на груди, с цветами на кудрях,

А я стоял в твоем благоуханьи,

С цветами на груди, на голове, в руках…

23 декабря 1898

« Окрай небес – звезда омега… »

Окрай небес – звезда омега,

Весь в искрах, Сириус цветной.

Над головой – немая Вега

Из царства сумрака и снега

Оледенела над землей.

Так ты, холодная богиня,

Над вечно пламенной душой

Царишь и властвуешь поныне,

Как ты холодная святыня

Над вечно пламенной звездой!

27 января 1899

« Милый друг! Ты юною душою… »

Милый друг! Ты юною душою

Так чиста!

Спи пока! Душа моя с тобою,

Красота!

Ты проснешься, будет ночь и вьюга

Холодна.

Ты тогда с душой надежной друга

Не одна.

Пусть вокруг зима и ветер воет,-

Я с тобой!

Друг тебя от зимних бурь укроет

Всей душой!

8 февраля 1899

Песня Офелии

Разлучаясь с девой милой,

Друг, ты клялся мне любить!..

Уезжая в край постылый,

Клятву данную хранить!..

Там, за Данией счастливой,

Берега твои во мгле…

Вал сердитый, говорливый

Моет слезы на скале…

Милый воин не вернется,

Весь одетый в серебро…

В гробе тяжко всколыхнется

Бант и черное перо…

8 февраля 1899

« Когда толпа вокруг кумирам рукоплещет… »

К добру и злу постыдно равнодушны,

В начале поприща мы вянем без борьбы.

Лермонтов

Когда толпа вокруг кумирам рукоплещет,

Свергает одного, другого создает,

И для меня, слепого, где-то блещет

Святой огонь и младости восход!

К нему стремлюсь болезненной душою,

Стремлюсь и рвусь, насколько хватит сил…

Но, видно, я тяжелою тоскою

Корабль надежды потопил!

Затянут в бездну гибели сердечной,

Я – равнодушный серый нелюдим…

Толпа кричит – я хладен бесконечно,

Толпа зовет – я нем и недвижим.

23 февраля 1899

« Помнишь ли город тревожный… »

К. М. С.

Помнишь ли город тревожный,

Синюю дымку вдали?

Этой дорогою ложной

Молча с тобою мы шли…

Шли мы – луна поднималась

Выше из темных оград,

Ложной дорога казалась –

Я не вернулся назад.

Наша любовь обманулась,

Или стезя увлекла –

Только во мне шевельнулась

Синяя города мгла…

Помнишь ли город тревожный,

Синюю дымку вдали?

Этой дорогою ложной

Мы безрассудно пошли…

23 августа 1899

« Сама судьба мне завещала… »

Сама судьба мне завещала

С благоговением святым

Светить в преддверьи Идеала

Туманным факелом моим.

И только вечер – до Благого

Стремлюсь моим земным умом,

И полный страха неземного

Горю Поэзии огнем.

26 мая 1899

« Я стар душой. Какой-то жребий черный… »

Я стар душой. Какой-то жребий черный –

Мой долгий путь.

Тяжелый сон, проклятый и упорный,

Мне душит грудь.

Так мало лет, так много дум ужасных!

Тяжел недуг…

Спаси меня от призраков неясных,

Безвестный друг!

Мне друг один – в сыром ночном тумане

Дорога вдаль.

Там нет жилья – как в темном океане –