В горящих бессильной яростью глазах Зерака отражалась центральная рубка «Ярхала». Скованный ловко сплетенными заклинаниями рыжебородый, гигантского роста король Ольми мог влиять на происходящее только силой своего слова. Эрхар и Спирр, переводя дух после недавней вылазки на Ольми, подкреплялись таинственным прозрачно-коричневым напитком.

— Налейте и мне! — воспользовался последней из оставшихся у него способностей властелин Ольми.

Спирр с небрежным изяществом взмахнул рукой. В губы Зерака ткнулся невесть откуда взявшийся бокал с тем же загадочным напитком. Пленник шумно втянул воздух, принюхиваясь к напитку. Приятный ядреный запах чем-то напоминал цветы, которыми женщины Ольми тысячелетия назад украшали свои волосы. Зерак знал толк в напитках, цветах и женщинах.

Решительно, словно прыгая в холодную воду, он сделал огромный глоток. Огонь побежал по жилам, и тело наполнилось сатанинской легкостью. Зерак быстро допил остатки колдовского зелья и весело взглянул на своих мучителей.

— Еще?! — изумился Спирр, по-своему истолковав этот взгляд. — Прости меня, великий Зерак, но у нас будет серьезный разговор!

Как бы в подтверждение его слов экран над пультом наполнился светом, и белое лицо адмирала Мерло появилось в нем на фоне непроглядной черноты Бездны.

— Владыка! — трясущимися губами произнес адмирал. — Мы победили, но мы уничтожены. Три флота — вот все, что осталось от великой армии Новой Андры!

— Соболезную, адмирал, — деловито отозвался Спирр. — Я вижу, вам даже не удалось погибнуть во славу Андры?

Адмирал Мерло опустил глаза, не зная, куда деваться от насмешливого взгляда Царственного Брата.

— А сколько флотов осталось у Ольми? — прогремел Зерак, возбужденный напитком.

— Ни одного! — ответил Мерло, гордо вскидывая голову. Эрхар знаком повелел ему убраться с экрана.

— Флоты Ольми разбиты, Зерак! — сказал он сурово. Трех уцелевших флотов Андры вполне достаточно для полного уничтожения Ольми и всех ее владений!

Хмель мигом улетучился из мудрой головы ольмийского короля.

— Ваши условия? — глухо произнес он.

Эрхар и Спирр переглянулись. Ни один из них не ожидал столь быстрой капитуляции. Занятые сражениями с врагом, владыки так и не успели обсудить предъявляемые ему требования.

— Вот уже одиннадцать тысяч лет, — издалека начал Спирр, давая Эрхару собраться с мыслями, наши королевства разделены непримиримой враждой. Трижды за это время злоба и ненависть заставляли нас забывать священные принципы рыцарства и бросать в кровавые мясорубки космических битв тысячи флотов. Трижды армии Ольми и Андры бессмысленно гибли в просторах Бездны, не принося успеха ни одной стороне! В нашей борьбе не может быть победителя. Сегодня кара богов обрушилась на Андру; но кто знает дальнейшие планы всемогущих?! Своей враждой мы бросаем вызов самой природе, вместо того чтобы объединиться перед лицом общего врага, скрывающегося в Великой Бездне! Битва у Бордума должна стать последней усобицей в Гало!

Зерак, плотно сжав губы, приготовился выслушать ультиматум андрских владык.

Эрхар опустил правую руку на пояс, пытаясь нащупать утерянный фамильный клинок, и выступил вперед:

— Исчезновение Гало — наше общее дело! — печально начал он. — Я с большей радостью говорил бы эту речь на мирном совете, чем на борту военного корабля! Но сила Традиций выше желаний Владык, и потому я и мой царственный брат Спирр по праву победителей вынуждены диктовать условия мира. — Эрхар кивнул брату, и тот наполнил бокалы, держа их наготове. Первое. Ольмийское королевство становится протекторатом Андры. Второе. Ты, великий зерак, даешь клятву вассальной верности нам, владыкам Андры. Третье. В знак вечности нашего союза ты выдаешь свою дочь, принцессу Грези за Царственного Брата Спирра!

— Где она, моя несчастная дочь?! — горестно воскликнул рыжебородый великан.

— Как, разве ты не знаешь?! — тихо изумился Спирр. Он хотел попенять ольмийскому королю, что не по-рыцарски использовать родное дитя в качестве безвольного шпиона, но чувства, отраженные в глазах Зерака, выглядели подлинными, и Спирр промолчал, решив, что ольмийский двор болен изменой, и предательство сокрыто от глаз Зерака.

— Обманом и коварством презренные демократы-каллистяне похитили Грези и держали в плену до последних дней, надеясь таким образом отвести наш гнев от своих жалких миров, — гневно поведал Зерак давно известные владыкам обстоятельства. — Но в бурях последних событий Стефан, поддерживающий с ней постоянный телепатический контакт, утратил ощущение ее мыслей. Быть может, бедняжки уже нет в живых…

— О нет! — вскричал Спирр, прижимая руку к сердцу. — Я чувствую, что она жива! Мы немедленно найдем ее, и горе тому, кто посмеет нам помешать!

— В тот миг, когда я снова смогу обнять свою дочь, — просто ответил на это Зерак, король Ольми, — я приму ваши условия, герцог Эрхар и лорд Спирр!

— Владыка Эрхар! — гневно поправил Спирр забывшегося пленника.

— И Царственный Брат Спирр! — добавил Эрхар, бессильно сжимая правую руку в кулак. Фамильный клинок все еще был разлучен со своим хозяином. Да будет так! Скрепим наш договор по древнему обычаю!

Он сделал короткий жест, и поднос с тремя высокими бокалами с прозрачно-коричневого зелья повис между королем и владыками. С рук Зерака спали сети заклятий, и он поднял бокал, в душе испытывая глубокое облегчение.

Условия победителей были столь благородны, что любому из них он спокойно доверил бы всех своих дочерей.

Допив свой бокал, Спирр склонился над пультом, пытаясь превзойти самого себя в искусстве манипулирования пространством. Наконец это ему удалось.

Бездна с воплем приняла в себя «Ярхал». Далеко позади осталось ольмийское Скопление, и как только мир на экранах обрел свой естественный облик, на лица высокородного экипажа пал свет солнц Каллиста.

Едва уловив в эфире позывные царственной яхты, аристократы Каллиста заполнили экран своими изображениями, наперебой поздравляя владык то с "великой победой", то со "славным подвигом". Спирр нетерпеливо отмахнулся от этого лицеворота и вызвал на связь замок Горвик.

На экране появился трепещущий от страха и подобострастия дворецкий.

— Король Бертран еще не вернулся из похода! — пролепетал он под грозными взглядами владык.

— К демонам Бертрана! — заорал Спирр. — Как чувствует себя принцесса Грези?!

— Ее высочество… — Дворецкий впал в полуобморочное состояние. Она… Похищена диавольской силой!

— Как?! — Зерак всплеснул руками. — Опять похищена?! Воистину она дочь своего отца!

Спирр, побелевший и как обычно в ярости воспаривший над своим креслом, влекомый жаждой немедленного действия, при этих словах плюхнулся обратно на мягкое сиденье и расхохотался.

Эрхар бросил на него короткий успокаивающий взгляд и проник внутренним зрением в самые сокровенные закоулки памяти безымянного дворецкого замка Горвик. То, что он там обнаружил, наложило на его лицо печать отчаяния.

— Кто?! — коротко спросил Спирр. Эрхар не успел ответить. Экран вспыхнул адским багровым светом, и на нем появилось до отвращения прекрасное лицо герцога Элиса. Он стоял, небрежно опершись на сверкающую тысячами лезвий Машину Смерти, в своем лучшем зелено-фиолетовом костюме, увенчанный сверкающим семирогим шлемом рыцаря Серпа, а за его спиной, бесстрастно глядя перед собой, сидела в высоком кресле дочь короля Зерака принцесса Грези.

— Я рад сообщить вам, братья, — произнес Элис хорошо поставленным голосом, что теперь у меня есть вассальное владение, и я вновь имею право говорить на совете Дома! Взгляните, вот мир, избранный мной!

Экран разделился на две половинки, и по левой его части медленно поплыли изумрудные леса и бирюзовые озера. Эрхар сразу узнал Идиллию главную планету Ордена Серпа, древней, как никто кичащейся своей независимостью религиозной общины. Спирр присвистнул, пораженный предложением, что горделивые рыцари Серпа добровольно принесли клятву вассальной верности коварному похитителю чужих невест.