Докпуллер спал.

Прокурор посмотрел на Чарли, Чарли - на прокурора. Потом оба они посмотрели на Ферна. Ферн сидел неподвижно, как изваянный из камня уродливый божок, и равнодушно молчал.

Генеральный прокурор подождал и, не дождавшись ответа, продолжал:

- В лаборатории профессора Чьюза найдены обрывки бумаг. Некоторые куски исчезли, другие обгорели, но нам удалось склеить, хотя и с пробелами, два документа. Оба одинаковы, благодаря чему один восполняет пробелы другого. Можно понять, что это договор об организации общества по производству сверхмощного оружия, каковым являются изобретенные Чьюзом лучи. На одном реставрированном документе сохранилась ваша подпись, господин Докпуллер. Что вы можете показать по этому вопросу?

Докпуллер спал.

- Господин секретарь, предъявите господину Докпуллеру названный мною документ, - тем же подчеркнуто официальным тоном сказал прокурор.

Чарли вытащил из портфеля странную бумагу, которая несколько смахивала на тряпку, сшитую из разноцветных лоскутьев. Он нерешительно держал ее в руках, не зная, что с ней делать дальше.

- Господин Докпуллер, признаете ли вы свою подпись? - повысил голос генеральный прокурор.

Докпуллер открыл глаза.

Чарли хотел было поднести бумагу, но Докпуллер сказал:

- Не признаю.

- Не угодно ли, однако, взглянуть? - настаивал прокурор.

- Не признаю, - повторил Докпуллер, не проявляя к документу ровно никакого интереса.

- Должен ли я понимать это таким образом, что ваша подпись подделана?

Докпуллер закрыл глаза.

- Я повторяю вопрос: подпись подделана?

- Объясните, Ферн, - не открывая глаз, промолвил Докпуллер.

- Господин Докпуллер этого не сказал. Он сказал только, что не признает своей подписи, - разъяснил Ферн.

- Но позвольте, - изумился прокурор, - если подпись не подделана, остается только ее признать.

- Вы так думаете? - Докпуллер открыл глаза. - Ваш президент признает свою подпись?

- Не понимаю, при чем тут президент...

- Объясните, Ферн. - Докпуллер закрыл глаза.

- Господин Бурман не так давно подписал международное соглашение, - начал Ферн тоном терпеливого учителя, объясняющего урок неспособному ученику. - Во всех газетах была воспроизведена его подпись. Во всех кинотеатрах было показано, как господин Бурман подписывал соглашение своей вечной ручкой. Есть ли сейчас хоть один пункт из этого соглашения, который не был бы нарушен? Недавно ваш министр публично заявил, что возврата к этому соглашению быть не может. Что же, господин Бурман сместил министра за то, что он не признает подписи президента?

- Но позвольте, какое все это имеет отношение?.. - растерялся генеральный прокурор.

- Как какое отношение? Президент не признает своей подписи под международным соглашением, а вы подсовываете господину Докпуллеру какую-то лоскутную бумажку и требуете, чтобы он признал подпись!

Прокурор молчал.

Чарли, которому впервые пришлось присутствовать при таком допросе, окончательно запутался и, показывая на протокол, тихонько спросил прокурора:

- Про президента писать?

- Не надо! - сердито буркнул прокурор. - Пишите: Докпуллер не признал своей подписи.

Чарли склонился над своими бумагами.

- Чем, однако, объяснить, - возобновил допрос генеральный прокурор, - что Меллерт, как утверждает Чьюз, предъявил этот договор от вашего имени, господин Докпуллер?

- Объясните, Ферн. - Докпуллер говорил уже тоном вконец измученного человека.

- Господин Докпуллер полагает, что преступники, желая скрыть свое имя, прикрылись его именем.

- Зачем?

- Чтобы в случае провала направить следствие по ложному пути.

- Вы так думаете?

- Господин Докпуллер так думает.

- Кто же эти преступники?

- Это уже ваше дело... - улыбнулся Ферн.

- Какие основания у вас так думать?

- Это ваше дело найти основания, - опять улыбнулся Ферн.

Генеральный прокурор господин Уолтер Брайф задумался. Он, кажется, начинал понимать. Ферн посмотрел на прокурора и понял, что тот начинает понимать. Докпуллер не открывал глаз. Он и без того знал, что его обязаны понять. Один Чарли решительно ничего не понимал и вопросительно смотрел на прокурора.

- Вы записали, что господин Докпуллер не признает подписи? - сердито спросил прокурор у секретаря. - Этого достаточно.

Гостей провожал Ферн. В приемной вновь возник величественный дворецкий.

- Вильям, проводите господина секретаря к машине, он подождет господина генерального прокурора, - распорядился Ферн. - Простите, господин Брайф, что я задерживаю вас, - сказал он с любезной улыбкой. - Хотелось бы поговорить доверительно.

- Я слушаю вас.

- Позвольте мне быть откровенным. Неужели вас не тяготит государственная служба? Зависеть от интриг партийных политиканов, подвергаться незаслуженным нападкам оппозиции, выслушивать грубую брань неблагодарной, невежественной толпы, сознавать свое бессилие удовлетворить законные интересы уважаемых, почтенных граждан, нет, это слишком мучительно! Господин Докпуллер давно меня уговаривает выдвинуть свою кандидатуру в президенты. А зачем? Разве частная служба не дает мне больше возможностей?

- Я не понимаю, господин Ферн, к чему вы все это мне говорите? - сказал Брайф, хотя он уже кое-что понимал.

- И ради чего? - не слушая прокурора и как бы размышляя вслух, продолжал Ферн. - Конечно, для людей высших идеалов материальная сторона дела на последнем месте. Но все же, смею вас спросить, почему полная забот и тревог государственная служба вознаграждается настолько хуже частной? И, наконец, представьте себе, что произойдет какая-нибудь глупая случайность, какая-нибудь превратность выборов. Тогда достойному государственному деятелю остается только одно: вернуться на лоно природы и сажать капусту. Нет, покорно благодарю за такую демократию!

Ферн попал в больное место: по мере того как приближались выборы, генеральный прокурор все чаще подумывал о превратностях судьбы. Теперь он молчал, и Ферн видел, что гость его понял.

- Я это к тому говорю, - продолжал он уже увереннее, - что если бы вы господин Брайф, когда-нибудь подумали о частной службе, фирма Докпуллера всегда была бы рада воспользоваться вашим ценным опытом. Мы были бы очень рады видеть своим юрисконсультом столь выдающегося деятеля.

Ферн поклонился. Брайф в свою очередь ответил полным достоинства молчаливым поклоном. Генеральный прокурор республики и главный советник господина Докпуллера торжественно пожали друг другу руку. Подоспевший дворецкий проводил генерального прокурора и усадил его в машину.

На обратном пути господин Уолтер Брайф был молчалив. Юрисконсульт Докпуллера, черт возьми, это звучит неплохо! Господин Бурман раньше был юрисконсультом у Блэйка. Если юрисконсульт Блэйка мог стать президентом, то почему не сможет стать им юрисконсульт Докпуллера? Ферн прав: от дома Докпуллера до президентского кресла ближе, чем от кабинета генерального прокурора. "Президент республики господин Уолтер Брайф!.."

Прокурору показалось, что даже солнце, выглянувшее в эту минуту из-за облаков, стало светить ярче.

18. Частные дела свободного предпринимателя

- Правительство не мешает вам?

- Правительство?.. Ага... Это те... Нет, они не мешают...

М. Горький. "Один из королей республики"

Проводив генерального прокурора, Ферн вернулся к шефу за инструкциями.

Докпуллер по-прежнему дремал в кресле. По комнате нервно расхаживал Докпуллер-младший.

- Ничего они в тюрьме от него не добьются, - возбужденно говорил он. - Все эти обещания военного министра - чепуха!

- На то и власти, чтобы глупить, - не открывая глаз, философски промолвил Докпуллер-старший.

- Ну, эти уж слишком глупы! - раздраженно сказал сын. - Кто их просил вмешиваться? Заморят старика, загубят лучи.

- Джонни, меньше говори! - недовольно сказал отец. - Ты не в парламенте. Ферн, кто у нас сейчас эти, как их?..