Бенкс явно тянул время, не желая выходить на «горячую линию». В ожидании связи Луиза проглотила еще одну таблетку анцилофена, запив ее газированной водой. Анцилофен немного притуплял чувства и снимал напряжение. Без его помощи Чанг вряд ли смогла оставаться на ногах в течение двух суток, и уж конечно же, ей ни за что не удалось бы проговорить с Бенксом и нескольких минут.
– Слушаю вас, полковник. – В глазах Бенкса горели огоньки нескрываемого гнева, отвращения и ненависти к Луизе.
– Позвольте узнать, что это мне здесь передали за сообщение по поводу моих челночных рейсов? – поинтересовалась Луиза.
– Какие еще челночные рейсы? Я ни за что не отдам их в распоряжение наземного командования.
– Вам было приказано зарезервировать для меня площадки. Это распоряжение исходило от Центрального командования. Будьте добры выполнить его, и давайте больше не будем возвращаться к этому вопросу.
В ответ на это Бенкс затряс головой, после чего решил испепелить Луизу взглядом.
– Полковник, позвольте кое-что вам заметить. По-моему, вы не представляете себе, какую кашу заварили.
– Зачем же просить разрешения, коммодор, если вы все равно лезете напролом и говорите все, что взбредет в голову.
– А вы представляете себе то количество жертв, которое повлекла за собой вся эта катавасия? – гневно продолжил Бенкс.
– Да, жертв много, – согласилась Луиза. Что и говорить, таблетки анцилофена действовали безотказно.
– И все по вашей вине, полковник. Вы ответите за все. На вашей совести сотни погибших и эта дикая, безумная паника, из-за которой вся жизнь в городе перевернулась вверх дном.
– Послушайте, коммодор, действует директива 115, вам это ясно? У меня нет другого выбора. Если я допущу ошибку, меня ждет тюремная камера до конца моих дней. Может быть хоть от этого вам станет немного легче? За все отвечать буду я одна! Только я!
– Ну уж нет, за вами потянут и нас. Я уже несколько раз выходил на связь с адмиралом Хельдхаймом. Кстати, он так же, как и я, сомневается, не затеяли ли вы этот спектакль лишь для того, чтобы поскорее получить повышение по службе.
– Что?! И вы допускаете, что я пойду на такое только для того, чтобы продвинуться по службе? Да вы в своем ли уме? Ведь моей карьере конец в любом случае, неужели вам это не понятно? И вы смеете думать, что я все это сознательно устроила?!
Бенкс напрягся. Луиза легко представила, как он кидается на экран, как сторожевая собака на преступника. Через мгновение ему удалось овладеть собой.
– Я не знаю, чем вы руководствовались в своих поступках, полковник, но я отказываюсь иметь с вами дело. Я отказываюсь подчиняться распоряжениям человека, в чьем рассудке я сомневаюсь…
Луиза сделала знак Джин Повет, и та соединила ее с генералом Тахото.
– Коммодор, на линии генерал Тахото, это глубокая связь, объясните ему, почему я не могу получить в свое распоряжение челночные рейсы.
Бенкс заметно побледнел.
– Коммодор Бенкс, если не ошибаюсь? – раздался новый голос. – Говорит Тахото. У вас возникли проблемы?
– Абсолютно никаких, – отозвался Бенкс.
– Тогда чем вы объясните этот звонок? Или вам неизвестно, во сколько обходится минута глубокой связи?
– Но разве это я вызывал вас на связь, генерал?
– Я в курсе событий, коммодор, и знаю, зачем ко мне обратилась полковник Чанг. Вы отказались предоставить ей стартовые площадки. Вы снова вынудили ее прибегнуть к поддержке Центрального командования. Вам известно, что это влечет за собой колоссальные расходы. К тому же я очень занят. Этот экстренный вызов стоит нам немалых сил и средств.
Бенкс нервно облизал губы.
– Сэр, э… адмирал Хельдхайм весьма озабочен… э… обоснованностью действий полковника Чанг.
– Благодарю вас, коммодор, я немедленно переговорю об этом с адмиралом. Ему следует понять, что командование флота в данной ситуации обязано подчиниться, и я уверен, он осознает тот факт, что настоящий офицер просто выполняет приказы, независимо от того, что он о них думает. Это директива 115, и я приказываю вам от имени Центрального командования оказывать активное содействие полковнику Чанг. Вам все ясно?
Лицо Бенкса приняло кислое выражение.
– Да, сэр, генерал Тахото. Но я прошу вас в виде исключения позволить мне выразить формальный протест. По моему мнению, была поднята преждевременная тревога, и я желал бы снять с себя всякую ответственность за возможные последствия.
Возникла напряженная пауза. Нарушил ее генерал:
– Ваш протест принят во внимание и будет зарегистрирован в журнале Центрального командования. А пока возвращайтесь к исполнению служебных обязанностей.
Изображение Тахото исчезло с экрана.
– А теперь, коммодор, прошу вас предоставить мне площадку. Я хотела бы подняться в воздух ровно через час.
Бенкс посмотрел на Луизу так, как будто готов был убить ее на месте.
– Да вы просто свихнулись, – пробормотал он. – Чует мое сердце, сидеть вам до конца ваших дней на каком-нибудь промерзшем астероиде.
– Будьте добры, придержите свое мнение при себе, – рявкнула Луиза в ответ. – Сначала дождитесь трибунала.
– О, а вот это я вам гарантирую, можете быть уверены.
– Ну, поживем – увидим.
– Вы бы лучше молились, чтобы эта ваша тварь где-нибудь объявилась.
Луиза распорядилась отключить связь. Как бы то ни было, но в этом он был прав, им позарез необходимо было выйти на след этого чудовища, иначе ее, Луизы, песенка спета.
В имении графа Карвура действительно что-то произошло, и у Луизы в руках находилась эта самая Каролина Риз. Результаты психиатрического освидетельствования этой особы только подтверждали обоснованность применения директивы 115. К тому же имелись и кое-какие вещественные доказательства, доставленные с места событий.
Тот факт, что таинственное существо уже в течение трех суток не попадалось никому на глаза, никоим образом не противоречил основным положениям директивы. Как было известно, эта чуждая биоформа не отличалась разнообразием поступков, но действовала с поразительной быстротой. Она обычно нападала не раздумывая и продолжала убивать направо и налево, пока не обращала человеческую популяцию в беспомощную горстку несчастных перепуганных людей. После этого тварь либо расправлялась с ними, либо трансформировала в себе подобные создания.
