Генерал провел подробный разбор по итогам проверки, поставил задачи и, поблагодарив командиров и личный состав авиагруппы за добросовестную службу, убыл. Позднее мне стало известно, что, возвратившись в штаб, он собрал командование и приказал:
- В авиагруппу Пстыги никаких ревизоров больше не посылать! Там опытные командиры, дела у них идут хорошо, и не будем им мешать.
За мои три с лишним года службы на Камчатке сложных ситуаций на нашу долю выпало немало, но, пожалуй, наиболее критическим был эпизод с циклоном. Надо сказать, что Камчатка вообще подвержена нашествиям дальневосточных циклонов. Однако на тот раз стихия разбушевалась настолько свирепо, что потом еще долго оставалась в памяти старожилов.
В начале марта 1954 года в районе Петропавловска-Камчатского, где в то время была еще зима, внезапно потеплело. Началось интенсивное таяние снега, а потом пошел сильный холодный дождь. Этот дождь усиливался на глазах и перешел в такой бурный ливень, что даже дышать стало тяжело.
То же самое происходило на нашем аэродроме и его окрестностях. На самолетных стоянках слой воды покрыл шасси по ступицу и поднимался выше. Я объявил аврал. Необходимо было срочно отвести воду с аэродрома, и люди, по колено в воде, насквозь промокшие, с лопатами, метлами, ведрами старались одолеть водную стихию. Пришлось вывести на аэродром всю возможную технику, в том числе и пожарную. Но вскоре стало заметно, что в воздухе похолодало. Мокрая одежда на людях задубела, на мелких местах вода покрылась ледяной коркой. Когда дождь перестал, усилился ветер и резко начала падать температура. Обледенение затопленного аэродрома стремительно нарастало. Через час самолеты превратились в ледяные сосульки, а их колеса вмерзли в слой льда. Помню, красиво блестела на выглянувшем солнце взлетно-посадочная полоса - хоть каток открывай, но думы-то были тяжкими...
"Вот объявят боевую тревогу, - подумалось с горечью, - бери нас хоть голыми руками..." И тогда я срочно собрал штаб авиагруппы и всех командиров. Вопрос был один: с чего начинать?
Моему заместителю полковнику Концевому поручил возглавить технический состав мастерских, солдат охраны и все взрослое население военного городка. Он должен был обеспечить очистку ото льда взлетно-посадочной полосы и рулежных дорожек. Главному инженеру подполковнику Осадчему предстояло привести в порядок все самолеты, начиная с дежурного звена. Работать было решено без перерывов, пока не восстановим боеготовность.
И вот с трудом освободили от замерзшего чехла первый самолет. Вода проникла внутрь его кабины, внутрь агрегатов планера и замерзла там. Какая же почти ювелирная работа потребовалась специалистам, чтобы очистить машину от льда! Некоторые приборы пришлось даже демонтировать и сушить. Снимали чистили и сушили установки вооружения на всех самолетах. Работали не отходя от машин, там же торопливо съедали привезенные в термосах обеды. Зато как обрадовал всех и на аэродроме, и в поселке звук первого реактивного двигателя, заявившего о возвращении боевой техники к жизни, возвестившего о победе людей над буйством стихии.
На полосе, где сотни людей колотили и сметали лед, также обозначились успехи. Кроме разбивания льда вручную там приспособились крошить его гусеницами тракторов, и полоса постепенно теряла свой ледяной блеск, приобретая рабочее состояние.
Через сутки после налета циклона я доложил командующему о боевой готовности дежурного звена истребителей. А через двое суток генерал Подольский и сам прилетел к нам. Ко времени его прилета мы буквально валились с ног от усталости и недосыпания. Заметив это, Алексей Ильич прогнал меня домой поспать хотя бы несколько часов.
И снова полеты, дежурство, полеты...
В то время командующим войсками Дальневосточного военного округа был Маршал Советского Союза Р.Я Малиновский. Участник первой мировой и гражданской войн, старый большевик, дважды Герой Советского Союза Малиновский в Великую Отечественную войну особенно ярко проявил талант крупного военачальника, полководца, возглавлял несколько крупных победных операций. Например, в историю вошла классическая Ясско-Кишиневская операция с окружением и разгромом большой группировки врага, результаты которой существенно изменили всю военно-политическую обстановку на Балканах. Войска фронта, которым командовал Малиновский, освободили Будапешт и другие города.
Прежде чем стать министром обороны, Радион Яковлевич длительное время командовал войсками Дальнего Востока и досконально знал обстановку, многих людей в подчиненных войсках. Под некоторой сухостью его внешнего вида и кажущейся замкнутостью скрывался человек добрый, отзывчивой души, внимательный и справедливый в отношениях с подчиненными. Будучи участником одного их совещаний, я обратился к Малиновскому с просьбой: отпустить меня на учебу.
- Мне уже тридцать шесть лет, возраст подпирает, знаний, чувствую, не хватает... - мотивировал я свою просьбу.
- Успеете еще, какие ваши годы. Сейчас надо еще здесь поработать, использовать тот опыт, который приобрели в этих краях. Словом читайте, - и Родион Яковлевич протянул мне бумагу. Это был приказ министра обороны о моем назначении заместителем командующего авиацией военного округа по противовоздушной обороне.
Мне ничего не оставалось, как ответить:
- Есть!
Произошло это в марте 1955 года. Я помню, тут же возвратился на Камчатку и приступил к передаче авиагруппы новому командиру В.В. Рыбалко. Виталия Викторовича я хорошо знал по совместной работе - он заменил Вагина и командовал истребительной частью. И вот сейчас он принимает у меня командование авиагруппой. Молодой, знающий дело, грамотный командир, он быстро вошел в курс дела, сработался с помощниками и потом успешно командовал группой.
А для того, чтобы представить масштабы новой моей работы, понять, на каких просторах дислоцировалась авиация округа, надо окинуть взглядом огромный участок государственной границы. В наши обширные владения входили Сахалин, Чукотка, Камчатка и даже Курильские острова.
Сразу же следует отметить, что, в отличие от предыдущих участков службы на Дальнем Востоке, где мне во многом приходилось начинать почти с нуля, новая служба имела хорошую организацию, высокую обеспеченность летно-техническим составом, техникой. Здесь главными вопросами, требовавшими моего вмешательства, а в ведении у меня, кроме авиации оказались воинские подразделения, вооруженные радиолокационными средствами обнаружения, стали вопросы взаимодействия частей между собой, с различными наземными, морскими службами. И, конечно же, заботы о непрерывном повышении уровня боевой подготовки подчиненных истребительных авиачастей и командных пунктов. Продолжал летать и сам - во всех погодных условиях - без скидок на так называемый "генеральский минимум". В этом был смысл моей службы, службы нелегкой, солдатской судьбы, без которой уже не представлял своей жизни.
Расскажу один случай.
Недалеко от южной оконечности Сахалина есть небольшой островок с этаким интригующим названием - Монерон. Базировались тогда на нем всего две рыболовецкие бригады, да и то, только летом, но забот и хлопот мне и моей службе этот малюсенький кусочек нашей земли приносил много. Дело в том, что самолеты с сопредельной стороны демонстративно не желали обходить Монерон, а летали прямо через него. Для человека несведущего - вроде бы пустяк, упоминать о котором и не следовало бы. Фактически же нарушение границы.
Не раз посылали мы в район Монерона дежурные истребители. Те барражировали вокруг острова, на время отпугивая чужих, но сколько же можно?..
Полетел как-то я в паре с ведомым посмотреть на этот злосчастный островок. Прилетели, сделали кружок, и вдруг слышу по радио взволнованный голос дежурного КП:
- "Небосвод". На вас пикирует пара!..
У меня мгновенно мысль: "Неужели придется драться?" А руки и ноги уже автоматически кладут самолет в боевой разворот и...
Я действительно увидел пару самолетов, обозначивших атаку не то на нас, не то на остров. Очевидно уловив готовность нашей пары принять бой - а ведомый четко повторил за мной мой маневр, - пара чужих отвернула и скрылась в морской дымке.
