Лошадь Эйслин рванула в сторону, сокрушила земляное укрепление и упала на колени. В результате сильного удара Эйслин вылетела из седла, перелетела через голову лошади и жестко приземлилась в груду каменных обломков. Оглушенная, она лежала, задыхаясь от боли, и слышала лишь бессмысленный рев в ушах. Она старалась встать на четвереньки, но земля плыла перед ее глазами.

— Мэл! — в отчаянии позвала она, пытаясь узнать его среди смутных фигур, крутящихся вокруг нее.

Мэл и другие всадники постепенно перегруппировали своих испуганных лошадей и направили их под укрытие, когда Мэл услышал ее зов. Услышав ее, он направил к ней лошадь. В это время военная машина опять устремилась вперед. Затем остановилась, направив дуло на ворота, на этот раз надежно запертые. Раздался еще один страшный взрыв, и ворота разлетелись на мелкие кусочки, еще раз напугав лошадей. Мэл спрыгнул с вставшей на дыбы лошади и побежал к Эйслин. Ализонские воины угадали его намерение и встретили его с обнаженными мечами и топорами. Соратники Мэла понудили своих сопротивляющихся лошадей идти вперед, но не успели изменить конец короткой яростной битвы. Меч, ударивший Мэла по шлему, свалил его на землю. Ализонские воины двинулись на людей Долин, оттеснили их назад и погнали бы их еще дальше, если бы не команда одного из троих одетых в серое волшебников, находившихся за военной машиной.

— Беорг! Отпусти их, — скомандовал Дуру. — Лучше посмотрим здесь нашу добычу, — позвякивая целой коллекцией символов и кошельков, прикрепленных на поясе, волшебник остановился возле Эйслин. Та сидела уже вполне уверенно и с вызовом смотрела на него. Шишка на ее лбу росла с каждым мгновением.

Волшебник сделал пасы руками, отчего на его красное лицо упал свет, делавший его еще более непривлекательным. Эйслин видела, что он неразумно использовал запрещенные тайны земли.

— Меня зовут Дуру. Что ты здесь делаешь, женщина Древней Расы? — притворно улыбаясь, спросил волшебник. — Да еще и будучи такой слабой? Разве ты не знаешь, как страдают смертные, а потом и умирают? Или тебе было любопытно испытать боль?

Эйслин, сделав невероятное волевое усилие, поднялась на ноги, подавляя страшную боль во всем теле, и посмотрела прямо на врага. Он был врагом Малмгарту и всему тому, что было ей так дорого, он был врагом людям Древней Расы, дух которых жил в ее хрупкой бренной оболочке. Она наконец распознала суть Дуру и узнала те силы, которые им руководили. Он обслуживал темные силы, так же, как Мердис обслуживала Старую Расу, но чистой Силой, той, что была у Эйслин, он не обладал.

— Ты нечист, Дуру, — сказала она с презрением. — У тебя нет власти надо мной.

— Разве? Разве ты не смертна? — Дуру сделал знак воинам. — Возьмите ее, да не дайте ей обмануть вас своими трюками, не то она убежит.

Двое мужчин схватили Эйслин за руки и поволокли, не понимая, что ее сопротивление объяснялось царапинами и шишками, вызванными падением с лошади. Закусив губы, она ни разу не вскрикнула, чтобы не проявить перед ними свою слабость.

— А что делать с тем? — спросил один из воинов, толкая инертное тело Мэла ногой.

— Несите его, — ответил волшебник, оторвав взгляд от бледного лица Эйслин. — Он явился на помощь леди. Похоже, он ей очень дорог. Слабые смертные часто по глупости придают слишком большое значение другим смертным.

Эйслин ни жестом, ни взглядом не подтвердила его подозрений. Бесчувственное тело Мэла погрузили на лошадь, а Эйслин посадили на другую. Дуру ехал рядом с ней и держал поводья, чтобы не дать ей сбежать, преодолев небольшое расстояние до крепости.

Военная машина грохотала впереди. Ализонские воины следовали за ней, сотрясая воздух дикими криками триумфа. Машина вломилась в остатки дверей. Створки окончательно слетели с петель. Несколько защитников крепости выпустили в нее град стрел, но они отскакивали от нее, не причинив ни малейшего вреда. Как только военная машина заехала во двор, послышались новые взрывы, с коротким перерывом следующие друг за другом, и снова крики.

Руфус с оставшимися воинами кружил вокруг крепости. Его раздирало желание спасти своих товарищей, и в то же время он знал, что нужно все-таки ждать подкрепления.

— Некоторым из вас придется биться с врагом на мечах, — Руфус поднял вверх меч, украшенный разноцветными лентами. — Скажите им: пришло время осады и боя. Беорг и его воины могут удерживать крепость, но им это ничего не даст. Никто теперь из нее не выйдет, и туда никто не войдет. Фактически мы будем держать Беорга и его волшебников в плену. Пробраться в глубь страны им не удастся, если мы их не выпустим отсюда.

Через три дня Вилдмар, Трэдвис, Улфмайер, Фэерволд и Малмгарт, объединившись, держали крепость Бретфорда в осаде. Спустились они с горных вершин с предосторожностями, напуганные рассказами о землетрясениях, наводнениях, снежных лавинах и пожарах, о которых доложили им их разведчики. На вершинах горных хребтов горели по ночам огненные преграды, днем сверкали молнии. Казалось, восстала вся природа, преграждая путь захватчикам, куда бы они ни поворачивали, за исключением моря, откуда они и пришли на эту землю.

Эйслин мерила шагами узкое пространство своей тюрьмы в замке Бретфорда. На полу комнаты была выложена пятиконечная звезда. На каждой ее вершине стояла свеча, распространявшая отвратительный запах. Когда Эйслин пыталась пересечь невидимую линию, неведомая сила останавливала ее, словно она упиралась в стену. Дуру со злорадством смотрел на узницу. Радость омрачали лишь неблагоприятные сводки с поля сражения.

— Ваши люди окружили нас, — сказал он с иронией. — Ну да это пустяки, все их потуги бесполезны. Никакого сравнения с нашими превосходящими силами они не выдержат. У нас имеется двести обученных воинов и четыре военные машины. Одну из них ты уже видела в работе. Каждая машина может заменить сотню воинов с луками и мечами.

— Их сила ничего не значит. Против них восстала вся природа, — ответила Эйслин. — Скалы, деревья, вода, воздух и сама земля — она раскрылась, чтобы поглотить их. Землетрясение — это предупреждение захватчикам. Море и гиганты, что живут в нем, ждут нашей команды. Мы, мертворожденные, явились защитить то, что спрятано в Пустыне. Теперь мы защищаем то, что любим. Захватчики на этот раз не пройдут.

Дуру сердито фыркнул, уязвленный правдой ее слов. Он слышал, как грохотала земля, и собственными глазами видел пожары и молнии в горах. Гавань, обычно спокойная, вздыбилась и закрутила вихри. Люди не могли сойти с кораблей, чтобы добраться до берега. Гигантские спины с острыми плавниками вспарывали поверхность воды. Что-то огромное и незнакомое кружило возле кораблей.

Дуру запальчиво сказал:

— Немедленно пошли к другим мертворожденным и прикажи пропустить нас, иначе вы оба умрете. И очень много жителей Долин умрет при освобождении Бретфорда нашими войсками. Так вот: кровь их будет на тебе, если не скомандуешь им сдаться.

— Да лучше я умру, чем отдам такую команду, — ответила Эйслин.

— Посмотрю, как ты запоешь, когда прикажу замучить до смерти того, которого захватили вместе с тобой.

— Делай, что хочешь, своего ты не добьешься, — в глазах ее вспыхнул опасный огонек, и Дуру дернулся, словно невидимая сила ударила его. Эйслин не выказала удивления, а он поспешил скрыть свою реакцию, отвернувшись, словно в нетерпении.

— Нам нужно всего лишь пройти через ваши земли по пути на север, — продолжил Дуру, овладев собой. — Быть может, нам удастся прийти к соглашению. Обеспечьте нам безопасный проход в Пустыню, а мы обещаем не проливать больше крови. Я думаю, мы это можем гарантировать даже без твоего содействия. А тебе не мешает проявить благоразумие и согласиться провести нас туда. В этом случае мы не причиним вреда тем, кого ты любишь.

— А после того, как вы найдете то, что спрятано? — спросила Эйслин.

— Вы, разумеется, будете освобождены. Ты и твой приятель. И все те, кого захватили в Бретфорде, тоже будут освобождены, — добавил он великодушно. — В темнице они сидят из-за твоей глупой нерешительности.