Он остановился в той зоне астрала, которая соответствовала излучениям территории вокруг замка Причащенных. Внизу все было тихо. Люди, управлявшие «Громовержцем», – они находились в Хеллаэне, сама станция была абсолютно пуста – отдали ряд команд, результатом которых стало перераспределение энергии внутри станции и перевод ее в боевой режим. Выдвинулись контуры орудий, началось накопление заряда.

Кариглем и Аллайга почувствовали что-то неладное, но характер угрозы остался неясен, они не могли – да и не успели бы – обнаружить станцию за считанные секунды перед ударом. Безымянный волшебник в Хеллаэне под пристальным взглядом нескольких высокопоставленных персон скомандовал залп. Воронка в нижней части «Громовержца» исторгла целый водопад зеленого огня. Возникла чудовищная колонна высотой в двадцать километров, диаметром более ста метров. Нижней точкой для этого огненного столба стал замок.

Колонна, как ослепительная нить, связующая небо и землю, пылала в воздухе меньше двух секунд. Затем она пропала. Заряд иссяк.

– Залп произведен, – отрапортовался командующий станцией.

– Может, стоит повторить? – предложил кто-то.

– Нет. Выводите ее, – скомандовал бургомистр Хоремона.

Станция вышла из боевого режима и по ступеням астральных слоев поднялась ввысь, чтобы вновь выйти в межмировую систему энергетических течений. Но, пока длился переход, сенсоры станции улавливали происходящее на планете НN-2983А и передавали информацию в метрополию. На фантомных экранах, развернутых в командном посту, можно было видеть какие результаты произвел выстрел «Громовержца» на различных пластах мира. Имелись, конечно, и изображения материального плана. После включения фильтров пыли, на этих изображениях даже стало возможным что-то разглядеть.

Замка больше не существовало. Равно как и горной гряды в радиусе четырехсот километров от эпицентра. Непосредственно в том месте, где стоял замок, образовалась воронка глубиной в полтора километра. Большой объем вещества был превращен в пар и плазму; за пределами эпицентра горы просто рухнули, став пылью. Разрушения на чисто энергетических пластах мира были не менее значительными. В трехмерном пространстве планета изменила свою орбиту. В четырехмерном – возмущения, вызванные залпом «Громовержца», докатились до ближайших миров нимриано-хеллаэнского потока – таких же пустых и бесплодных, как и НN-2983А.

Боевая астральная станция, успешно выполнив задание, возвращалась обратно в метрополию, а на планете, которую она покидала, начинался сдвиг материковых плит.

Через бинарный портал они переправились в апартаменты Идэль во дворце. Вышли из здания. Дэвид нервничал: он не знал, куда они направляются, но ему не нравилось то, что для этой прогулки Идэль взяла только одного сопровождающего – его самого. На вопросы о том, куда и зачем они собрались в такой час, принцесса либо молчала, либо отвечала уклончиво. Она на что-то решилась. У Дэвида были плохие предчувствия.

В старом дворце, как всегда, было полно охраны. Идэль оставила Дэвида в одной из приемных комнат на втором этаже и несколько минут в соседнем помещении спорила с охраной. О чем шла речь, Дэвид не слышал, понял лишь, что, похоже, ее куда-то не хотели пускать. Ухо уловило лишь последнюю реплику Идэль, сказанную на повышенных тонах: «…Ну так позовите его!» Через несколько минут появился Вомфад. С ним Идэль говорила совсем тихо. Во время короткой беседы военный министр несколько раз посмотрел на Дэвида, в силу чего землянин предположил, что речь идет о нем. Дурные предчувствия усилились.

Потом Вомфад кивнул и что-то сказал своим людям. Похоже, вопрос был решен. Идэль немедленно вернулась к Дэвиду, сняла колье и пару колец и потребовала, чтобы Дэвид отдал скорпионцам все свои артефакты. Сначала он пытался возражать, но, посмотрев в ее глаза, понял – не стоит. Поэтому он просто решил ей довериться. В любом случае, если окружавшие их боевые чародеи поведут себя агрессивно, никакие артефакты его не спасут. Но как он не хотел с ними расставаться! Раздеться догола во время светского банкета было бы в тысячу раз легче…

Они миновали несколько комнат – везде охрана, видимая и невидимая, все следят за всеми – после чего оказались в пустом помещении, в котором была только одна дверь – не считая той, через которую они вошли. Дэвид почувствовал прикосновение каких-то чар…

– Не обращай внимания, – посоветовала Идэль. – Последняя проверка.

Она решительно пересекла комнату и вошла в следующую залу. Дэвид последовал за ней.

Этот зал был не похож на другие. Окон не имелось – у Дэвида возникло впечатление, что они находятся в самом центре дворца. Помещение было круглым, и не то чтобы слишком большим… оно казалось большим, потому что ни мебели, ни чего-либо подобного здесь не было и в помине. Гладкие стены и пол, потолок в форме полусферы. Свет скапливался в центре комнаты над сложной геометрической фигурой, начертанной на полу. Ее основу составляли вложенные друг в друга круги, витиеватые надписи на двух колдовских языках заполняли все свободное пространство между линиями. Символов было так много, что они казались частью узора. Строго говоря, здесь было не два языка, а три: геометрические фигуры, составлявшие основу пантаклей, в Хеллаэне и сателлитных мирах рассматривались как третий язык магов, наряду с Искаженным наречием и рунными монограммами.

Следуя за Идэль, Дэвид приблизился к внешнему кругу. От этого места исходила сила. И большая.

Идэль остановилась за несколько шагов до границы. Подождала, пока он подойдет. Встала так близко, что Дэвид ощутил тепло ее тела. Это было так приятно… Они давно не обнимались.

– Ты действительно думаешь, что достоин стать мужем кильбренийской принцессы? – спросила Идэль, когда он взглянул на нее. На магическую систему кругов она не смотрела – только на Дэвида.

– Я хочу жениться на тебе, а не на принцессе, – ответил он. – А с тем, что тебя угораздило родиться правнучкой приора, я уже почти смирился. У каждого из нас есть свои недостатки.

– Отрезать бы тебе язык… – Идэль против воли улыбнулась.

– Не поможет – освою язык глухонемых. Как я понимаю, это и есть Рунный Круг? – Дэвид кивнул в сторону магического узора. – Зачем ты меня сюда привела?

Вместо ответа Идэль его поцеловала. Он удивился, но не настолько, чтобы не ответить. Он думал, что это всего лишь выражение нежности, – оказалось, что не совсем. Идэль не собиралась его отпускать. Оставалось только гадать, чем вызван этот приступ романтического настроения. Потом Дэвид почувствовал, как ее пальцы расстегивают ремень на его штанах. М-да, похоже одной романтикой тут не обойтись. Не то чтобы он был против, но…

– Что, прямо здесь?.. – спросил он в перерыве между поцелуями.

– Да, – сказала принцесса. – Прямо здесь.

Тон ее голоса говорил немного другое… что-то вроде: «Заткнись, проклятый идиот, пока я еще добрая». Дэвид почел за лучшее заткнуться. В принципе, это место не хуже и не лучше любого другого. Может, близость Источника ее как-то особенно заводит, кто знает? Кто разберет этих женщин…

Они помогли друг другу освободиться от одежды. Тряпки положили на пол – уже не так жестко. Дэвид подумал: если б знать, что так все повернется, захватил бы с собой пару одеял… Но кто же мог знать?

Вывод: носите с собой одеяла постоянно. Поскольку далеко не всегда можно предвидеть, где это произойдет, когда и как…

Эти мысли проносились в его голове, как случайные огоньки, не задерживаясь и не оставляя следа, в то время как глаза, руки, все тело ласкало Идэль. Они прильнули друг к другу – две змеи, андрогин, половинки единого целого. Он знал ее тело лучше, чем свое. Они не торопились: Идэль хотела растянуть эти минуты, и он хотел того же самого, потому что этого хотела она. Ласки сменились объятьями; он лег на нее, целуя ее губы, подбородок, шею и ощущая, как узкая ступня Идэль гладит его бедра и ягодицы. Она приняла его в себя, мир стал похож на сердце, пульсирующее сначала медленно, потом все быстрее… Дэвид остановился, заметив, что она плачет. Желание отхлынуло.