– Как хочешь, – безразлично сказала Идэль. – Впрочем, это не горит…

Следующим утром их ждала очередная поездка во дворец и переговоры с очередной высокопоставленной персоной; во второй половине дня, по возвращении в особняк, Идэль подготовила портал для перехода в подземелье. Систематизировать полученную от чтецов информацию она собиралась там, внизу, по необходимости – непосредственно обращаясь к нужным документам. В качестве сопровождения она взяла с собой только Дэвида. Пока она копалась в архивах, он от нечего делать, занялся поиском тайников, начав свое исследование с библиотеки и кабинета. Провозился несколько часов. Тайников не обнаружилось, но было множество интересных книг и странных предметов, которые очень хотелось изучить поподробнее. Чтобы не скучать, Дэвид решил послушать музыку.

В Хеллаэне – а значит, и в сателлитных мирах, имеющих связь с метрополией, – для записи и воспроизведения звуков использовались специальные музыкальные кристаллы, йтаодеары. Они могли быть разного размера, хотя большинство потребителей предпочитало иметь дело с кристаллами не больше дюйма в диаметре – при наличии хорошей коллекции более крупные кристаллы занимали бы слишком много места. Это была традиционная форма записи, всем привычная, хотя может быть, и не всегда удобная. Конечно, можно было воспользоваться голым заклятьем, по команде проигрывающим нужную мелодию – в этом случае носитель вообще бы не занимал места – но, во-первых, кристаллы воспроизводили музыку лучше. Разница – почти неуловимая, такая же, как между живой игрой и самой совершенной записью. Во-вторых, хотя кристаллы и не являлись живыми музыкантами, они были больше, чем просто механизмы для воспроизведения звуков. Иногда они проигрывали музыку чуть иначе, чем обычно; бывало и так, что одна и та же мелодия один раз звучала радостно, а другой раз – грустно. Еще в Академии Дэвид слышал разные мнения на этот счет: скептики утверждали, что дело не в кристаллах, а в слушателях: лишь исключительно от их настроения зависит то, как будет воспринята музыка. Романтики утверждали, что кристаллы способны передавать настроение. Дэвид слышал и такую точку зрения, которая гласила, что в музыкальных кристаллах есть артистизм, но нет артиста; есть чувство, но нет чувствующего; есть творческая способность, но нет творящего. Правда это или нет – неизвестно, но факт состоял в том, что музыкальный кристалл оказывал на слушателя такое же сильное впечатление, как живой артистичный исполнитель, в то время как простое заклятье записи оставалось всего лишь записью и не более того.

Свои музыкальные кристаллы Севегал хранил внутри панелей с выемками; панели помещались на стене, закрывая друг друга, при необходимости их можно было легко отодвинуть. Дэвид выбрал запись наугад, попутно отметив, что большинство кристаллов снабжено дополнительными заклятьями, построенными на базе Света. С таким он уже сталкивался раньше: некоторые люди предпочитали не просто слушать, но еще и наблюдать какие-нибудь световые эффекты во время прослушивания – это усиливало впечатление. Дэвид к таким любителям не относился, и заклятье, генерирующее иллюзии, заблаговременно отключил. Он активировал кристалл и продолжил осмотр комнаты. Тягучие, душераздирающие звуки начали складываться в тоскливую заунывную мелодию. Дэвид поменял кристалл. Несколько легкомысленных песенок, аккомпанемент – слегка напоминает земной блюз. Уже лучше.

Кристалл мог генерировать музыку определенного типа часами, но Дэвиду захотелось разнообразия гораздо раньше. Он выбрал новый камень, гадая, что же будет на нем. Он был готов услышать что угодно – кроме того, что зазвучало.

Это вообще оказалась не музыка. Два голоса, ведущих степенную беседу. Дэвид хотел было поменять кристалл, но в последний момент остановился. Разговор шел о политике в отношении семьи ита-Мелайн – одного из младших домов, подчиненных клану Гэал. До Брендома начало доходить, что он тут нашел…

Вместо записных книжек колдуны использовали все те же кристаллы – правда, в большинстве случаев, немного другой формы, чем те, которые предназначались для проигрывания музыкальных произведений. У Дэвида и самого был такой, и в его памяти до сих пор хранилась часть лекций, прослушанных в Академии. Это было удобно, особенно на уроках магтеории – внимать тому, что вещал Джебрин кен Хельт, терпения хватало далеко не всегда. Размеры памяти сайдеара, по меркам землянина, были практически безграничными – ее хватило бы, чтобы сохранить несколько десятилетий жизни в режиме реального времени (а ведь он купил самый дешевый и простенький запоминающий кристалл из тех моделей, что были представлены в лавке артефактов академгородка). По этой причине большинство колдунов всю жизнь обходились одной-единственной «записной книжкой», но в случае, если возникала необходимость передать информационный файл другому человеку, требовался временный носитель. Существовало несколько видов таких носителей, однако при их отсутствии записать информацию можно было и на йтаодеар. Правда, это выглядело как самое настоящее извращение: музыкальные кристаллы от сей процедуры портились, и кроме того, размеры их собственной памяти были совсем крошечными по сравнению с памятью сайдеаров.

И сайдеары, и йтаодеары, и иные драгоценные камни, использовавшиеся в метрополии и сателлитных мирах, были следствием попыток воспроизвести искусственным путем Тальдеары – Истинные Драгоценности. Эта задача магами-классиками так и не была решена, однако одни только попытки ее решения позволили совершить столько интересных открытий, что совсем неудачными эти исследования все же назвать было нельзя.

«Записную книжку» Севегала Дэвид и Идэль уже искали, но, конечно, не нашли. Вероятнее всего, она была у Координатора Мостов в тот момент, когда он шагнул в ложный портал, а если и нет, если все-таки она хранилась где-то здесь – ее забрал хозяин сейгов. Но никому и в голову не могло прийти, что часть записей из личного сайдеара Севегал поместит в свою музыкальную коллекцию.

Дэвид замкнул энергетический контур, отвечающий за работу заклинания, обеспечивающего изображение. В воздухе возникла иллюзия – два человека беседуют, стоя у окна. Воспоминания Циора подсказали землянину, что человек слева, высокий шатен с проседью, облаченный в длинную темную мантию, – и есть Севегал. Второй ни Циору, ни архивариусу не был известен, и следовательно, остался неизвестным и Дэвиду. Впрочем, через несколько минут разговора Севегал обратился к нему по имени – «Маголас, ты…», но это имя ничего землянину не сказало и никаких новых воспоминаний из краденой памяти не пробудило.

Послушав еще немного, Дэвид остановил запись. Он все равно почти ничего не понимал. Севегал и Маголас говорили о вещах, которые были известны им обоим, и уж конечно они не тратили время на разжевывание того, что было им самим очевидно. Этот разговор не предназначался для посторонних ушей. Поскольку было упомянуто о том, что Маголас откуда-то приехал, и речь в разговоре вертелась вокруг интриг, в которых были замешаны ита-Мелайн, Дэвид предположил, что этот человек служил Севегалу кем-то вроде шпиона. Высокопоставленного шпиона.

Он выбрал наугад еще несколько записей. В основном, музыка – притом, по видимости, не только кильбренийская… Но время от времени попадались кристаллы с более интересным содержанием. Приблизительно каждый пятый йтаодеар содержал запись какого-либо разговора.

Дэвид заглянул в архив. Идэль по-прежнему копалась в бумагах.

– Пойдем со мной.

Она устало подняла голову.

– Зачем?

Дэвид улыбнулся.

– Это сюрприз.

Идэль не позволила ему просмотреть записи вместе с ней.

– Это для твоей же безопасности, – объяснила она свой отказ. Дэвид придерживался другого мнения, но Идэль была непреклонна. Он пожалел, что поспешил поделиться с ней своим открытием. Надо было сначала изучить все самому…

– Я не понимаю, – сказал он, показав глазами на кристаллы. – Для чего вообще Севегал записывал всю эту инфу?