– Эх! – проговорил один из старцев очень учтиво. – Как жаль, что мы отправили его на мрачную пустошь!

– Что-о?! – воскликнул Грифон. – Что вы хотите этим сказать? Немедленно объясните!

Старик, страшно перепугавшись своей обмолвки, поневоле рассказал, что горожане отослали Младшего Каноника в дальние края, так как надеялись, что Грифон последует за ним.

Услышав это, чудовище пришло в ярость. Грифон взметнулся вверх, широко раскинув крылья, и начал летать над городом взад-вперед. Он так вышел из себя, что его хвост раскалился докрасна и сверкал в вечернем небе как метеор. Когда же Грифон наконец опустился на лужок, где обычно отдыхал, и окунул свой хвост в ручей, поднялось облако пара, и по городу заструился кипяток. Горожане страшно испугались и принялись проклинать старика, который проболтался насчет Младшего Каноника.

– Ну разумеется, – говорили они, – Грифон все-таки собирался отправиться на его поиски, и тогда мы были бы спасены. А теперь – как знать, какую беду ты на нас накликал!

Грифон оставался на лужке недолго. Едва его хвост остыл, он прилетел в ратушу и начал звонить в колокол. Горожане понимали, что Грифон их созывает, и несмотря на то что им было очень страшно, ослушаться они не смогли – зал ратуши был заполнен до отказа. Грифон стоял на помосте в дальнем конце зала. Он взмахивал крыльями и в нетерпении расхаживал туда-сюда – поднимался на помост и снова спускался в зал. Кончик его хвоста еще не совсем остыл, и на половицах оставались пропалины. Когда собрались все, кто мог дойти до ратуши, Грифон остановился и обратился к горожанам.

– Я проникся к вам презрением, – сказал он, – как только обнаружил, какие вы трусы, но я даже не догадывался, что вы настолько неблагодарны, себялюбивы и жестоки. Ваш Младший Каноник день и ночь трудился вам на благо, а вы думали лишь о том, как еще он может принести пользу и вас ублажить. Едва вы вообразили, что вам угрожает опасность – а я прекрасно знаю, что вы боитесь меня до колик, – вы спровадили его, ни капли не беспокоясь, вернется он или погибнет. Таким способом вы надеялись спасти свои шкуры. Я действительно очень полюбил этого молодого человека и намеревался через день или два отправиться на его поиски. Но теперь я передумал. Я найду его и велю ему вернуться и жить среди вас, и я желаю, чтобы он получил награду за свои труды и самопожертвование. Пусть несколько человек пойдут к высшему духовенству, которое так трусливо сбежало сразу после моего прибытия, и скажут, что под угрозой смертной казни эти люди никогда не должны возвращаться в этот город. А если, когда к вам вернется Младший Каноник, вы не поклонитесь ему, не посадите его на высочайшее место среди вас и не станете служить ему и чтить его всю его жизнь, берегитесь моей ужасной мести! В этом городе не было ничего хорошего, кроме Младшего Каноника и моего каменного портрета над дверями вашей церкви. Первого вы прогнали, а второй я непременно у вас заберу.

С этими словами он объявил собрание закрытым, и вовремя, ибо кончик его хвоста так раскалился, что в здании вот-вот мог начаться пожар.

На следующее утро Грифон пришел к церкви и, вырвав каменную статую из креплений над большой дверью, обхватил изваяние своими могучими лапами и поднялся высоко в воздух. Затем, ненадолго зависнув над городом, он сердито щелкнул хвостом и полетел на мрачную пустошь. Добравшись до этих негостеприимных краев, он поставил каменного грифона на выступ утеса, что высился перед унылой пещерой, служившей Грифону жилищем. Статуя была установлена в месте, отчасти напоминавшем ее положение над церковными дверями, а Грифон, которому пришлось пролететь огромное расстояние со столь тяжелым грузом, без сил распростерся на земле и удовлетворенно уставился на скульптуру. Немного отдохнув, он отправился на поиски Младшего Каноника.

Он обнаружил молодого человека лежащим в тени скалы – ослабшим и умирающим от голода. Грифон подхватил его и отнес в свою пещеру, а потом слетал на дальнее болото за целебными кореньями и травами, которые, как он знал, действуют на людей благоприятно и укрепляюще, хотя сам их никогда не пробовал. От снадобья Младший Каноник быстро ожил: он привстал на ложе и выслушал рассказ Грифона о том, что случилось в городе.

– Знаешь ли ты, – сказало чудище, закончив рассказ, – что был мне очень по вкусу и до сих пор по вкусу?

– Очень рад слышать, – сказал Младший Каноник с обычной учтивостью.

– Сомневаюсь, что ты был бы рад, – возразил Грифон, – если бы как следует понимал суть дела, но теперь мы не станем об этом говорить. Все могло обернуться совсем иначе. Но меня так возмутило то, как с тобой обошлись, что я решил: ты должен наконец-то насладиться заслуженными наградами и почестями. Приляг и поспи хорошенько, а потом я отнесу тебя в город.

Молодой священник услышал эти слова, и его лицо омрачила тревога.

– Пусть мое возвращение в город, – сказал Грифон, – не вызывает у тебя беспокойства. Я там не останусь. Теперь, когда мой восхитительный портрет стоит перед моей пещерой, где я могу сидеть в свое удовольствие и созерцать его благородные черты и великолепные пропорции, я больше не желаю видеть эту обитель трусости и себялюбия.

Младший Каноник успокоился, прилег и задремал. Когда он заснул крепко, Грифон подхватил его и отнес назад в город. Он добрался туда перед самым рассветом и, бережно уложив молодого человека на траву на лужке, где раньше сам отдыхал, улетел обратно. Никто из горожан так и не заметил чудища.

Когда наступило утро и Младший Каноник появился среди горожан, его встретили с поистине необыкновенным энтузиазмом и радушием. Его отвели в дом, где проживал один из сбежавших городских правителей, и каждый старался устроить его поуютнее и позаботиться о его здоровье.

Когда он служил литургию, церковь была полна, так что три старушки – вся его паства по будням в прежние времена – не могли пробиться к лучшим местам, на которых привыкли сидеть. Родители непослушных детей решили перевоспитывать их дома, чтобы избавить Младшего Каноника от хлопотных обязанностей учителя. Младшего Каноника назначили на высшую должность в его церкви, а скончался он в сане епископа.

В первые годы после его возвращения с пустоши горожане хоть и лебезили перед Младшим Каноником как перед человеком, которого положено чтить и уважать, но частенько косились U небо – не летит ли Грифон?

Однако со временем они научились чтить и уважать бывшего Младшего Каноника, не страшась кары за ослушание.

Но они напрасно боялись Грифона. День осеннего Равноденствия давно прошел, однако зверь так ничего и не съел. Младшего Каноника он не мог получить, а ничего другого не хотелось. И вот так, распростершись на земле, не сводя глаз с огромного каменного Грифона, он постепенно зачах и умер. Хорошо, что некоторые горожане так об этом и не узнали.

Если вы однажды окажетесь в этом старом городке, то увидите маленьких грифонов по бокам церкви, но огромного каменного Грифона над дверями больше нет.

Для большинства жителей городка Агуатаун Озиома была негодной маленькой девчонкой, чье чистое сердце поглотила тьма два года назад, вскоре после смерти ее отца. Только ее мать могла бы поспорить с этим утверждением, но она была всего лишь четвертой женой мертвого картофельного фермера. Так что никого не волновало, что ее мать там себе думала.