– Эй, Мак, смотри, я – Наполеон!

Двое других захохотали. Маркус бочком-бочком отошел в сторону, затем бросился бежать. На улицах небезопасно, и так будет продолжаться до тех пор, пока все не утихнет. Лучше отправиться домой. Маркус свернул за угол и скрылся в аллее.

Белль сидела перед окном номера и смотрела на улицу. Толпа рассеялась, празднования и причитания давно стихли и перенеслись в салуны, казино и дома. Девушка взглянула на маленькие карманные часики, когда-то принадлежавшие отцу. К этому времени Линн давно должна быть в отеле. Зная сестру, Белль была уверена, что та сразу же приедет, как только получит записку. Но Линн не приехала, хотя времени добраться до города было больше чем достаточно… если, конечно, ничего не случилось.

Белль начала волноваться. А если Линн пыталась пройти в отель, и на нее набросились хулиганы, праздновавшие нападение Юга на Север, и решили немного поразвлечься? Вдруг лошадь подстрелили или она встала на дыбы и сбросила Линн на землю? Или перевернулся экипаж?

Белль встала и принялась расхаживать по комнате. Может быть, самой отправиться на плантацию? Возможно, Линн просто не удалось уехать оттуда? Белль подошла к окну и снова выглянула на улицу. Солнце почти скрылось за горизонтом, последние лучи окрашивали дома в золотисто-розовый цвет, а на аллеях и в проходах между арками уже сгущались тени. Внимание привлекла движущаяся по тротуару фигура. Харкорт Проскауд. Белль отступила от окна, но так, чтобы видеть улицу.

Вдруг из тени арки навстречу Харкорту вышел мужчина. Эдвард Мурден. В течение нескольких минут они о чем-то говорили, возбужденно размахивая руками и энергично качая головами. Интересно, о чем они говорят? Имеет ли отношение их спор к смерти Браггетта? Или к тому, как он обманул «Рыцарей»? Или, возможно, даже к бегству отца?

Лоснящийся жеребец остановился, подчиняясь натянувшимся удилам. Черное тело было мокрым от пота после бешеной скачки от города до плантации. Жеребец наклонил голову и громко заржал, когда Тревис дернул за поводья. Копыта вонзились в землю, осколки ракушек полетели во все стороны.

Тревис спрыгнул на землю.

– Трейс! – он перескочил через низкую деревянную ограду, обрамляющую центральную аллею, взлетел по ступенькам, перепрыгивая через две за раз, и в три шага пересек галерею.

– Трейс! – снова крикнул Тревис, распахивая дверь. – Трекстон! Трейнор! – голос гремел по всему дому, эхом отдаваясь в коридоре, пока он бежал в гостиную. Не обнаружив там никого, бросился в комнаты. – Черт побери, куда вы все подевались? Трейс? Мама? Где вы? – Тревис распахнул дверь в кухню. – Кто-нибудь?

Евгения появилась из кладовки, в руках она держала банки с засахаренными фруктами.

– Тревис, чего ты так раскричался?

– Мама, она началась! Война!

Евгения опустила руки, и банки со звоном полетели на пол.

– Война? – тихо переспросила она. Пальцы вцепились в ткань домашней юбки. Она с ужасом смотрела на сына.

– Мама, где все?

Евгения с трудом сглотнула, борясь с подступившими слезами.

– Твои браться скоро вернутся. Они поехали проверить табачные поля. Тереза и Белль наверху осматривают модели платьев.

– Мама, мне нужно срочно вернуться в Виргиния-сити и посмотреть, что там творится.

Шум в галерее привлек внимание, они повернулись к дверям.

Первым вошел Трейс, смеясь и смахивая с рукава дорожную пыль.

– Мама, твои младшие сыновья посходили с ума, – он поцеловал ее в щеку.

– Ты просто стареешь, братишка, вот и все, – возразил Трекстон, входя следом.

Трейнор появился последним.

– Согласен, старина.

Вся троица от всей души рассмеялась, пока они не заметили, что ни Тревис, ни мать не поддержали их.

Трейс замолчал первым, посмотрел сначала на мать, затем на брата.

– В чем дело? – тревога сковала грудь, в глазах промелькнул страх. – Что случилось? Что-то с Белль? – он оглянулся в холл. – С Терезой?

Евгения покачала головой.

– Они обстреляли форт «Самтер», – сказал Тревис.

Трекстон бросил перчатки на стул.

– Дерьмо. Я надеялся, до этого не дойдет.

– Пойдемте в гостиную, – Евгения подобрала с пола банки и дрожащими руками поставила их на тумбочку, затем молча повернулась и вышла.

– Она испугалась, – заметил Трейс.

– Испугалась? – переспросил Трейнор. – Из-за войны? – он усмехнулся. – Но эти дураки янки никогда не войдут в Новый Орлеан.

– Испугалась, что нас убьют, – Трекстон смотрел вслед матери.

Братья Браггетты умолкли на несколько долгих секунд. Первым заговорил Трейс.

– Пошли, она нас ждет.

Остальные кивнули и последовали за ним в гостиную. Евгения уже устроилась в одном из кресел у камина. Ее лицо было бледным.

Тревис сел у камина напротив.

– Мама, я собираюсь утром уехать. Считаю, что при сложившихся обстоятельствах мне лучше как можно быстрее вернуться в Виргиния-сити.

– Почему? – спросила Тереза, входя в комнату. Все обернулись к ней.

– Обстреляли форт «Самтер», – ответил Тревис. Тереза вытаращила глаза.

– Обстреляли? Значит, началась война?

– Сомневаюсь, что Линкольн проигнорирует эту атаку.

– Да, это война, – сказал Трекстон. Тереза села возле матери.

– Где Джей? – спросил Трейс.

Тереза несколько секунд смотрела на него, прежде чем ответить. В глазах промелькнуло смущение.

– Он… уехал прошлой ночью. Какие-то дела, которые нельзя отложить.

– Дела? В первую брачную ночь? – изумилась Евгения.

– Мама, все в порядке. Он сказал, что это очень важно и не может ждать.

– Тревис, эта заваруха сильно скажется на твоих делах? – спросил Трекстон, уводя разговор в сторону. Джею Проскауду сейчас было двадцать четыре года, поэтому Трекстон плохо его знал до своего отъезда в Техас. И вообще, Джей мало интересовал его. Когда по возвращении Трекстона они встретились в «Шедоуз Нуар», что-то в Джее ему не понравилось, но Трекстон, как обычно, отбросил свои ощущения. За последние пару дней впечатление об этом человеке не слишком изменились, но он заметил, что Терезе не хотелось обсуждать с ними факт отъезда своего мужа в первую брачную ночь. Черт, парень явно выбрал неподходящее время. Трекстон подошел к камину, оперся локтем на резную полку и поставил ногу на медную решетку.

– Трекс, ты считаешь, что в Неваде не возникнет неприятностей из-за случившегося здесь? – спросил Тревис. – Но это здорово ударит по людям, проживающим в горах, и гораздо сильнее, чем ты себе это представляешь. Этот проклятый город расколется, одни перейдут на сторону Севера, другие – Юга.

– Я слышал, в Калифорнии у «Рыцарей» много сторонников, – заметил Трейс.

Тревис кивнул.

– Да. Из того, что я слышал, их действительно много. И в Бейкерсфилде, и в Сан-Франциско. Их полно и в Виргиния-сити.

Евгения посмотрела на Тревиса.

– Надеюсь, ты не связан с ними? – в темных глазах промелькнул страх. – Тревис, не связывайся сними. Они причиняют только зло.

Тревис улыбнулся.

– Мама, я не связан с «Рыцарями», – он сжал ее руку. – Не волнуйся.

– Ничего не могу с собой поделать, – Евгения покачала головой. – Ничего. Они очень опасные люди, типа твоего… – она не закончила предложение, но все присутствующие поняли, что мать хотела сказать «типа твоего отца».

– Думаю, мои корабли сослужат мне хорошую службу, я стану возить продовольствие, – заметил Трейнор. Он развалился на обитом парчой диванчике, перекинув длинную ногу через резной подоконник.

– Да, тебе здорово удавалось водить за нос власти, после этого провести янки – раз плюнуть, – Трекстон подмигнул Трейсу.

Трейнор прищурился и сел прямо.

– Ты назвал меня пиратом, старший брат?

– Пиратом? – Трекстон рассмеялся. – Нет, МЛАДШИЙ брат, не пиратом. Предпринимателем.

– Мне это нравится, – заметил Трейнор, улыбнулся и выпятил грудь вперед. – Предприниматель. Черт, мне это нравится. Я проложу свой путь прямо под носом у янки.