В этот момент дверь, ведущая в бассейн, открылась, и в комнату с диким свистом и возбужденным криком влетели человек десять здоровенных, изрядно пьяных мужчин. Некоторые из них были замотаны полотенцами, а некоторые ворвались голышом, тряся своими мужскими достоинствами и голыми задницами. Увидев такое количество жаждущих секса пьяных мужчин, мы с Владкой моментально побледнели и судорожно стали колотить по запертой двери.

– Немедленно выпустите нас отсюда! Выпустите!

– Девчонки, хватит кричать! Все равно никто не придет и не поможет!

Прижавшись к стене, я посмотрела на заметно перепугавшуюся Владку и обреченно произнесла:

– По-моему, мы попали.

– По-моему, тоже, – глухо ответила она и не без дрожи в голосе заговорила: – Ребята, вы нас, наверное, не за тех приняли. Если вы думаете, что мы девушки легкого поведения, то глубоко ошибаетесь.

– А какого вы поведения? Тяжелого?! – заржал один из выбежавших из бассейна мужчин и обратился к Степану, наливающему себе рюмку водки. – Степа, ты так долго отсутствовал, что мы думали, ты обратно уже не вернешься.

– Ты думаешь, так просто вечером выехать и за несколько минут баб зацепить?

– А что сложного-то?

– Пойди, попробуй. Если каких-нибудь дорожных дешевок – то без проблем. А более приличных баб еще уговорить нужно уметь.

– Когда Стас нам велел всем в бассейне спрятаться, мы со всех ног туда бросились. Даже бутылку с собой прихватили. Ждали, ждали, когда можно будет выйти, чтобы телок сразу не распугать, а тут всего две телочки. Что, побольше нельзя было прихватить?

– Если я не ошибаюсь, то не все трахаться хотели. Кто-то говорил, что бабами сыт по горло, что хочет просто попариться, выпить да домой поехать. Если не ошибаюсь, то это был ты. Ты сам говорил, что на тебе вечно все презики рвутся и ты уже лечиться устал.

– Что-то мне трахаться особенно не хотелось, пока я этих телочек не увидел. Сам ведь знаешь – аппетит приходит во время еды. Не думал я, что они у тебя такие аппетитные будут.

– Ладно, братаны, не переживайте. Всем хватит. Хоть по разу, да каждый пропустит. Просто девчонки еще немного скромничают. Им выпить для согрева нужно и хорошенько осмотреться. Девчонки, садитесь за стол, а то мы вас сейчас сами посадим.

Последние слова подействовали на нас с Владкой, словно хорошая отрезвляющая пощечина. Не сговариваясь, мы сели за стол и принялись смотреть на мужчин затравленным взглядом. С каждой минутой нам становилось все страшнее и страшнее.

– Ребята, отпустите нас, пожалуйста, – Владкины губы беззвучно дрожали. – В таких, как у вас, случаях не стоит хватать на улице первых попавшихся девушек.

– И что же делают в таких, как у нас, случаях? – поинтересовался один из похотливых самцов.

– В таких случаях звонят в фирму досуга. Сейчас с этим проблем никаких нет. Вы что, сэкономить решили?

– А мы на отдыхе не экономим, – сказал тот, которого представили Стасом. – Если все сделаете, как положено, и все останутся довольны, то мы еще вам хорошенько приплатим.

– А нам приплачивать не нужно, потому что мы подобными вещами не занимаемся, – вставила я свои пять копеек.

– Если не хотите подзаработать, то давайте по любви. Проблем нет.

Как только нам протянули по бокалу шампанского, я почувствовала, как на глаза накатились слезы, и не без мольбы в голосе в очередной раз попросила нас отпустить, но ответной реакцией на мою просьбу был громкий хамский смех.

– Ребята, да столько девушек с удовольствием проведут вечер в вашей компании, – с плохо скрываемой дрожью в голосе попыталась поддержать меня Владка. – Ведь сейчас все газеты пестрят объявлениями о фирмах досуга. Позвоните, и сюда приедет толпа красивых, длинноногих и грудастых девушек, которые с удовольствием проведут с вами ночь и доставят вам массу ожидаемых удовольствий.

– Никто сюда не приедет, – с вызовом ответил тот, кого еще совсем недавно представили именинником.

– Почему?

– По кочану! Потому что фирмы досуга внесли нас в черный список. Мы может заказать девушек куда угодно, но только не по этому адресу. На адрес этой бани ни одна фирма своих девок не отправит. А брать девок с трассы не хочется.

– А почему вы занесены в черный список?

– Потому что один раз, когда наша компания сильно подвыпила, мы пару девчонок заказали и немного их порвали.

– Как это – порвали? – спросили мы в один голос.

– Силы не рассчитали. Да еще дури хорошенько покурили. Короче, одна из них нам что-то не то сказала, и пришлось ее так повоспитывать, что она чудом цела осталась. Убежала вся в ожогах и шрамах. Дело было в этой же бане. А между фирмами есть негласное соглашение. Если какой-то клиент проститутку хорошенько обидел, то его адрес заносят в черный список. А где этот черный список находится, мы сами не знаем. Говорят, где-то в Интернете. Какая-то засекреченная база. Так что нам теперь баб доставляют куда хочешь, но только не по этому адресу. Как только мы этот адрес называем, так на том конце провода трубку вешают без объяснений, и понимай это как хочешь. А с трассы брать баб особого желания нет. Может, кого-то и привлекают стоящие на дороге бабы, но мы их даже уж в совсем голодный год вряд ли закажем.

– Стас, хорош девок пугать, а то их сейчас точно инфаркт хватит, – Степан одарил Владку жарким взглядом и выпил очередную рюмку водки. – Ну что ты трясешься, как ненормальная? Я же обещал тебя замуж взять, а перед замужеством нужно тебя опробовать. Вдруг мы с тобой в постели друг к другу не подходим. Сама знаешь, что такое сексуальная несовместимость. Я когда тебя увидел, то сразу понял, что ты именно мой размерчик. Если ты мне понравишься, а потом и всем ребятам, то считай, что прошла тест на половую совместимость, и прямо завтра я на тебе женюсь.

Как только заметно опьяневший Степан закончил свой монолог, раздался громкий мужской смех и все собравшиеся затопали ногами.

– Эй, сучки, хорош сидеть, задницы просиживать! Давайте раздевайтесь!

Кто-то из этих жутких типов включил громкую музыку, и один из подошедших к нам мужчин вытолкнул меня на середину комнаты.

– Раздевайся, сука, а то я сейчас с тебя белье вместе со скальпом сниму.

– Что вы делаете? Что вы себе позволяете? Да как вы смеете?!

Сама не зная, на что я надеялась, я рванулась к двери, но подошедший ко мне верзила подставил ногу. Я споткнулась, упала и закричала от страха и боли.

Зареванная Владка попыталась за меня заступиться, но получила по лицу. Тогда она бросилась к Степану и встала перед ним на колени.

– Мы сделаем все, что вы хотите, только немедленно прекратите этот беспредел! – прокричала она и умоляюще посмотрела на сидевшего перед ней подвыпившего Степана.

– По-хорошему дадите? – с усмешкой спросил он и попросил других отморозков сделать музыку потише.

– Конечно, по-хорошему…

Передо мной еще ни разу в жизни не вставал вопрос, что лучше: быть изнасилованной или остаться калекой? В соседнем доме жила совсем молодая девушка, которую попытался изнасиловать ее парень в тот вечер, когда ее родителей не было дома. Он пришел к ней в квартиру под предлогом того, что хочет вместе с ней посмотреть новый фильм. Видимо, парень был сильно пьян и, узнав о том, что родители девушки уехали на дачу с ночевкой, стал приставать к ней. В тот момент, когда парень совсем потерял голову и стал чересчур груб и настойчив, девушка подбежала к открытому окну и сказала, что если он сейчас не уберется прочь из ее квартиры, то она бросится вниз. Видимо, алкоголь и животные чувства настолько задурманили голову озверевшему парню, что он только посмеялся над ее угрозами и, стягивая с себя штаны, ринулся к девушке. Напуганная девушка прыгнула с высоты четвертого этажа и осталась на всю жизнь калекой. Парня, конечно, судили, а вот девушка на всю жизнь осталась прикована к инвалидной коляске. Я часто наблюдала, как она сидит в своей коляске у дома, смотрит грустными глазами на куда-то спешащих прохожих и слушает пение птиц. Я не могла сдержать своих слез и не раз слышала от соседей одну и ту же фразу: «Уж лучше быть изнасилованной, чем вот так, на всю жизнь остаться калекой». За спиной девушки все шептались о том, что она сама, своими руками, покалечила себе жизнь, да и вообще чудом осталась жива. Я хорошо помню, как одна из соседок по нашей лестничной площадке шепталась с моей матерью о том, что быть изнасилованной – страшно, но быть калекой – еще страшнее.