— Никогда.

— Какие отношения у вас были с отцом?

— Нормальные. Что вы имели в виду?

— Простое любопытство. Но меня удивляет, что вы неожиданно встретили его после стольких лет разлуки. Сразу возникает вопрос, где же раньше были ваши родственные чувства?

— Можете вы объяснить мне, миссис Ричмонд, почему, даже не подозревая, что на борту яхты находится ваш отец, вы представились вымышленной фамилией?

Хильда побледнела и нервно затянулась сигаретой.

— Простое совпадение, не так ли? Вы же понимаете, что в ваших интересах говорить всю правду, иначе воображение может привести меня к выводам не в вашу пользу. Вы решили выйти замуж за Карла Ричмонда после первой же встречи?

— Это было не мое решение.

— Ну-ну! Милая молодая женщина вроде вас способна в два счета окрутить мужчину, особенно старика.

— Мой муж был крайне своевольным человеком. Он сам решал, что ему делать, и никто не смог бы повлиять на его мнение.

— Не сомневаюсь. У него был довольно трудный характер, не так ли?

— Мне не на что жаловаться.

— Ну, тогда вы единственная, кто о нем так отзывается. Для остальных он был просто невыносим.

— Это не мои проблемы.

— Нет, конечно, но все говорят о его желчном характере, ладить с ним было трудно.

— В этом были свои преимущества.

— Естественно. Ваш муж был старым и очень богатым человеком, что для молодой честолюбивой женщины в самом деле служит большим преимуществом.

— Мой муж мог прожить ещё долгие годы.

— Тогда почему же он умер?

— Откуда я знаю?

— Какое упущение! За все время вы даже не поинтересовались результатами вскрытия.

Хильда отшвырнула сигарету.

— Это просто деталь, миссис Ричмонд, но деталь очень важная — вашего мужа убили.

— Зачем вы мне это говорите?

— Любопытная реакция… Что вы на это скажете?

Хильда чувствовала, что сейчас разорвалась бомба, но не знала, как себя вести. Ничто не нарушало тишину в комнате. Стук пишущей машинки стих. Женщина за окном развесила белье и ушла. Теперь оно лениво колыхалось на ветру.

Наконец Хильда оправилась от шока и смогла спросить:

— Убили? Кто?

— Мне кажется, вам проще ответить на этот вопрос.

— Не понимаю.

— Кто же, по-вашему, мог быть заинтересован в смерти мистера Ричмонда?

— Но это глупо. Я совсем не заинтересована в его смерти, у меня и при его жизни было все, что душе угодно.

— Неужели все?

— Вы же знаете, до нашей встречи я жила очень бедно. Деньги появились только после замужества. Чего мне было ещё желать?

— Вы не в ладу с собственной логикой. Вы сами признали, что вышли замуж из-за денег. Это характеризует вас, как расчетливую и алчную натуру; с другой стороны вам всего тридцать четыре года. Вы красивы, соблазнительны. Для богатой свободной женщины…я повторяю: свободной… жизнь может предложить массу соблазнов, которых старый муж наверняка не одобрит.

— Вы считаете меня настолько глупой, чтобы убить его сразу после свадьбы?

— Помните, у вас были не совсем обычные обстоятельства? Его ужасный характер стал притчей во языцех.

— Меня это никак не касалось.

— Конечно, конечно. Можете вы мне сказать, зачем было рисковать, перевозя его труп с яхты домой?

— Я не могу ответить на этот вопрос.

— Рано или поздно вам придется это сделать.

— Могу я узнать, как был убит мой муж?

— Его отравили. Согласитесь, яд — типично женское оружие.

— Неправда.

— К сожалению, отчет по результатам вскрытия не оставляет на этот счет сомнений. Там приблизительно указано время его смерти, что вас, безусловно, заинтересует. Она наступила между тремя и пятью часами утра в ночь с пятницы на субботу. Это позволяет нам предположить, что яд был принят между девятью и десятью часами вечера. Где вы находились в это время, миссис Ричмонд?

— Я его не убивала.

— Прошу вас ответить на мой вопрос. Где вы были в пятницу между девятью и десятью часами вечера?

— С ним, в его каюте, — ответила совершенно подавленная Хильда.

— Он мог съесть или выпить что-нибудь, принесенное в каюту?

— Не знаю. Просто не помню.

— Подумайте хорошенько. Возможно, отравленную еду принесли с кухни?

— Это просто кошмар.

— К сожалению, вы стали его непосредственной участницей, и положение ваше критическое. Я готов помочь вам, но вы должны помочь мне. Вы сами в ту пятницу что-нибудь пробовали?

— Кажется, да. Я проводила в его каюте каждый вечер. Мы раскладывали пасьянс. Один из цветных слуг приносил вино, печенье, иногда и чай.

— В этот вечер все было как обычно?

— Возможно.

— Что вы пили?

— Вино, что-то вроде портвейна.

— Какой у него был вкус?

— Не обратила внимания.

— А печенье?

— Обычное. Я не заметила никакой разницы.

— Значит, вы ели и пили то же, что и ваш муж?

— Мы делали это каждый вечер. Я уже говорила вам…

— Да, но именно в тот вечер он умер. Поскольку ваше здоровье не дает повода для беспокойства, остается заключить, что яд не был принесен кем-то посторонним. Ну, миссис Ричмонд, вам не кажется, что пришло время исповеди?

Ответить Хильда не успела: она потеряла сознание и рухнула на пол.

На следующий день, едва сойдя с самолета, Антон Корф сразу связался с полицией.

Стерлинг Кейн принял его в своем кабинете и сразу приступил к допросу.

— Мистер Корф, насколько мне известно, вы поступили на службу к мистеру Ричмонду в тридцать четвертом. Верно?

— Так оно и было.

— Как вы встретились с дочерью?

— Совершенно случайно. В один прекрасный день она появилась на яхте, мы обратились в несколько агентств в поисках сиделки. Должен признать, совершенно не предвидел, что мисс Майснер может быть моей дочерью. Такие ситуации встречаются только в романах.

— Когда вам стало все известно?

— Во время регистрации брака. Мне пришлось оформлять документы. Именно тогда мисс Майснер сообщила мне, что её фамилия Корф, и это не было совпадением.

— Каково было ваше отношение к этой новости?

— Должен признать, никаких романтических чувств я не испытывал. Любому молодому человеку довелось пережить немало любовных приключений. В результате одного из них и появился на свет ребенок. Я признал свое отцовство, но не более того. В любом случае, отношения с её матерью вскоре закончились, а я встретил Карла Ричмонда, и новая жизнь вполне меня устраивала. Дочь никогда не создавала мне проблем.

— Понятно. Но меня интересует ваше отношение к этой встрече.

— Я бы сказал — удивление. Впрочем, мне было лестно оказаться отцом молодой, привлекательной и интеллигентной женщины. Я даже привязался к ней, как бывает с холостяками моих лет, даже лишенными всяких сантиментов.

— Ваша дочь не говорила, почему назвалась вымышленным именем?

— Она была вынуждена это сделать, и я не думаю, что предам её, рассказывая вам об этом. Ее поведение скорее служит упреком мне самому, боюсь, что в этом есть немалая доля моей вины. Я никогда не заботился о ней, и молодость её прошла в стране, разрушенной войной. Если ей хотелось избежать жизни без будущего, никто не вправе упрекнуть её за это. Винить нужно только меня.

— Продолжайте, мистер Корф.

— Хильда прошла путь многих тысяч женщин. Ей хотелось составить хорошую партию. По натуре она честолюбива и интеллигентна. Ее не привлекало унылое, серое существование.

Карл Ричмонд не мог не привлечь её внимание из-за своего состояния, ну и конечно потому, что я был его секретарем.

Ей хотелось присмотреться ко мне, прежде чем открыть свое настоящее имя и поделиться планами. Мог ли я отнестись к ним с неодобрением? Мне это казалось компенсацией за долгие годы забвения.

— Объяснение безупречное, мистер Корф, но у мистера Ричмонда могли быть и свои соображения. Послушать вас, вы оба торговали им, как на базаре.

— Именно так он относился к своему окружению. И я не мог отказать себе в удовольствии попотчевать патрона его же собственным лекарством.