– Но он же другого вероисповедания!

– Вероятно, он решил, что это поможет в его трудностях…

– Что, опять царевна Милена спуталась с Кащеем или Бармалеем?

– Вижу, вы осведомлены о нравах правящего дома Волкодавля… Увы, там дела посерьезнее. Религиозный раскол, столкновения между сторонниками Матери и Матрицы…

– А старый царь совсем из ума выжил и требует какую-то жар-птицу! – выкрикнул Шланг и тут же зажал себе рот ладонью.

– Помолчите, Шланг, – сурово заметил граф. – Так или иначе, Иван-Царевич даровал мне удел в Заволчье – село, именуемое Братки, где теперь и находится моя резиденция.

– Эй, мясо пережарится! – предупредил Ауди.

– Действительно, – Ласкавый извлек баранину из огня.

Некоторое время мы молча насыщались, затем экс-магистр продолжил свой рассказ:

– Потому-то теперь имперская гидра и присоединена к гербу Иванов, я же выезжаю под собственным гербом. Вот он – на моем значке. Тигр, лев и кошка. Оттого он и получил в незапамятные времена прозвище «Трикотин»…

– И как дела в Заволчье?

– Лучше, чем можно было ожидать. Тамошние леса таковы, что поборники Матрицы, вкупе с искателями потерянного города Кипежа, легко заблуждаются и остаются в своих заблуждениях. Потому я и выехал сюда, препоручив охрану Братков испытанному воину Блину Горелому. Вы, кажется, его знаете.

– Верно. А доктор Халигали? Он тоже с вами?

– Нет, он-то как раз бежал в Шерамур. Я получил от него письмо – он уговаривал меня ехать в Парлеву, уверяя, что гидрантов там прекрасно примут.

– Почему же вы этого не сделали?

– Но ведь это значило бы – подтвердить все выдвинутые против меня обвинения! – возмутился старый рыцарь. – И, вдобавок, ответить черной неблагодарностью на гостеприимство моего нового сюзерена! А именно ради него я оказался здесь, в безлюдной степи…

– Не такая уж она и безлюдная, – вполголоса заметил Ласкавый, но его слова остались без ответа.

– Прошу вас, продолжайте, граф.

– Шланг, кажется, упомянул, что старый царь Иван желает получить жар-птицу, которая вернула бы ему силы и здоровье. У меня насчет этой птицы есть свои предположения. От пленных орком нас стало известно (Кирдык метнул на графа быстрый взгляд) о золотой статуэтке фазана, хранящейся во дворце Верховного Бабая. Мы знали о магических атаках на Суржик и о том, что за ними стоит пришлый маг, именующий себя Ик Бен Бангом или тому подобным варварским прозвищем. У меня есть основания верить, что Золотой Фазан орков и есть та самая волшебная птица, в которую верят поволчане. И мы решили захватить ее… его… и доставить Ивану-регенту.

– Только втроем? Это сущее безумие.

– Дитя мое, из-за того, что я перестал быть Великим Магистром, я не перестал быть рыцарем. А в обязанности рыцаря входит добывание магических артефактов и борьба со злыми волшебниками.

– А ваши спутники?

Конунг Ауди, успевший дожевать баранину и хлопнуть аквавиты, выдал очередную вису:

Его декламацию прервал Кирдык.

– Глядите! Пока мы тут рассуждаем, этот недоносок последний кусок дожирает! А еще на нас, орков, грешат!

И он вырвал у миннезингера баранью ногу, которую тот исподтишка обгладывал.

Тут случилось нечто удивительное. Шланг обратил к нам измазанную жиром физиономию, отверз уста, и мы услышали яростный писк.

– Мыши! – Ласкавый подскочил, подобрав полы своего жупана-халата.

– Это не мыши, – скорбно произнес граф Бан. – Это и есть причина, по которой Шланг увязался за нами. Однажды он имел неосторожность обругать некую даму. Дама же оказалась ведьмой и наложила на него проклятие – каждый раз, когда он попытается произнести бранное слово, пищать, подобно мыши.

– И не дама то была, – перебил миннезингер, – а пи-пи-пи… пи-пи-пи… пи! Немытая!

– Короче, будучи повсеместно осмеян, Шланг вынужден был удалиться из империи, и теперь ищет могучего мага, дабы тот снял с него проклятие.

Ауди ухмыльнулся. Он-то с его умением складывать кеннинги от подобных неприятностей был избавлен.

– Значит, вы решили добыть Золотого Фазана и злого колдуна. – Стремительный рост конкурентов мне отнюдь не нравился, но Ласкавый, то ли наскучив молчанием, то ли разраженный писком, заявил:

– А опоздали вы, вельможные паны и гарные хлопцы!

– Что это значит? – нахмурился граф.

– Ик Бен Банг предал Верховного Бабая и бежал, прихватив с собой Золотого Фазана, – хмуро поведал Кирдык.

После непродолжительного молчания граф воскликнул:

– Я не верю вам! Сие говорит орк, а орки известны своим коварством. Они способны на все, чтобы уберечь свою святыню. А это, – он кивнул на Ласкавого, – вообще человек восточный, они правды не говорят по определению.

Ласкавого передернуло. Вовсе не потому, что его назвали лжецом, а потому что заклеймили принадлежностью к Востоку. Суржики, как и гонорийцы, настаивают на том, что они относятся к западной цивилизации.

– Нет, не верю!

Я обиделась за своих спутников. Тоже мне, режиссер императорских театров нашелся.

– Но мне вы верите, граф-воевода?

– Вам я обязан верить. Все-таки мирская сестра нашего ордена.

– Мои друзья не обманули вас. Ик Бен Банг ограбил своего покровителя и бежал. В Оркостане он вне закона.

На сей раз молчание было более продолжительным. Прервал его Шланг.

– Прекрасные сэры! Вы что, не видите, что эти долбо-пи-пи!.. сами едут за этим пи-пи-пи!

– Замолчите, Шланг, – приказал граф. – Невозможно сосредоточиться из-за вашего писка. Однако, – он обратился ко мне, – то, что вы говорите, лишь подтверждает мои догадки и укрепляет мои намерения.

– То есть вы собираетесь продолжить свой поиск?

– Безусловно.

Я задумалась. Во время моего пребывания в Динас-Атасе граф Бан не показался мне таким уж заманьяченным на рыцарских подвигах паладином. Орден гидрантов был создан для вполне конкретной цели – борьбы с Армией Теней, которая тогда представляла реальную опасность для Ойойкумены. Правда, в своей борьбе он пошел по неверному пути, но ведь его обманул тот, кому гидранты безоговорочно доверяли…

– Граф-воевода, сдается мне, что в этом деле у вас есть собственный интерес.

– Есть, – глухо отвечал он. – Но я вышел в этот поиск не корысти ради. Я хочу отомстить.

– Кому? Ик Бен Бангу? Но вы даже не видели его.

– Видел и даже хорошо знал, если он – тот, о ком я думаю. Да и вы с ним встречались, если на то пошло. Ну же, Этель! Неужели вы до сих пор не догадались? Это Анофелес!

Маг Анофелес, бывший наставник ордена гидрантов, переметнувшийся на сторону Армии Теней, а затем возглавивший ее, возможно, и не победил бы на конкурсе «Мерзавцы нашего времени», если б таковой проводился, но в пятерку лидеров вошел бы непременно.

Но признать правоту Бана мне мешало одно обстоятельство.

– Анофелес мертв, граф-воевода.

– Мы все так полагали до недавнего времени. Однако тела предателя так и не нашли – доктор Халигали особо отметил это обстоятельство в своем отчете. Вы, насколько мне известно, тоже не видели, как он погиб?

Я кивнула. Кстати сказать, когда Армия Теней снова провалилась на Тот-еще-Свет, я как раз там находилась и Анофелеса среди новоприбывших не видела. Правда, особо и не приглядывалась… или предполагала, что старый негодяй, минуя средний ярус, отправился непосредственно в Тартарары. Не помню уже. У меня тогда все мысли были лишь о том, как выбраться оттуда.

– А теперь подумайте сами, – продолжал граф. – При дворе Верховного Бабая появляется чужеземный маг. Это старик, обладающий неведомой никому в этих краях колдовской силой. Его магические атаки направлены против стран Запада, несомненно изгнавших его.

– Но Ик Бен Банг утверждал, что он из Северного Хорея.

– Ну, утверждать можно что угодно, – буркнул конунг Ауди, для разнообразия – прозой.