К столику подкатил официант.

– Предлагаю эригонский клирк, за встречу и знакомство, господа. – Дорохов сделал ударение на последнем слове. Он не обижался на полковника, тот был сильно пьян и, похоже, находился не в духе, а вот два молодых лейтенанта могли бы оторвать задницы от кресел.

– Поддерживаю. – Полковник криво усмехнулся. – Билл Хански, – представился он. – Давно прибыл?

– Пару часов назад, – ответил Иван, заинтересованно потрогав латку на корпусе бытовой машины.

– Угрюмов стресс снимал, – проследив за его жестом, пояснил Фирсов.

– И как? Без последствий?

– Без. – По лицу галакткапитана промелькнула тень. – В госпитале сейчас. Тяжелое ранение. Двух ведомых потерял.

Иван не стал расспрашивать о подробностях инцидента, сделал заказ и отпустил машину.

Его взгляд вернулся к лейтенантам, но полковник безнадежно махнул рукой.

– Не трать на них свое внимание. Представятся позже.

Только сейчас Иван заметил, что оба лейтенанта как минимум не в себе, и причиной тому было вовсе не опьянение.

– Первый бой. С ходу попали в мясорубку. Я им эреснийской травы порекомендовал.

– Ясно. – Дорохов теперь видел, что глаза у молодых офицеров стеклянные.

– Ну, – тем временем продолжил свой монолог полковник, – как тебе наш командир? Получил уже промывание мозгов от него?

– Не понял? – сощурился Иван.

– Скоро поймешь. – В интонациях Билла Хански прозвучала нескрываемая злоба. – Идейный… Где только берут таких. Не знаешь, часом, лейтенант? «Если не мы – то кто?» – скривившись, передразнил он Мищенко. – Ты его больше слушай. Знаешь, почему мы тут сидим в полной… – Он не окончил фразы, безнадежно махнув рукой. – Потому что штабу флота плевать на скопление. Только Мищенко этого не понимает. Почему нам не дают нормальных пополнений? Где боевые мнемоники? Где штатные соединения? Нету. Все брошено на разведку Вертикалей. А мы здесь во имя чего должны умирать? Нет, ты ответь, лейтенант? Вокруг одни инсекты, перспектив – ноль, новые колонии явно будут возникать не тут. Раз уж рассекретили свойства Вертикалей, зачем нам прорываться через скопление? Молчишь? А я тебе скажу: чтобы внимание привлекать. Экспансия пойдет другим путем, а мы – смертники. Кто-то ведь должен внедрять в сознание насекомых, что людей трогать нельзя? Вот мы и внедряем…

Иван молча слушал полковника, еще не зная, как отнестись к подобным «откровениям».

– Ну молчи, молчи… Заткнет тобой Мищенко очередную «дыру», вспомнишь мои слова…

Предостережение Билла Хански сбылось необычайно быстро.

На следующий день после прибытия на базу Иван проснулся от назойливого сигнала тревоги.

Инструктаж, полученный от капитана Мищенко, был коротким:

– Через два часа в точку гиперсферного всплытия выйдет «Раптор». Тебе предстоит автономный поиск, лейтенант. Два дня как потеряли связь с группой археологов. Извини, но сейчас, кроме тебя, посылать туда некого. Так что давай – ровно час на сборы.

– Борт семнадцать, на связи ходовая рубка. Вышли на низкую орбиту. Отстрел штурмового носителя на втором витке.

– Понял вас. К отстрелу готов. Бортовые системы в норме. – Иван находился совершенно один на борту штурмового носителя класса «Нибелунг». Две легкие серв-машины, запаркованные в десантных боксах штурмового носителя, служили для него слабым утешением – он водил «Хоплитов» лишь на симуляторах да в условиях полигонов.

– Удачи, лейтенант. Мы вернемся через семьдесят два часа. Передавай привет археологам.

– Обязательно…

Первое самостоятельное задание. Дорохов понимал: для порученной ему операции нужен как минимум взвод космической пехоты с обязательной орбитальной поддержкой, но, как его и предупреждал капитан Мищенко, выбирать не приходилось: получил приказ – исполняй.

Задача перед ним стояла вроде бы пустяковая, но, даже не успев вжиться в обстановку, царящую в скоплении, Дорохов понимал: если археологическая экспедиция не вышла на связь, то вряд ли молчание может быть объяснено тривиальной поломкой передатчика.

Вакуум-створ фрегата начал открываться, демонстрируя феерию звездного огня.

Десятки близко расположенных светил (расстояние между отдельными системами в зоне средней звездной плотности не превышало одного-двух световых лет) сияли, как драгоценные камни в скупой оправе черного бархата. Казалось, что свет шел отовсюду.

– Приготовиться. Пошел обратный отсчет.

Стартовая плита дрогнула, начиная выдвигаться в проем открывшегося вакуум-створа.

– Электромагниты удержания выключены. Предварительный импульс!

Многотонный «Нибелунг» плавно отделился от стартовой плиты, одновременно получив ускорение по курсу.

Все. С этого момента я предоставлен самому себе, – промелькнула в рассудке Дорохова мысль, которая заставила его сосредоточиться, отдавая все внимание контролю над автоматическими системами штурмового носителя.

На дистанции в пятьсот метров автопилот включил двигатели планетарной тяги, и громада фрегата начала стремительно удаляться.

Скупо подсвеченный габаритными и навигационными огнями вытянутый силуэт «Раптора» истаивал на экранах заднего обзора, растворяясь на фоне холодного звездного огня, а впереди, по курсу штурмового носителя, рос шар планеты, густо испятнанный разводами серой облачности.

Механизм пилот-ложемента мягко вобрал первые импульсы ускорения, компенсируя возникающие перегрузки.

Иван пока что следил за обстановкой, не вмешиваясь в работу автоматики. Три голографических дисплея, проецирующих данные от различных систем обнаружения, свидетельствовали: орбитальный маяк на месте, параметры орбиты искусственного спутника имеют отклонение в рамках разрешенной погрешности, тестовый обмен данными с аппаратурой, обеспечивающей временный канал гиперсферных частот, успешно завершен.

Значит, передатчики в порядке, и проблема кроется не в зоне орбит, а непосредственно на поверхности планеты.

За двое суток, истекших с момента его прибытия на базу ВКС Конфедерации, которую все называли просто – форпост, Дорохов, естественно, не мог лично убедиться в справедливости оценок, услышанных им от капитана Мищенко.

Однако не доверять полученной информации у него тоже не было никаких оснований. Ломка стереотипов всегда неприятна, ему же, получившему военное образование на Элио, поначалу казалось диким, абсурдным и непонятным – почему в среде человеческих миров прижилось поверхностное и зачастую ложное представление о скоплении О’Хара и цивилизации инсектов в частности?

Действительно, на поверку получалось, что в состав Конфедеративного Содружества вошли всего полтора десятка Семей насекомоподобных существ, населяющих планеты, расположенные у границ Рукава Пустоты,[4] в то время как истинное количество заселенных инсектами миров, по последним данным, исчислялось сотнями.

Как могло получиться, что всего в двух прыжках от столицы Конфедерации любой человеческий корабль попадал, мягко говоря, в «недружественное» окружение?

Ответ, со слов капитана Мищенко, казался простым, а потому правдоподобным: инсектам, населяющим скопление, не было никакого дела до содружества трех рас и до цивилизации людей в частности. Они не вынашивали экспансивных планов в отношении миров Обитаемой Галактики, но данный участок космоса считали своей территорией и не желали терпеть тут чье-либо присутствие, как военное, так и коммерческое. Однако людям для продвижения вперед, дальше, вдоль спирального рукава Галактики, требовались навигационные и технические базы, расположенные непосредственно в скоплении. Конфедерация не могла отказаться от развития, которое суть – постоянная экспансия к новым звездным системам.

Пока что разрешить ситуацию дипломатическим путем явно не удавалось – эти сведения Иван почерпнул из переданной ему командиром базы информационной справки, помеченной грифом «для внутреннего пользования». Из отчета аналитического отдела становилось ясно: насекомоподобные существа неохотно шли на контакт, памятуя о своей жестокой тысячелетней борьбе с расой харамминов, которые несколько миллионов лет назад полностью контролировали скопление, куда, спасаясь от нашествия Предтеч,[5] были вынуждены эмигрировать расы инсектов и логриан. Рабское, зависимое положение инсектов сохранялось очень долго. Исторические свидетельства той эпохи чрезвычайно редки и расплывчаты, не вызывал сомнения лишь факт массового восстания инсектов, изгнавших голубокожих гуманоидов из большинства систем скопления О’Хара.